Шрифт:
— ...ответчика представляет сопредседатель компании Жерар Пуаре и адвокат Луиджи Тромп. Истец Эрни Хайднагер от адвоката отказался и будет отстаивать свою точку зрения сам. На этом слушание дела «Эрни Хайднагер против страховой компании «Краймер и Пуаре» объявляю открытым.
Судья вытер пот со лба и ещё раз исподтишка окинул взглядом зал. Вроде бы ничто не мешало осматриваться открыто, однако истец излучал такой оптимизм, что судья на мгновенье сам почувствовал себя на скамье подсудимых.
У этого Хайднагера вид, будто он переел «таблеток счастья». Причём, сам лично же их перед этим и разработал. Вон он сидит, поглаживает своё небольшое брюшко карикатурно смотрящееся на довольно худом торсе. И всё время скалится. Всё время, ни на секунду не перестаёт.
Главное, дело-то простое донельзя. Примитивное дело. Но из-за этого вот оскала судья чувствовал себя не в своей тарелке. Будто от Хайднагера исходят какие-то тёмные эманации.
Где-то он ведь слышал эту фамилии. Нет, вроде не в газетах. Другой судья что ли рассказывал или откуда ещё?
— Ладно, — начал судья и осёкся от ощущения излишней неофициальности этого слова, — истец, изложите суть дела.
Последние слова почему-то прозвучали сквозь зубы. Однако Хайднагер после них вскочил так, будто его подбросила спрятанная в брюках пружина. И сразу же принялся тараторить.
— Суть моего дела крайне проста. Я обратился в компанию «Краймер и Пуаре» по поводу страхования своего автомобиля. Однако в страховке мне отказали.
— Отказали в выплате страховки? — уточнил судья.
— Нет. Отказались страховать. По закону же предоставлять страховку они обязаны. У страховой компании нет права отказывать в страховании просто потому, что им не нравится мой автомобиль.
— Это была их официальная формулировка?
— Практически да. Я разговаривал с господином, который сейчас выступает ответчиком. Предоставил ему все бумаги, а он сказал, что мою машину он застраховать не может. Я спросил, почему? На это господин ответил, что, цитирую, «никакая это не машина». Ваша честь, это оскорбление моего достоинства. Я очень люблю свою машину. Быть может, она неказиста, однако пока у меня нет денег на другую. Я уверен, что деньги скоро появятся, поэтому…
— Ваше будущее не имеет отношения к делу, — прервал Хайднагера судья, однако Эрни не унимался.
— Как же не имеет, ваша честь? Имеет. Причём, самое прямое отношение. И вы скоро это поймёте.
— Истец, не уходите от темы. Итак, все необходимые документы у вас были, однако господину Пуаре не понравился внешний вид вашего автомобиля и он отказал вам в страховании? Именно отказал, а не повысил коэффициент?
— Да, ваша честь, отказал. А когда я начал настаивать, он ещё и нагрубил. Считаю, что такое отношение…
— Это не автомобиль! — вдруг крикнул с места господин Пуаре, — ваша честь, вы сами посмотрите, никакой это не автомобиль!
— Ответчик, сохраняйте спокойствие. — судья стукнул молотком по столу, — говорить будете, когда вам предоставят слово.
— Однако, ваша честь, — вступил адвокат ответчика, — мой подзащитный имеет в виду, что прежде чем продолжать рассмотрение дела, вам следует взглянуть на автомобиль господина Хайднагера. Считаем, это многое прояснит.
— Ладно, — пошёл им навстречу судья и снова вздрогнул от неожиданно прорвавшегося неофициального слова, — истец, у вас имеется фотография вашего автомобиля?
— Конечно, ваша честь.
Эрни вынул из кармана флэшку и прошествовал к проектору. Дождавшись, пока секретарь включит проектор и настроит резкость, Хайднагер передал секретарю флэшку и указал на файл с фотографией. Секретарь щёлкнул мышью. Проектор за время их манипуляций уже практически прогрелся и эффектно, словно в заставке кинофильма, из темноты проявились очертания автомобиля Эрни.
Судья, признаться, ожидал увидеть какую-нибудь ржавую развалюху, однако то, что он увидел на самом деле, заставило его непроизвольно вскинуть брови. Автомобиль был собран из картонных коробок.
— Это ваш автомобиль? — еле слышно прошептал судья.
— Да, ваша честь. Это он — моя прелесть.
— Но он же из картонных коробок!
— Вы очень наблюдательны, ваша честь.
— И вас удивляет, что его не стали страховать?
— Это меня скорее обижает. Я считаю, что автомобиль из картонных коробок ничем не хуже автомобиля из стали или пластика.
— А он вообще ездит?
— Ваша честь, к чему эти вопросы? Перед вами автомобиль, ответчик, не желающий его страховать, чего ещё надо? Самое время призвать этого наглеца к ответу. После этого, если захотите, я вас покатаю на своём автомобиле.
Судья снова ударил молотком по столу.
— Истец, не ломайте комедию! Ответчик отказался страховать не автомобиль, а кучу коробок, каким-то образом скрепленную в форме автомобиля. Страховая компания имеет право не страховать кучу коробок. Во всяком случае, не страховать её как автотранспорт.
— Ваша честь, — вкрадчиво начал Эрни, — ваши слова попахивают дискриминацией. Вы сейчас пытаетесь сказать, что некоторые автомобили настолько не нравятся вам и ответчику, что вы даже не считаете их автомобилями. Такое в правовом государстве недопустимо. Я уже подумываю усугубить свои претензии и судиться не просто по поводу отказа от страхования, но ещё и по поводу унижения моего достоинства.
— Что вы несёте, господин Хайднагер? Какое ущемление достоинства? — судья от напряжения даже привстал, — вы пытаетесь застраховать кучу коробок под видом автомобиля. Это — несусветная наглость. Это переступает все границы.
— Не скажите, ваша честь. Недавно я был на слушании по поводу отказа в регистрации брака. Так вот, там под напором аргументов судья всё-таки признал, что очень зря он не позволял заключить этот брак. И особенно зря он утверждал, что не брак это вовсе. Истцы, к слову, угрожали подать в суд по правам человека. Но судья всё-таки признал ошибку добровольно.