Кто есть кто в мире террора
Шрифт:
В 21.50 к дому подъехал автобус с зашторенными окнами. Выбежавший из здания террорист убедился, что в автобусе кроме водителя никого нет. Затем стали попарно выводить заложников. Террористов оказалось восемь, а не пятеро, как предполагалось ранее. В 22.00 автобус, сопровождаемый немецкими десантниками, вооруженными полицейскими, каретами «скорой помощи» и несколькими пожарными машинами, остановился на поляне Олимпийской деревни возле трех вертолетов с включенными двигателями. В первый вертолет сели двое террористов и четверо израильских заложников, во второй — еще шестеро террористов и пятеро израильтян, в третий — западногерманские участники переговоров, включая доктора Геншера и его помощника, подполковника Ульриха Вегенера. Спустя час
Террористы еще некоторое время находились в вертолетах, не решаясь выйти. Они опасались ловушки. Такая ловушка действительно была подготовлена. Ульрих Вегенер и доктор Геншер поднялись в диспетчерскую башню аэродрома и взяли на себя руководство операцией. План состоял в том, чтобы одним залпом снайперов убить сразу всех террористов. Однако заранее занявшие позиции снайперы располагали лишь предварительными данными о своих целях. Точное число их (не пять, а восемь) стало известно лишь час назад. Не были внесены коррективы в первоначальный план или изменены позиции стрелков. Очевидно, что одновременно поразить восемь человек было трудновыполнимой и крайне рискованной задачей. Каждая из снайперских групп должна была действовать автономно, не зная общей задачи и картины происходящего, а бойцы группы, засевшей в самолете, вовсе посчитали, что задача невыполнима, и оказались не готовы к ее выполнению.
Пятеро террористов по одному, осматриваясь по сторонам, осторожно спустились из вертолетов. В этот момент снайперы открыли огонь. После первого залпа неожиданно погас свет. Когда прожектора вновь вспыхнули, оказалось, что погибли только двое террористов. Вновь погас свет. Началась беспорядочная стрельба. Плохо обученные западногерманские стрелки, заняв неудачную позицию, попали на линию обстрела друг друга. Как выяснилось позже, у снайперов не было приборов ночного видения, оружие не было пристреляно. Это определило результат: трое террористов уцелели после первого залпа.[11] Они-то и открыли беспорядочный огонь. Один длинной очередью расстрелял четырех заложников, скованных друг с другом наручниками. Другой метнул гранату в вертолет, где находились остальные заложники. Вертолет вспыхнул и за несколько минут полностью сгорел — баки вертолетов до отказа были заполнены горючим.
Итоги бездарно спланированной и проведенной операции оказались таковы: погибли одиннадцать израильских спортсменов (двое — при захвате здания, девять — при неудачной попытке освобождения) и двое граждан ФРГ — полицейский и пилот одного из вертолетов. Несколько снайперов получили ранения. Были убиты пятеро террористов, трое взяты в плен.
11 Возможно, несколько заложников погибли от пуль снайперов. До сегодняшнего дня не опубликованы официальные результаты судебно-медицинской экспертизы.
На мюнхенскую трагедию последовала незамедлительная реакция руководства Израиля — при кабинете главы правительства была введена новая должность: пост советника премьер-министра по борьбе с терроризмом. Первым этот пост занял бывший начальник военной разведки «Аман» генерал-майор Арон Ярив. Премьер-министр Голда Меир лично пригласила Арона Ярива, в 1972 году находившегося на пенсии, вернуться на службу в свой аппарат. «Мы обязаны отомстить за пролитую кровь наших спортсменов, заставить главарей и исполнителей террористических актов опасаться за свою собственную судьбу. Они должны жить в постоянном страхе, бесконечно менять свои дома и тратить все силы на собственную безопасность. Так у них не останется времени на планирование террористических актов против государства Израиль», — утверждал Арон Ярив. Именно такой подход лег в основу дальнейшей антитеррористической доктрины Израиля.
