Ксюха
Шрифт:
Время идёт. Короткая летняя ночь была на исходе. С первыми проблесками рассвета свернулись и отправились в путь. Иван облегчённо расправил плечи. Пока никто золотой лихорадкой не заболел. Все целы и здоровы. По прохладе ехать любезное дело. Я поглядывала на розовеющее небо: солнце ещё не поднялось на пики елей, не набрало мощь и от этого пока не грело. Но было до чёртиков красиво. С малыми остановками, ехали до вечера. Еле успели пройти второй брод и встать лагерем на старом месте, как послышался странный звук. Сначала не обратили внимание. Но треск не прекращался. Он шёл из-за леса, сверху. Поняв, обомлели. Над нами завис вертолёт. Все, оставив дела, смотрели в небо. На фоне окровавленного, словно напитанного кровью солнца, висела железная птица. Теперь я уже не была уверена: спасёмся ли мы… Это не хотело
— Ты слышишь меня? — Напомнил он. Петька кивнул. — С гранатами поосторожнее.
Василий, стоя за Потаповной, наблюдал за всем этим критически. “Смешные люди, ей-богу! Везде люди одинаковы: звери и нет среди них ангелов. Встречаются дьяволы и дураки дубовые и очень редко умные головы. Эти вороны нутром почуяли добычу и не отступят. А Иван хочет без беды. Не получится”. Юлька не разделяя наши опасения, процедила:
— Сдохнуть можно от всех ваших бредней.
Ей никто не возразил. Не до её брюзжания. Вертолёт сел на ту же поляну. Только солдат, как прошлый раз не было. Майор шёл к нам, натянуто улыбаясь с двумя мужиками, хотя и в камуфляже, но явно не военной наружности. Под куртками короткие автоматы с торчащими продолговатыми магазинами. Все напряжённо молчали. Ноги были точно резиновые. Внутри меня вообще всё сжалось как пружина. “Что нам приготовила судьба? Чего нам от этого визита ожидать?” Поздоровавшись, на правах старого знакомого, майор поинтересовался, как прошла экспедиция. Петрович заверил, что по — всякому. В свою очередь закинул удочку в их огород, спросив, чем обязаны опять такому визиту? Мужики, сопровождающие майора, вяло ухмыльнулись. Тот заверил, что ищут третьего “беглеца” и вынуждены проверять всех. Петрович нарисовал на своей физиономии обиду. Мол, нам можно поверить, сдали же вам двоих. Но майор развёл руками: “Ничего не знаю, служба”. Мы ж понимали, что службой в этот раз не пахло. Мне стало душно. Я вглядывалась в каждого пришедшего чужака, чтобы угадать, кто он, как настроен, с какими замыслами пришёл к нам. Только угадать это не так уж трудно. На их лицах просто написан ответ. И от этого я нервничаю. Василий, приблизившись к Ивану, шепнул, что те двое опасны и точно не менты и не краснопогонники тоже. Иван кивнул, мол, понятное кино. Нам велели всем сесть у костра выложить документы, оружие и не мельтешить. Ружьё у Валеры, естественно, сразу отобрали. Майор рылся в деньгах и бумагах, а двое в вещах и палатках. Перевернули всё, но улова не было. О чём фиксатые мужики и доложили ему. Я заметила их татуированные пальцы, подумала: другие тоже обратили на это внимание. Взгляды мужиков сошлись на Василии. Они многозначительно переглянулись с майором и один из них, мерзко усмехаясь, неожиданно ударил его по носу. Кое- как остановив хлынувшую из носа кровь, Василий вопросительно посмотрел на Ивана. Иван подал свой голос:- “Прекратите безобразничать майор и прикажите своим людям держать себя в руках”. Майор хмыкнул и отправил своих людей порыться ещё и, кинув бумаги на землю, воззрился на Ивана. Они ни о чём поговорили. Потом он перевёл взгляд на нас. Улыбка с лица слиняла и то, что появилось вместо неё, не предвещало ничего хорошего.
— Наконец-то мы вас нашли! Просто умирали от желания встретиться с вами… Не так ли мужики? — обратился он к подельникам.
Те, сложив руки на животах, ухмыльнулись.
— Значит, чаю со встречей попьём, — обронил Иван, чуть заметно поклонясь и старательно делая вид, что ничего пока не понимает.
— Весельчаки. — Похлопал он наигранно в ладоши. — Экспедиция к староверам значит, а записей никаких нет. Что ж вы там изучали?
Его насмешливо ехидный тон не предвещал ничего хорошего. Это был камень явно в наш огород. Я тревожно посмотрела на Ивана, пробел на лицо.
— У нас всё отобрали, — с честными глазами заверил Петрович. Он сиял самой что ни наесть дружеской улыбкой, какую только можно было сочинить.
— Кто? — повернулся к нему майор.
— Староверы. Погоня была, еле ушли. На берегу Белой остались.
— А вы как прошли? Я удивлён, — улыбаясь одними губами, повернулся он к Петровичу.
