Кто, если не ты? -2
Шрифт:
Ада кивает.
– А я - его дочь!
У меня аж дыхание сперло, на кашель пробило. Ада оторопела, глазами хлопает, смотрит то на меня, то на девчонку. Потом у меня и спрашивает:
– Лёва, это правда?
Карпов рассмеялся:
– А ты?
– Мне куда деваться? Киваю:
– Да, говорю! Был грех по молодости! Ты тогда в положении была, а я ведь живой человек!
Смотрю: Адочка моя расстроилась, слезу пустила. А Полинка к ней подмазалась.
– Не плачьте! Аделаида Иннокентьевна! Я сама недавно узнала! Мама, когда умирала, свою тайну мне открыла: кто мой папа. Я его нашла, и вот мы встретились! Я очень рада, что мой папа такой хороший человек! А то я уже
Адочка слёзы платочком утёрла и говорит мне:
– Лёва! Дети у нас уже взрослые, внуки уже есть. Если ты порядочный человек, ты не оставишь девочку сиротой при живом отце!
– И что? – Карпов с улыбкой смотрел на Баранова.
– Что-что? Для виду соглашаюсь. А она, прикинь, вполне серьёзно!
– И как ты из этого выпутался?
– Да никак! Живет теперь эта зараза у нас в квартире! Адочка её доченькой зовёт. В универ за ней попёрлась! Действительно, учится эта шалава там, причём неплохо! И живет в общаге, а койко-место своё сдает.
– Ну, ты хоть трахаешься с ней иногда?
– Что ты! Жена шагу ступить не дает, хвостом за ней ходит! Что делать?!
– Лёва, да сделай ты так, что она «по распределению» уедет на работу куда-нибудь!
– Да ты что?! Адочка ничего слышать не хочет: «Полина останется у нас!»
А недавно она ещё и товарища своего привела.
– Хреново! Да, Лёвушка! Попал ты! – посочувствовал Карпов.
Лёва вздохнул:
– Да, попал. И палиться-то не хочется! А то сразу развод!
– Нет, я бы такого не допустил! Ох, Лёва! Седина в бороду - бес в ребро!- смеялся Стас.
– Ну, ты другое дело!
Так, действительно, незаметно пролетело время. В окнах уже видны были пригороды Питера с тусклыми фонарями, промокшие под осенним дождем…
========== Часть 234 ==========
Стас и Лёва вышли из вагона, прошли на привокзальную площадь. Там ждал автобус, специально заказанный для участников этого мероприятия. Кроме приятелей к автобусу ещё подошли человек двадцать, а может и больше. Знакомых Стаса среди них не было.
Все погрузились в автобус, поехали. Ехали долго, около часа. Наконец, среди пустынной лесной дороги, показались огни трехэтажного шикарного особняка с многочисленными пристройками. Пассажиров автобуса провели к главному корпусу. Там их должны были разместить. Лёва и Стас, пройдя по коридорам, оказались в неплохом двухместном номере с балконом, душевой кабинкой, туалетом. Их предупредили, что завтрак в 9-00, с 10-00 до 11-00 - регистрация участников. День промчался незаметно..
Стас, честно говоря, в дороге немного устал. Было уже довольно поздно. Он расправил постель, убрал свою сумку с вещами в шкаф, разделся, аккуратно повесил мундир на плечики, тоже отправил его в шкаф. С удовольствием ополоснулся в душе, почистил зубы и завалился спать. Лёва, в отличие от него, переоделся в рубашку и брюки, побрился, наодеколонился. Пошел выяснять, где же тут можно хорошо отдохнуть. Вернулся он только под утро, от него пахло коньяком и развратом. Он явно нашёл «своё место», где неплохо погулял. Бухнулся на кровать и уснул мертвым сном. Если бы его не разбудил Карпов, он бы проспал всё на свете!