Тогда же был образован сверхсекретный «Комитет-Х»[12] созданный специально для уничтожения виновников мюнхенской трагедии. Операция получила кодовое название «Вешние воды». Во главе этого органа, действовавшего по типу военно-полевого трибунала, встал Арон Ярив. Первоначально о его существовании знали только члены «Митбахона»[13] — узкого круга правительства, выполнявших функций Совета Национальной без12 «Икс» в названии комитета имеет совершенно иное значение общепринятого «неизвестный». На спецназовском сленге взять «Икс», или в «Крест», — означает взять врага в прорезь снайперской винтовки.
13 «Митбахон»— маленькая кухня (ивр). Вопросы, входящие, в компетенцию узкого круга правительства, обычно обсуждались дома на кухне у Голды Меир, отсюда название, которое осталось и в наши дни.
опасности. «Комитет-Х» находился в прямом подчинении премьер-министру. Основной состав «Комитета-Х» состоял из оперативников израильской внешней разведки «Моссад», военной разведки «Аман», а также службы безопасности Израиля ШАБАК. По распоряжению «Митбахона» «Комитет-Х» составил «черный список» смертников, который первоначально включал в себя от 11 до 16 террористов — так называемую программу-минимум. Первым в списке приговоренных к смерти стояло имя племянника Арафата Али Хасана Саламе. Программа максимум заключалась в полном уничтожении членов «черного сентября» и организации в целом. Этим «Комитет-Х» вносил существенное изменение в антитеррористическую доктрину Израиля. Если ранее Израиль наносил удары по арабским режимам, поддерживающим палестинский терроризм, то сейчас было принято решение добраться до самих террористов, начав с непосредственных виновников мюнхенской бойни.
Объявление войны «Черному сентябрю» быстро принесло результаты: в течение года был уничтожен ряд видных функционеров, организация разгромлена. Однако все попытки выйти на ее руководителя Саламе неизменно терпели неудачу. Первая попытка его уничтожения закончилась провалом и стала одним из самых крупных скандалов, связанных с нелегальной деятельностью «Моссада».
В июле 1973 годав «Моссад» поступила информация, что в маленьком Норвежском городе Лиллехаммер, в 180 километрах от столицы Норвегии, якобы обнаружен след Саламе. Израильтяне выслали в Лиллехаммер специальную группу, которая подтвердила находящемуся в Париже руководителю операции Майку Харари, что личность обнаруженного человека и руководителя палестинской террористической организации «Черный сентябрь» совпадают. Данные базировались на внешнем сходстве, более исчерпывающих сведений собрано не было.
Майк Харари сам решил возглавить ликвидацию Али Хасана Саламе. В середине июля он в составе группы возмездия прилетел в норвежский городок и остановился под чужим именем в одной из местных гостиниц. Возможно (точной информации на этот счет по понятным причинам нет), руководитель «Моссада» Цви Замир также прибыл в Лиллехаммер в составе «израильской делегации». Уничтожение Али Хасана Саламе было вопросом национальной гордости израильтян.
Группа наружного наблюдения «села на хвост» Саламе, выяснив его распорядок дня, изучив маршруты передвижения и круг общения. Единственное, что смущало, это простота осуществления операции. Саламе был достойным противником. Умный, психологически устойчивый, прекрасный конспиратор, ему неоднократно удавалось уходить из расставленных «Моссадом» ловушек. Майка Харари не покидали сомнения. Но тянуть дальше было нельзя, Саламе и на этот раз мог ускользнуть безнаказанно. И Харари отдал приказ на ликвидацию.
Вечером 21 июля 1973 года похожий на Саламе мужчина в сопровождении блондинки вышел из кинотеатра. Они дождались рейсового автобуса и отправились в сторону окраины города. На остановке Форобакен они вышли и не спеша двинулись по полутемной улице. Было 22.35. Двое агентов «Моссада» вышли им навстречу, в упор расстреляли мужчину и на подъехавшей машине скрылись с места преступления. В эту же ночь киллеры вместе с Майком Харари покинули Лиллехаммер и Норвегию. Остальные члены команды, входившие в группы прикрытия и наружного наблюдения, укрылись на заранее подготовленных конспиративных квартирах.