Крымский роман
Шрифт:
И это напугало ее.
Когда они вернулись в вагон, Антон предложил Наталье пойти в ресторан, надеясь, что она откажется.
Ему было трудно находиться рядом – и не дотрагиваться до нее, не смотреть и не загадывать, как у них может все быть…
Он постоянно помнил, что через два часа они останутся вдвоем в купе, и нервничал, как подросток, посмеиваясь над собой. А в ресторан ему вообще-то надо – посмотреть, как изменилась ситуация, и изменилась ли, если там будут те, кто его интересует.
Наталья
Вернувшись в купе, она сразу же забралась на свою полку. Взяла книжку и, мысленно прикрикнув на себя, попыталась читать. А потом и не заметила, как заснула.
Вот как напереживалась!
Она проснулась, когда Даша закидывала на третью полку свернутые матрасы.
– Мы уже подъезжаем, вот и убираем постели, – пояснила свои действия девушка.
Они с Устиньей Васильевной суетились, проверяли – не забыли ли чего, пересчитывали сумки.
Поезд притормаживал.
– Ну все, Наталья, до свиданья, счастливо вам доехать. Пусть у вас все будет хорошо. Вы очень красивая пара! – уверенно сказала Устинья Васильевна.
Наталья от удивления даже рот открыла.
– Что вы так смотрите? У меня глаз острый: я всегда вижу – у кого сложится, а у кого нет. Бабка моя ясновидящей была, и мне кое-что от нее в этом смысле перепало, – усмехнулась ее растерянному виду женщина и уверила: – Вы с Антоном Александровичем очень друг другу подходите, я сразу почувствовала: у вас все получится! Спускайтесь, я вас перекрещу и поцелую – на прощание и на удачу.
Совершенно обалдев от такого напутствия, Наталья спустилась вниз, подставила щеку для поцелуя и дала себя перекрестить.
Устинья Васильевна подхватила сумки, кивнула ободряюще и вышла. Даша, пропустив ее вперед, остановилась в дверях:
– До свидания, Наталья Александровна. Вы маме верьте, она еще ни разу не ошибалась. Счастливого пути!
«Вот это да! Казалось бы: совсем простецкая тетка, а смотри-ка, все углядела!» – удивилась Наталья.
Она подсела к окну и смотрела, как встречают родственники Дашу с мамой. Они обнимались, целовались, что-то весело говорили все одновременно, хохотали. И было понятно, что прибывшим очень рады, что их давно ждут и любят…
Наталья так за них порадовалась, что на глаза набежали слезы.
Поезд тронулся, постепенно набирая ход.
В купе стояла непривычная тишина: никто не шуршал обертками, не звенел ложечкой в стакане, не предлагал чаю с вкусностями.
Наталья думала, что вот через два часа ее тоже будут встречать и будут объятия, поцелуи, громкие разговоры и радость встречи. Перебивая друг друга, дети примутся рассказывать самые последние важные новости…
И так хорошо, так радостно, что они есть на свете, ее близкие люди, что она с
Открылась дверь, и вошел Антон.
В руках у него была бутылка крымского красного вина, фрукты и шоколад.
– Сухого не было, я взял крепленое, надеюсь, тебе понравится. Правда, за качество не отвечаю, ибо купил его на платформе. Бог их знает, что они там продают!
Перекинув все покупки в одну руку, он закрыл дверь и защелкнул замок.
Подошел к столу, поставил бутылку, положил все покупки.
Выдернул Наталью из-за стола, прижал к себе и заглянул, очень близко, ей в глаза…
Какое-то мгновение они смотрели не отрываясь друг на друга, а когда уже невозможно, совсем невозможно оказалось ждать – поцеловались.
Это было так ярко, так сильно, с каким-то пронзительным ощущением вселенского узнавания. Как будто они всю жизнь знали, что у них только так и может быть, и удивлялись: как это они не догадались раньше!
И где до сих пор были?..
И вот наконец-то, ну наконец-то, все правильно!
И страшно хочется еще, еще побыть там, где только они двое, а может, и остаться там навсегда!
Антон, не прерывая поцелуя, сел и усадил к себе на колени Наталью, отстранив ее от себя, заглянул в глаза, поцеловал в распухшие губы, а потом прижал к своему плечу ее голову.
Сердца громко бухали, как будто стучались в грудь друг к другу и просили, умоляли впустить…
– Нам надо остановиться, – ему с трудом удавалось говорить.
– Зачем? – спросила она.
– Потому что еще чуть-чуть – и я возьму тебя прямо здесь!
Она помолчала и предположила:
– Здесь, наверное, неудобно.
Он не ответил.
Отодвинул ее от себя, всмотрелся в ее лицо, поцеловал в щеки и совсем легко – в губы.
Поднял ее со своих колен и поставил. Ната держалась за его плечи – ноги у нее слегка дрожали и слушаться пока отказывались.
Ринков поправил чашечку ее лифчика, в горячке объятий сдвинутого вниз, застегнул «молнию» на ее рубашке, тоже неизвестно как и когда расстегнутую, взял нежно руками за голову, поцеловал коротко, приподнял за талию, посадил на полку напротив и почти торжественно пообещал:
– Когда мы будем в первый раз заниматься любовью, мы будем делать это в кровати, в большой кровати. Всю ночь. А если повезет и не отвлекут дела – то и день.
Она молчала, смотрела на него.
– Давай попробуем вино и фрукты, – предложил Антон преувеличенно бодро.
Он встал, достал из своей сумки какой-то замысловатый нож и занялся открыванием бутылки.
Наталья все так же молча наблюдала за его действиями.
Ринков разлил вино, развернул пакеты с фруктами и протянул ей стакан.