Я, натянув улыбку, скрывая то, что реально творилось во мне, поглядывала на мужиков с беспокойством. Петрович вылупился на Ивана, потом на Валеру. Тот,
— Я провёл. Брод знал. Охотники когда-то показали.
— А что за карта у вас была? — вкрадчиво поинтересовался майор.
— Скита. Куда мы шли.
— И как без карты дошли?
— А кто его знает. Какое поселение первое на пути попалось, туда и двинули обогащаться знаниями.
— Книгу пишете не иначе… — Его глаза излучали холод.
— Кто на что учился… А вообще-то чего ты добиваешься? — Не выдержал Иван.
— Неужели до сих пор не поняли? Учёные, а какие глупые на поверку… Я добиваюсь правды. И, как правило, я получаю то, чего добиваюсь. Отвечайте на вопросы!
Не возможно было понять, что он этим хотел сказать, но навряд ли что-то хорошее. Так и есть. Он деланно засмеялся. Потом выдернул из нас Юльку и принялся лупасить по щекам. Её голова каталась как шар. Кровь полилась по губам. Мы вскочили. У меня мурашки пробежали по спине. Я поняла: мышеловка захлопнулась. Андрей рванул вперёд. Валера отбросил его к себе за спину, и крепко ухватив за руку, с непроницаемым видом держал. Все были напряжены до предела.
— Майор, вы забываетесь! — гаркнул Иван.
Двое, пришедших с майором мужиков принялись ломать наши вещи и ржать.
— В чём наша вина, докажите и ведите себя подобающе. — Вложил руки в карманы Иван.
— Офицер, мы будем жаловаться. — Насупился выступив вперёд и Петрович.
— Поживём — увидим, — высморкался зажав ноздрю майор.
— А с чего нам умирать, — пожал плечами Андрей, — естественно поживём. И отпустите мою жену.
Он не мог развернуться и помочь ей. Петрович загораживал ему проход. Валера словно в тисках держал руку, а Галина на все силёнки сзади.
Но вот резиновая дубинка, что была зажата в руках одного достала Андрея. Он еле успел отвернуть лицо, а то бы зубы пришлось выплюнуть в траву, и удар прошёлся по уху.
— Вы лжёте мне, вынуждаете быть не корректным, — тряханул майор для наглядности визжащую Юльку. — Не могу понять с какой стати?
— Неужели? — выставил упрямо подбородок вперёд Иван. — В чём же?
— Вот те на… Не советую строить из себя дурачков. Как вы понимаете нам надо поговорить. Откровенно. Причём сделать мы должны это как можно скорее, чтоб избежать беды. А вообще-то к чему уговоры и церемонии. Ультиматум. Либо вы говорите правду, либо я обливаю весь ваш скарб бензином и сжигаю? Напрасно, ей-богу, напрасно, вы испытываете моё терпение. Это не слишком умно с вашей стороны. — Толкнув Юльку к нам, он выжидательно уставился на Ивана. Иван слушал его, чтоб выиграть время. Юлька упала в траву, ловя воздух открытым ртом, заливалась кровью. У неё перехватывало дыхание. Мы молчали. Самое главное, что мы теперь осознавали то, что надо молчать. Хотя страсти внутри кипели: “Что этот кретин от нас хочет услышать и как можно этой сволочи объяснить то, что ещё не понятно самим? Опять же, с чего это нам себя подводить под расстрел. Ведь, если указать на золото — это конец”. Но оказалось замолчала она не надолго. Опомнившись, растерев кровь, Юлька завопила во всё горло, уткнувшись Потаповне в плечо. Оно и понятно, пока ей досталось больше всех. Андрей было опять дёрнулся к ней, но Петрович, чтоб не было видно окружающим, ловко перехватил его руку и, крепко держа поставил рядом с собой. Мы стояли, не зная, что нам делать. Я украдкой посмотрела на Настю, слёзы застилали ей глаза.
— А не проще нам разойтись по-хорошему? Вы уберётесь и всё кино. Мы не видели вас, вы нас. — Продолжил дипломатию Иван.
— Неа. Правду и все по очереди. Впрочем, решайте, дело ваше. — Он смотрел на нас с каменным лицом.
— Майор, сгинь, а? — Озлился Иван.
— Не советую пыжиться, недоноски, у вас нет выхода. — Сплюнув, посоветовал тот.
— Ты бы не усугублял ситуацию. Не делал её ужасной. — Попробовал говорить с ним ровно Иван. — И прекратил советовать ерунду.
— Вы меня не так поняли. Никакой ситуации, голубки не будет.
— Нам разрешите уйти отсюда живыми? — в лоб спросил Иван.
— На вашем месте я б не очень на это рассчитывал, — сморщился он, — вы ж сами понимаете.
Порисовавшись, майор подошёл к костру прикурить. На боку оттопырилась кобура. Понятно, что он застрелит, не моргнув глазом, нас тут по одному, хотя бы для тренировки и без сожаления скормят собакам. А перед смертью устроят допрос с пытками и истязанием. “Люди дуреют, даже от мысли о тайне клада. Почему мираж денег способен убить в человеке сердце, душу и голову”.