Крымский тустеп
Шрифт:
— Тогда я с Вами! — сказал Головко.
Миссия союзников занимает несколько комнат здесь же в штабе флота. Командует там английский контр — адмирал Р.Беван, от американцев — полковник Робертсон. Они недоумённо уставились сначала на форму рейнджера, а потом на медаль Почёта. Заговорили по-английски с Димой, и только тогда выяснили, почему у него русские погоны. Дмитрий показал фотоснимки с награждения, где он был снят между Черчиллем и Рузвельтом. Дмитрий поинтересовался: где находятся грузы и корабли, заказанные в то время, когда он находился в Англии. Предъявил, подписанное Эйзенхауэром и Маршаллом, соглашение. Адмирал вышел в пункт связи, а Робертсон остался. В этот момент Дмитрий и попросил его связаться с Айком, и запросить у него десантную форму, 20 000 комплектов, рюкзаки, армейские
— Сроки? — спросил Робертсон. — Всё, что вы запрашиваете, не находится в списке запрещённых средств и технологий, поэтому нет надобности выходить на командующего американской армией в Европе, достаточно моей подписи.
— Прекрасно! Нам это требуется как можно быстрее, но мы вас в сроках не связываем.
Вернувшийся адмирал передал, что техника и корабли сосредоточены в Рейкьявике, и выйдут оттуда вместе с группой адмирала Фрэйзера.
— Тогда я успею догрузить их запрошенным Вами снаряжением. То, что есть в Рейкьявике. — сказал Робертсон, после чего они предложили «обмыть» высшую награду Америки, и знакомство с Дмитрием и новым командующим фронтом.
Через час, командующий убыл на аэродром, он летел на Карельский участок фронта, а оттуда в Ленинград. Ставка поставила ему задачу: освободить Беломоро-Балтийский водный путь. Перед вылетом он тронул Дмитрия за рукав:
— Меня тут чуть не хлопнули возле ОП-5 у Муста-Тунтури. В ходе сообщения, в двухстах метрах от опорного пункта. Займись, со своими! Век буду благодарен! Давай, Дима!
Просьба командира — приказ для подчинённого, поэтому, через неделю, закончив размещение людей на новых наблюдательных пунктах, стали собираться на Средний. В первую очередь: патроны! Лучшие в мире целевые патроны производит небольшая фабрика Lee Metford. В условиях Ленд-лиза, там стали производить и 7,62х54R, которые поставлялись из Англии. Целевые патроны имели тёмную крашенную гильзу зелёного цвета и плакированную неокрашенную пулю с серебристым носиком. Удобно использовать при стрельбе из автоматической и полуавтоматической винтовок, так как вылетающие «русские» латунные гильзы блестят на солнце и демаскируют снайпера. «Серебряный носок» был любимым и уважаемым патроном для всех снайперов. Очень хорошо отвешен заряд, выстрел резкий, сухой, и, совершенно одинаковый. Шесть пар снайперов готовилось к выходу. Каждой паре придавалась пара пулемётчиков, которые будут их прикрывать. В условиях почти начавшегося полярного дня это было необходимо предусмотреть. Кроме того, на Средний собиралась 120-мм миномётная батарея. По информации из 23-го УРа, миномётов такого калибра у них нет. Пришлось грузить и боезапас. Головко, который имел хорошую привычку: провожать лично на ответственные задания корабли, лодки и десанты, пришёл к пирсу в момент погрузки группы на американские катера «Хиггинс». Но, в этот раз он вмешался в ход операции, увидев Дмитрия среди группы разведчиков. Поинтересовался маршрутом, и изменил его, запретив прорываться в Озерко.
— Следовать вокруг Рыбачьего в Большую Волоконную. Высадишь их в Пумманках! — приказал он каплею Шабалину.
Накат, шедший с запада, превратил переход в сплошные мучения. Вдоволь накупавшись, катера подошли к небольшому пирсу, там разведчики и высадились, и почти 3 часа добирались до КП 63-й бригады, который располагался на вершине горы Черноайви (высоте 342,0). Здесь, чуть за вершиной, расположили 120-мм миномёты. Полковник Крылов не доволен присутствием разведчиков: днем здесь никто не воюет, ни егеря 139-го полка, ни наши. Восемь ходов сообщения, ведущих к нашим опорным пунктам, просматриваются противником с высот большого Муста-Тунтури. И он не мог даже предположить, что Батов пойдёт на ОП-5.
