Крымские истории
Шрифт:
«Господи, сохрани её и заступи! Уже почти внукам её пора замуж, а тут она сама родила. Чудны твои дела, Господи. Дай им сил и здоровья на ноги кроху поставить».
И тяжело, по-бабьи, зная цену утратам и невозвратным потерям, всё думала:
«Попробуй, вырасти его. Это же к двадцати годам ребёночка ей будет… Господи, дай им во здравии и благоденствии дожить до этих лет и дитя своё вывести в люди».
И, по-старушечьи всхлипнув, отёрла накипевшие слёзы рукой и уже как-то зло, сама себе же и ответила:
–
И она истово и долго крестилась на икону, старинную, ещё материнскую и что-то шептала и шептала в своей молитве, обращённой к Господу.
***
Благословенна юность,
если мы её помним
и в зрелые лета.
И скорбим по её утратам.
И. Владиславлев
НИКИТСКИЙ САД
Господи, как он всегда ждал этой встречи.
И приезжая в Крым, к родителям, пока они были живы, хоть на денёк выбирался в Ялту, ехал в Никитский Ботанический сад и бродил там весь день.
И, если, что случалось крайне редко, этот день совпадал с тем святым и благословенным днём встречи с НЕЮ, он был счастлив вдвойне и бережно хранил в своей душе память об этом счастье высоком и таком желанном.
Он оживал и до мельчайших деталей вспоминал встречу с НЕЮ, здесь же, у бамбуковой рощи Никитского сада.
Он, молодой лейтенант, по выпуску из училища приехал к сёстрам и как они ни уговаривали его отдохнуть, не торопиться – времени на всё хватит – на второй же день уехал в Ялту.
– К вечеру буду, не волнуйтесь. А если задержусь – позвоню.
Пообедав на набережной, в любимом ресторанчике, он тут же купил билет и морским трамвайчиком, как обиходно звали этот шустрый кораблик, уплыл к Никитскому саду.
Бродил без устали. Жадно вглядывался в потаённые уголки, красивые аллеи, цветочные клумбы, каскад водопадов, в которых росли кувшинки и редкость и красота неслыханная – розовые, словно из сказки, водные орхидеи.
И когда он, спустившись по крутой тропинке, дошёл до знаменитой бамбуковой рощи, увидел трогательную и изумившую его картину – очаровательная юная девушка, загоревшая, с красивыми волосами, собранными в высокий хвост, со стройными ножками, которые выглядывали из под короткого нарядного платья, держалась за ствол бамбука и в растерянности оглядывала всех проходящих мимо посетителей сада, взывая о помощи.
Но никто не обращал на неё внимания средь своего праздника жизни, и никто не полюбопытствовал, что с ней приключилось, и в чём ей надо помочь.
Он же увидел это сразу. И обратил внимание на то, что правую ногу она держит на весу, не ставя её на землю.
Быстро подбежав к ней, он спросил:
– Милая девушка, я могу Вам в чём-то помочь? У Вас какие-то проблемы?
– Да, мне кажется, что я… сломала ногу. Неловко наступила на край ступени. Даже упала, – и слёзы полились из её зелёно-карих глаз, указывая на боль переносимых страданий.
Ещё не отдавая себе отчёта в том, что он предпримет дальше, он легко взял её на руки и пошёл к выходу из парка.
Она не сопротивлялась. Напротив, обхватив его шею двумя руками, доверчиво прижалась к его груди:
– Спасибо Вам, я даже не знала, что мне и делать. Вы меня только домой довезите, мама отдаст Вам деньги. И, простите, что испортила Вам день.
– Пустое, – ответил он.
– Это, – уже смеясь, – самый лучший день в моей жизни.
К удивлению смотрителей парка он вышел через калитку, с девушкой на руках, прямо на дорогу и стал посреди неё.
Первая же машина остановилась перед ними и водитель, улыбчивый парень, спросил:
– Что же ты, лейтенант, с такой красавицей, под колёса бросаешься?
– Нет, брат, не бросаюсь, – ответил он. – Девушка сломала ногу. И её надо доставить домой.
Водитель спросил уже у неё:
– А где же ты живёшь, красавица?
– Чехова, двадцать четыре, – ответила она.
– О, так это на самой набережной. Поехали, домчу с ветерком.
И когда они остановились у нарядного домика, утопающего в зелени, он попытался вручить водителю деньги.
Тот с укором посмотрел ему в глаза и твёрдо сказал:
– Не надо всё мерить на деньги. Что же – я не человек? Со всеми может произойти такое. Прощай, служивый. Смотри, береги девушку, а не то – отобью, уж очень она у тебя красивая…
И тут же укатил по своим делам, огласив улицу долгим сигналом.
Он же, подхватив на руки зардевшую алой краской девушку, после слов подвозившего их водителя и ногой постучал в аккуратную зелёную калитку.
Через минуту она распахнулась и в проёме застыла красивая, но уже вступившая в осеннюю пору жизни, женщина.
Тревога выплеснулась у неё из глаз:
– Что, что, Галочка, случилось?
Так он и узнал имя своей подопечной, а в дороге, за разговорами с водителем, как-то не додумался.
– Не волнуйтесь, тётя. Просто сильно подвернула ногу и этот… молодой человек, он военный, тётя…
– Да уж это я вижу, – ответила женщина, оглядывая высокого красивого лейтенанта, который легко держал на своих руках её племянницу.
Влекомый тётушкой, он донёс девушку до ступенек красивого домика, следом за ней поднялся на крыльцо и вошёл в маленькую, но очень уютную гостиную и бережно положил дорогую ношу на диван.