Кто натравил Гитлера на СССР. Подстрекатели «Барбароссы»

Усовский Александр Валерьевич

К 12 марта 1940 года Гитлер подписывает директиву «Везерюбунг» – план оккупации Дании и Норвегии. По этой директиве вермахт, люфтваффе и кригсмарине должны будут совершить невозможное: овладеть территорией противника десантом с моря – при полном и абсолютном господстве вражеского флота на этом самом море.

Немецкие солдаты и матросы это невозможное совершат.

Глава четвертая Апрель – май 1940-го. Иллюзия победы

«Странная война» продолжалась уже семь месяцев, и если

на море какие-то боевые действия еще велись, то на суше – на Западном фронте – царило сонное спокойствие. Французы и англичане неторопливо занимались совершенствованием своих позиций да изредка постреливали в сторону «Линии Зигфрида» – казалось, настоящая война в их планы вообще не входила.

Многие историки ставят это спокойствие на линии Мажино в безусловную вину англо-французскому командованию. Дескать, будь французские генералы понапористее, будь лорд Горт посмелее – глядишь, Вторую мировую удалось бы завершить к Рождеству тридцать девятого года победным парадом союзников в Берлине.

С какого такого перепугу?

Эти историки в курсе, сколько своих лучших сыновей потеряла Франция в 1914–1918 годах? Многие советские «исследователи» всерьез пишут, что царская Россия понесла в Первой мировой войне колоссальные потери и из-за них, главным образом, и рухнула в феврале семнадцатого.

Так вот – самые серьезные потери в Первой мировой понесла ФРАНЦИЯ. В абсолютных цифрах, может быть, ее потери и не очень впечатляют, особенно на фоне наших потерь во Второй мировой (всего французы потеряли на полях Шампани, у Вердена и на Сомме полтора миллиона убитых), но в относительных – вызывают холодную дрожь в сердце. Если Россия в результате Первой мировой войны потеряла убитым на полях сражений каждого семьдесят седьмого своего сына (1 800 000 из 140 миллионов населения), то Франция – каждого двадцать седьмого !

Посему нет ничего удивительного в том, что французы не испытывали никакого желания затевать новый Верден или новую битву на Марне.

Аналогично – и англичане. Гибель армий Китченера на Сомме и при Пашанделе вызвала настолько глубокую горечь в Великобритании, что вновь бросаться на немцев в штыки ни один здравомыслящий английский генерал не планировал даже в самых страшных снах.

*

А самое главное – «странная война» была самым экономически рентабельным и ресурсно необременительным способом победить Германию!

«Стратегия выматывания» – может быть, официально это нигде и не провозглашалось, но объективно сия концепция существовала в штабах и правительствах союзников и, более того, де-факто вполне могла привести англо-французов к победе!

Постараюсь объяснить данную мысль.

Немецкие армии 1 сентября 1939 года перешли польскую границу и в короткий срок (менее трех недель) разгромили Польшу – но всерьез на польское сопротивление никто на Западе и не рассчитывал. Польша «сыграла свою роль», малопочтенную роль провокатора и застрельщика Большой войны – и не более того. Далее в дело вступали «большие дяди с Запада».

Англия (а вслед за нею и Франция) 3 сентября объявляют войну Германии, и почти автоматически Третий рейх оказывается в состоянии войны с половиной мира (население Британской империи на тот момент – худо-бедно, более полумиллиарда человек, ее территория включает в себя половину Северной Америки, большую часть Африки, Австралийский континент с прилегающими островами, Индию, Малайзию и десяток иных-прочих территорий в Латинской Америке и на Ближнем Востоке плюс французские колонии, в числе коих Индокитай, Сирия, Алжир и изрядные куски Северной и тропической Африки, кое-что в Тихом океане и по мелочам по всему миру). То есть в противостояние с Германией ее враги могут смело включать ресурсы всей Ойкумены: они владеют морем, в их руках – мировая торговля, следовательно – их потенциал практически безграничен.

Потенциал Германии ограничен более чем. Ее союзники – Италия и Япония – в военном отношении к 1939 году величины еще неизвестные (их войны в Абиссинии и Китае – не более чем карательные походы), зато в экономическом – ничтожны абсолютно достоверно. Ресурсы всей этой «антикоминтерновской» братии критически малы даже в сравнении с ресурсами только одной Великобритании. А если учесть, что на стороне «мировых демократий» потихоньку вырисовывается козлиная бородка «дяди Сэма» – ресурсный потенциал «агрессоров» вообще ничего, кроме горького смеха, вызвать не может.

ВСЕ мировые запасы марганца, например, находились ВНЕ Германии. Девять десятых тогдашних разведанных мировых запасов нефти находились ВНЕ немецкого контроля – Гитлер мог лишь рассчитывать на маломощные месторождения Плоешти да какие-то небольшие запасы в Венгрии – и ВСЕ! О свободном доступе к таким сырьевым ресурсам, без которых немыслима современная война, как каучук, олово, никель, алюминий, – немцам приходится только мечтать.

Вот таблица соотношения сил сторон на момент начала войны (без Польши):

Соотношение сил сторон в сентябре 1939 г.

Если бы удалось создать подобную таблицу относительно соотношения ресурсов сторон, в графе «Германия» зияли бы зловещие прочерки или копошилась бы какая-нибудь малозначащая дробь – тогда как в графе «Англия» (и, тем более, в графе «Всего союзники») объемы контролируемых врагами рейха ресурсов (цветные металлы, каучук, нефть, железная руда и прочая, и прочая, и прочая) были бы солидно представлены цифрами с очень многими нулями.

Жаль, такую таблицу очень трудно составить…

*

Пока был мир – немецкая промышленность могла использовать мировые сырьевые ресурсы в рамках мировой торговли (или клиринговой, что для немцев было гораздо веселей). И немецкая экономика росла, как на дрожжах.

С началом же войны германские предприятия дружно сели на голодный ресурсный паек, и союзники очень надеялись, что подобные ограничения вскоре приведут немецкую экономику к естественному финалу – полному коллапсу. А после этого Германию можно будет взять голыми руками!