— Стрелял Ганс, его позиция на высоте 122. Чуть левее вершины есть дот. Видите? Разрушить его у меня нет средств. Так и сидим. Но он парень спокойный, пожрать любит. Пока он обедает, можно успеть добежать до «пятёрки».
На картах у Крылова почти ничего нет: помечены доты и приблизительные сектора обстрела. Позиций миномётчиков нет. Данные аэрофотосъёмки сюда не поступают. Бойцы Дмитрия начали подкрашивать
— Здравия желаю, товарищ капитан 1-го ранга! Мне полковник Крылов сообщил о вашей задаче. Вообще, первый раз вижу, чтобы «долину смерти» днём кто-то пересёк без стрельбы. Обычно немцы сразу начинают миномётный обстрел. А тут не заметили. Так вам Ганс нужен?
— Да, желательно, да и, вообще, порядок навести не помешало бы.
— Вот труба, знакомьтесь с местом.
Снайперы расползлись по траншее вправо-влево, в поисках удачных мест для маскировки. Через некоторое время доложили о готовности. Стояла тишина. Иногда несильный порыв ветра доносил звук играющей губной гармошки у немцев. Дмитрий определил направление.
— Да, где-то там Ганс и сидит. Он, вообще-то, не злобный, у соседей снайпер злее.
— И до него доберёмся!
— Кончилась наша спокойная жизнь. А кто Вы, и откуда?
— Начальник сухопутной разведки флота.
— Ого, и всё по передку, и на брюхе! Чудны дела твои, господи! Давеча, дней 8 назад, здесь комфронта был, теперь Вы. Не выбить тут немца! Зарылся, по самое не хочу, и боеприпасов у него немеряно. А тут вот, это на весь день!
— Начали закрывать ход сообщений, скоро начнёте вовремя меняться.
— Да, ну! Не верю! — но сам внимательно следил за приготовлениями Дмитрия, который занавесил амбразуру, разрезанной на лоскуты, тряпкой из шинельного сукна, положил в разрез винтовку, достал из кармана на груди теплый магазин, защёлкал прицелом, выставляя замеренную стереотрубой дальность.
— Винтовочка у Вас редкая!
— Помолчи! Ниже 2, возле блиндажа 4, есть амбразура. Похоже, дот.
— Не видел! Зафиксировал!
Где-то справа прозвучал выстрел. Спустя несколько секунд ударил немецкий пулемёт, который тут же захлебнулся. На этот раз ожила обнаруженная амбразура: тяжёлый пулемёт. «Симоновка» привычно толкнула Дмитрия прикладом.
— Минное поле впереди есть?
— Не было. — поёжившись, ответил ротный. В атаку ему не сильно хотелось.
Всё стихло. Немцы не стали «обострять» обстановку. Теперь важно обнаружить их снайперов.
— Есть, засек, дот 6, перископ, пятый. — доложился Васечкин из пятой группы по Моторолле SCR-536.
— В шестом: 4 амбразуры. — сказал ротный.
Дмитрий передал его слова.
— Нам бы такую!
— Будут, будут!
Ротный опять попытался о чём-то поболтать, но Дмитрий его остановил. У немцев появилась каска-обманка, проявляют нетерпение.
— Манок, справа от 93,0.
– в ответ послышались щелчки.
Слева грохнула винтовка Васечкина, и немецкая оборона ожила! Ударили все! Дмитрий показал большой палец капитану, и начал корректировать огонь миномётчиков, засекая и отмечая на карте немецкие миномётные позиции. Все просто, как в учебнике: позиция миномётчиков за каждым дотом! Спустя семь минут немцы на Безымянной замолчали.
— Вперёд! — скомандовал Дмитрий. — Одним взводом! Мы прикроем!
Бойцы взвода редкой цепочкой быстро побежали вперёд, прикрываясь справа небольшой грядой. Безымянная молчала. Справа от неё появилась цепочка егерей, на которую перенёс огонь миномётов Дмитрий. Он связался с Крыловым: