Ксанкина бригантинка
Шрифт:
— Где он, тот барсук? Что ты мелешь? — скептически протянул Атнер. — Мы ни одного следа не нашли.
— А мой в капкане сидит, — с нарочитым спокойствием ответил Худорба. — Вон там, под кустом. Он не дается вытащить его из капкана, царапается и грызется.
Больше его не слушали. Атнер со своей компанией, а за ними взрослые побежали по освещенной костром поляне. Первой к капкану подбежала, конечно, Ксанка. И вдруг оттуда раздался ее визгливый, заливистый хохот:
— Ха-ха-ха-ха! Виктор Семеныч! Валентина
«Что там такое?» — удивился Виктор Семенович и не спеша пошел на зов.
— Виктор Семеныч! Это наш Васька! — все еще давясь смехом, говорила Ксанка подошедшему учителю. — Посмотрите, вот у него прокушенное ухо. Это он, он, наш Васька.
— Как же он тут очутился? — удивился Виктор Семенович, увидев на руках девочки уже вынутого из капкана серого кролика с надкушенным ухом.
Этот кролик жил у них на хоздворе. Был совсем ручным. Позовешь его, бывало: «Вась, Вась» — и он подбежит, встанет столбиком и усиками пошевеливает, ждет угощения. А весной на двор забежала чья-то собака, долго за ним гонялась и даже ухо прокусила. Ухо ребята залечили. Но вскоре Васька совсем исчез. Думали, что его нету в живых. А оказалось, пес загнал его в лес…
— Все ясно, — сказал Висеныч, когда всей гурьбой снова вернулись к костру. — Васька вышел к тебе, как к старому доброму знакомому, а ты ему ногу капканом перебил.
Худорба, вконец пристыженный, тихо и виновато проговорил:
— Он попался, когда я уже ушел отсюда. А потом, когда я снова вернулся, он уже был в капкане.
— А ты что ж, не узнал его? — спросил Виктор Семенович.
— Было уже совсем темно, и он царапался.
— Да, кролики царапаются совсем как барсуки! — радуясь возможности посмеяться над Худорбой, с напускной серьезностью сказал Атнер. — Вот только глупый он, этот «барсук», полез в заячий капкан.
Сашка готов был провалиться сквозь землю. Откуда ему было знать, что это капкан на зайца, а не на барсука! Брал, который полегче. В общем, теперь он пропал. Засмеют.
Но тут на выручку пришел Висеныч.
— Ты, Атнер, зубоскалишь, а сам даже мышиного следа не нашел в лесу! — сказал учитель. — Саша, не обращай на него внимания. Это хорошо, что ты Ваську спас, он бы тут все равно погиб. Вдвоем с тобой сделаем ему клетку, и пусть живет без страха и голодухи.
Жаль, Виктор Семенович не заметил, с какой благодарностью посмотрел на него Худорба!
Хворост, пожираемый огнем, потрескивал, а охапки сухих сучьев все падали и падали на общую кучу. Костер пылал так ярко, что казалось, вот-вот загорится и сама сосна.
Чем сильней разгорался костер, тем сосна казалась больше, ветвистей.
— Смотри, белочка! — указывая на верхушку сосны, вдруг закричал Атнер.
— Правда, белочка! — подтвердил Ванько. — Сидит и не боится.
Ксанка в это время забинтовала вторую руку незадачливого
— Где белочка? Где? — спрашивала она то одного, то другого.
— Тихо! Вспугнете! — цыкнул Атнер сердито.
Валерка поднял Ксанкину руку в том направлении, где и сам видел забавного зверька.
Ксанка увидела наконец на покореженной, высоко взметнувшейся ветке маленького пушистого зверька.
— Очень какая-то рыжая! — воскликнула она. — И мертвая!
— Сама ты мертвая! — буркнул Атнер.
— А чего ж не движется?
— Притаилась. Боится, — лукаво подмигнул Атнер. — Вот помолчите, так сразу перепрыгнет на другую ветку.
— Сейчас я ее расшевелю! — снимая с плеча ружье, сказал Висеныч, все время лукаво смотревший то на белочку, то на ребят.
— Не надо ее убивать! — завопила Ксанка на весь лес.
Ей на помощь подоспел и голос Валентины Андреевны:
— Виктор Семеныч, не стреляйте! Пусть живет!
— Да я мимо, мы ж договорились с директором, что как найдем нашего охотника, так дам сигнал двумя выстрелами.
— Ну тогда скорее стреляйте! — махнула рукой Валентина Андреевна и заткнула пальцами уши.
Бабахнули подряд два выстрела. А белочка как сидела, так и сидит, подняв лапки к мордочке: то ли умывается, то ли шишку держит коготками.
— Ишь ты, какая храбрая! — воскликнул Висеныч. — Шерстку на ней задрало, видите, шевелится, а все равно ни гу-гу!
— Выдержка, — важно заметил учитель физики, высокий худой человек в тяжелых черных очках.
И вдруг Ксанка голосисто рассмеялась. Все недоуменно посмотрели на нее. И только Висеныч, понимающе кивнув ей, спросил:
— Догадалась?
— Ну конечно же! — ответила Ксанка, уверенная, что только они двое с Висенычем поняли секрет бесстрашного зверька. И девочка не вытерпела, закричала: — Она деревянная, ее ветер да солнце смастерили из сосновой ветки!
— А вот Атнер это сразу понял, — заметил Висеныч, к немалому огорчению Ксанки.
Теперь все бросали палки, снежки, стараясь сбить причудливую ветку. Но ветка была не столь тонкой, чтобы ее можно было отломить так легко.
— Кто достанет, тому подарю бригантинку! — вдруг объявила Ксанка.
Она не видела, как тревожно и негодующе сверкнул глазами Валерка. Зато радостно захлопала, когда к толстому стволу сосны подбежал Висеныч с таким ухарски решительным видом, что казалось, он, как кошка, сразу заберется на самую макушку дерева.
А учитель, обхватив сосну, вдруг обмяк и, обернувшись, сказал, криво улыбаясь:
— Жалко отнимать приз у молодых. Давай, Атнер.
Атнер как-то нерешительно подошел к сосне, которая во много раз была толще него. Походил вокруг ствола, потоптался и скис.