Крысиная тропа
Шрифт:
— Чего там? — заинтересовался Пулов.
— Судя по дате, запись сделана до исчезновения мужа Трапезниковой, — сказал Сергей.
— Да? — Юрий Владимирович с сомнением покачал головой, однако, свято соблюдая принцип не пренебрегать ничем, что может дать хоть какую-то зацепку, приказал эксперту: — Закрепи запись и изымем. Понятые, подойдите к столу.
Эксперт обрызгал листок специальным раствором из баллончика, аккуратно вырвал его пинцетом из календаря и убрал в полиэтиленовый пакет. Эта пусть небольшая, но все-таки удача
Наконец вернулся Тур и прямо с порога, не дожидаясь вопросов, хмуро сообщил:
— Никто и ничего! В квартире рядом вообще никого нет, на другой стороне площадки дома одна глухая старуха. Соседи этажом ниже слышали звон разбитого стекла. Объяснение я у них отобрал. Все.
— Странно, — потирая подбородок, пробормотал Пулов. — Потерпевшая должна была орать как резаная.
— Тем не менее, — Владимир развел руками. — Шума или криков никто не слышал.
— Во дворе бабки с малышами гуляли, — вспомнил Серов. — Найди их, они могли видеть, как «жигуленок» приехал.
— Да, давай пошустри, — согласился следователь.
Сергей вместе с Туром вышел на лестничную площадку. Закурили.
— Я, пожалуй, поеду в округ, а оттуда в Управление, — Серов нервно затянулся сигаретой. — Не нравится мне все это. Чего я теперь Лариске скажу? Красочно опишу, как стал очевидцем гибели ее знакомой, обратившейся ко мне за помощью?
Владимир деликатно промолчал. Сергей вяло пожал ему руку и начал медленно спускаться по лестнице.
Наверное, теперь он в долгу перед Татьяной Трапезниковой: если не смог и не сумел помочь ей живой, то просто обязан найти тех, кто ее убил. Найти и покарать по закону! Должна же восторжествовать справедливость? Хотя можно ли говорить о Законе и Справедливости в такой стране, как Россия?..
Николай Иванович ждал обещанного звонка на следующий день — ведь Шамрай сам говорил, что нечего тянуть, — но никто не позвонил ни в офис, ни домой. Напрасно прождав еще один день, он заволновался: уж не случилось ли, упаси бог, чего непредвиденного? Однако напоминать Владиславу о себе счел неудобным и решил подождать еще. В конце концов волею судеб он получил дополнительное время для размышлений, прежде чем решиться переступить черту, окончательно подведя здесь все итоги. А это так непросто! Ах, как непросто почти пять десятков лет вариться в одном котле, а потом вдруг очертя голову прыгнуть в другой!
И все же звонок таинственного Сергея Сергеевича застал Николая Ивановича врасплох: он раздался ровно в полдень, когда Рыжов сидел в своем кабинете в офисе фирмы.
— Николай Иванович? — голос в трубке был глуховатый, какой-то бесцветный и совершенно незнакомый.
— Да, я. С кем, простите, имею честь?
— Это Сергей Сергеевич от Владислава.
«Вот и началось, — мелькнуло в голове у Рыжова. — Теперь я совсем близко к черте. Впрочем, прежде чем я переступлю ее, мне обещали разъяснить условия!»
Он быстро бросил взгляд на окошечко определителя номеров в телефонном аппарате, но там, к его разочарованию, зеленовато светились безликие прочерки: либо Сергей Сергеевич звонил из автомата, либо пользовался аппаратурой, не позволяющей засечь его номер.
— Очень приятно, я ждал вашего звонка, — не стал скрывать Николай Иванович.
— Вот и дождались, — без всякого выражения ответил Сергей Сергеевич. — Есть предложение вместе пообедать.
— Когда и где?
— Давайте встретимся через два часа в кабачке «Каштан». Знаете, где это?
— Весьма приблизительно.
— Адрес не записывайте, просто запомните…
— Хорошо, через два часа я буду. Как мы узнаем друг друга?
— Когда войдете, назовите себя мэтру. Он проводит вас к столику.
«Шпионские страсти, — усмехнулся Рыжов. — Ишь как все обставляет: номер его телефона не высвечивается, адрес кабака не записывай, как он выглядит, не говорит. Хотя в том деле, о котором они собираются беседовать, наверное, иначе нельзя?»
— Договорились, — сказал он, и тут же раздались короткие гудки.
Без десяти два Рыжов припарковал свой серый БМВ на тихой улочке недалеко от Таганки. До встречи с Сергеем Сергеевичем оставалось десять минут — примерно столько нужно, чтобы дойти отсюда до «Каштана». Николай Иванович решил: раз начали играть в шпионов, то и будем играть. Свою машину он тоже не покажет.
Ресторан располагался на первом этаже высокого кирпичного дома современной постройки: солидные двери из темного полированного дерева с ярко начищенными латунными фигурными ручками, тонированные стекла, скрывающие от досужих любопытных то, что делается в залах, по обеим сторонам от входа — бетонные вазоны с цветами. У кромки тротуара стояли несколько новеньких иномарок.
Рыжов открыл тяжелую дверь и очутился в просторном холле с зеркалами на стенах и стойкой гардероба, за которой скучал молодой человек в фирменном сером пиджаке с вышитой на нагрудном кармане эмблемой ресторана — резным зеленым каштановым листом с белым стилизованным цветком посередине. Оглядев себя в зеркало, Николай Иванович поправил галстук и прошел в зал — уютный, обставленный мягкой мебелью, выдержанной в пастельных тонах. Негромко звучала приятная музыка, посетителей было мало, и они сидели далеко друг от друга.
Неслышно подошел пожилой, представительный метрдотель и улыбнулся Рыжову, как старому знакомому.
— Рад, что вы посетили наш ресторан. Желаете пообедать?
— Мне заказан столик. Я — Николай Иванович.
— Да. Прошу вас, — еще шире улыбнулся мэтр и повел Рыжова к столику на двоих у окна. Предупредительно подвинул кресло и подал солидную папку меню.
Раскрыв ее, Николай Иванович украдкой бросил взгляд на часы: пять минут третьего. Где же Сергей Сергеевич?
— Разрешите?