А Стас по привычке проснулся в семь часов. Он выспался. Как следует, отдохнул. Умылся, побрился. Сделал хорошую разминку, покачал пресс, привёл мышцы в тонус. Посмотрел на себя в зеркало: бодрячком! И теперь, свежий и бодрый,
Баранова он еле-еле растолкал к завтраку:
– Лёва! Вставай!
– он тряс его за плечо, теребил за нос, за уши, стащил с него одеяло. Тот даже не отреагировал. Карпов стал щекотать ему пятки. Лёва только хмурился, во сне чмокал губами, что-то нечленораздельно бормотал. Карпову надоело его будить.
– Подполковник Баранов! Встать, суд идет! – гаркнул ему в ухо Стас.
Лёва тотчас вскинулся, с ошарашенным видом уселся на кровати, ничего не понимая. Огляделся по сторонам.
– Какой суд, где? – испуганно пролепетал он.
– Народный, у нас в Москве!
– в голосе Стаса сквозила ирония. Лёва наконец-то понял, где он находится и зачем. По его лицу расплылась улыбка:
– Шутишь, Стас?
– Шучу, конечно! Ну, ты и гулёна! Под утро пришел?
– Ага! Ой, Стас! Какие тут тёлки ходят! Одна другой краше!
– Смотри, Лёва! Как бы эти тёлки тебя нехорошей болезнью не заразили!
– Да ну тебя, Карпов! Не компанейский ты стал, что ли?
– Не, я семейный! Поэтому пачкаться неохота. Давай, собирайся короче! На завтрак пора!
Они поели, потом пошли в холл. Осмотрелись на месте. Народу было много, как в муравейнике. Приятели смиренно высидели положенные четыре часа докладов, сводок, обсуждений различных документов. В два часа всех отпустили на перерыв. В перерыве кормили обедом. После обеда всё продолжилось. Обсуждали первые результаты перемен. Была милиция, стала – полиция! Высшее руководство, ближе к вечеру, торопилось на банкет. Они быстренько подвели итоги встречи и отправились восвояси.
После отъезда высших чинов, всё стало гораздо спокойней. Областное начальство кого-то хвалило, кого-то журило. В Принципе, Москвой были довольны. В Подмосковье было много нераскрытых дел - «глухарей». Стас рассказал Лёве про Глухарёва. Есть, мол, в ОВД у них майор такой прыткий; действительно, хороший следак. Может, ещё и везёт ему, но дела раскрывает – как орешки щёлкает! Они посмеялись.
К вечеру все отправились на банкет. В большом зале было всё накрыто по высшему разряду, столы ломились от еды и выпивки. Юркие официанты сновали туда-сюда, успевая менять тарелки, опустошённые оравой голодных ментов Москвы и Подмосковья. Пардон, теперь уже полицейских. Сначала произносились высокопарные заздравные тосты, пили немного. В конце концов, всё свелось к банальной пьянке.
========== Часть 235 ==========
Стас напиваться не хотел: выпил красного вина. Любил посмаковать бокал-другой. Поел «разносолов» с «царского» стола. Этим и ограничился.
А Лёва не церемонился: на халяву пил и ел, сколько влезало! Под конец его так развезло, что он уже совсем был «в слюни». Стас увел его в номер, уложил на кровать. Сам хотел отдохнуть в тишине. За окном была темнота. Покапывал дождь, но было тепло. Стас вышел на балкон подышать свежим воздухом. От многочасового сидения в душном зале у него с непривычки болела голова. Он стоял под крышей и смотрел на далекие огни ночного города. Он вдыхал чуть прохладный влажный ветер. Боль ушла. На смену ей накатило какое-то странное благодушие. Разлука, пусть даже такая короткая, с любимой женщиной вызывала на сердце тихую щемящую грусть, меланхолию души. Он достал мобильник из кармана, набрал домашний номер. Лена скоро откликнулась: -Алё? Кто это? Говорите же!