Кто не рискует – не выживает
Шрифт:
И дождалась. Главаря она узнала мгновенно. Тот очень энергично жестикулировал, объясняя что-то на ходу идущему рядом не то корейцу, не то китайцу – сразу было не разобрать.
На Алену накатил такой приступ ярости, что она еле сдержала себя, чтобы не броситься на этого негодяя с ножом, а там – будь что будет. С трудом подавляя клокочущую ненависть, она приказала себе успокоиться, но отвести взгляд от уверенно шагающих хозяев жизни не могла. К счастью, охранники были слишком сосредоточены на приеме высоких гостей и поэтому не обратили внимания на отвлекшуюся на несколько секунд от работы рабыню.
Со
Переводя взгляд с одного лица на другое, пытаясь изо всех сил запомнить каждую звериную морду, Алена едва сумела сдержать крик.
В общей массе нелюдей спокойно шествовал Андрей Карнаухов. Ошибиться она не могла. Лицо его было хмурым, взгляд сосредоточенным. Он спокойно встретился глазами с Аленой, при этом ни один мускул, ни одна жилочка на его лице не дрогнули. Он просто опустил глаза и прошагал вместе со всеми мимо, на выход.
Андрея Алена знала как облупленного. Во-первых, они с ее Юркой заканчивали одно училище и, получив распределение в одну и ту же часть, довольно долго холостяковали на соседних койках в общей комнате летного общежития, поддерживая крепкие дружеские отношения. Еще до замужества, когда Алена с Юрой переживали стадию конфетно-букетного периода, они частенько собирались на праздники и вечеринки в одной компании.
Во-вторых, наверное, не было в Перегудовке человека, который бы не знал Андрея Карнаухова лично или хотя бы, на худой конец, не слышал о нем и его знаменитых вывихах.
Кровь в Андрюхе бурлила и клокотала, не давая покоя ни окружающим, ни ему самому. Вечно он попадал в какие-то немыслимые громкие истории, умудрялся заключать невероятные по своей головокружительности пари. Сам по себе он был человек неплохой, этакий рубаха-парень, душа нараспашку, но совершенно без царя в голове. Для друзей, пожалуйста, готов снять последнюю рубаху, для любимой – цветы с клумбы и звезды с неба.
Ему ничего не стоило, например, на спор средь бела дня пронестись через весь гарнизон от бани до летного общежития в чем мать родила, прикрывая причинное место одним только веником, или в морозном январе сигануть в прорубь. Для него не имела значения цена заключаемого спора, важен был сам процесс. Загорался он мгновенно, был неистощим на выдумки, своим азартом умудрялся заразить окружающих с полоборота.
А его любовные эпопеи? Это вообще отдельная история. О его романах без конца и устали судачил целый гарнизон. При всем этом заканчивал он свои бурные отношения с очередной дамой сердца красиво. Обиженных не оставалось, тем более никому и в голову не могла прийти мысль затаить на него злость или отомстить.
Бывшие пассии сохраняли с ним прекрасные дружеские отношения. Вспоминая иногда романтическую любовь, подаренную им щедрым сердцем Андрея, они могли себе позволить мечтательные улыбки и томные вздохи, но, боже упаси, никакой обиды в сердцах не оставалось.
Андрей не раз пытался, правда безуспешно, покорить и Аленино сердце, как до ее замужества, так и после. Не потому, что был тайно в нее влюблен, вовсе нет. Он просто не пропускал мимо ни одной милой мордашки, так уж был устроен. Номер конечно же не прошел. Алене он был нужен как зайцу стоп-сигнал. Она была не из тех, кто прыгает без оглядки в омут с головой. Андрюху она видела насквозь, не понимала его завихрений, но относилась к нему снисходительно, даже с некоторой симпатией, может быть, потому, что сама не совершала безрассудных поступков, а может, и по какой-то другой причине.
Начальство смотрело на его бесконечные выходки сквозь пальцы, журило иногда, но чаще прощало, потому что летчиком он был настоящим, что называется, от Бога. Небо, полеты любил истово и предан был своей работе до самозабвения. Не находилось в полку талантливее летуна, как ни крути. За то и сходило ему все до поры и времени с рук.
Но последний случай перевернул всю Андрюхину жизнь с ног на голову окончательно и бесповоротно, даже не перевернул, скорее перечеркнул. Придумал он новый блестящий розыгрыш, оказавшийся не таким уж невинным и сыгравшим в его судьбе роковую роль.
Кому доводилось бывать в военных городках, тот наверняка обратил внимание на то, как хозяйки вешают на своих балконах белье. Никто уже и не вспомнит имя первого умельца-рационализатора, придумавшего эту конструкцию. Но идея жива многие лета и работает в каждом гарнизоне.
Приспособление по своей сути совершенно незатейливое: по обеим сторонам балкона крепятся деревянные или металлические, довольно длинные балки, на них натягиваются веревки. И все – произведение инженерного искусства готово. Достигается двойной эффект – и белье себе на ветру полощется, и балкон свободен.
Наш неутомимый на выдумки гусар-гуляка придумал себе следующую забаву. Находясь в компании и выбрав подходящий момент, – обычно это совпадало с выходом разгоряченных гостей на балкон для перекура, – он затевал спор, что спокойно и прямо сию минуту может спрыгнуть с балкона и остаться живым и невредимым. При этом он садился на балконные перила лицом к честной компании. Естественно, его поднимали на смех, он изображал жуткую обиду, продолжал настаивать на своем, незаметно, но умело разжигая страсти. В конце концов пари заключалось, ставки росли, насмешки становились все обиднее. Само собой, нормальным людям и в голову не могло прийти, что он решится на подобное безрассудство.
В этот момент Карнаухов сильно наклонялся назад спиной и падал вниз. Оторопевшие гости успевали увидеть только мелькнувшие перед их лицами подошвы. Мгновенно протрезвев и проклиная все на свете, народ, как ошалелый, пулей вылетал из квартиры и мчался вниз, представляя бездыханное тело и уже ни на что хорошее не надеясь.
Каково же было всеобщее удивление, когда под балконом никакого безжизненного тела не обнаруживалось. Люди впадали в шоковое состояние, не в силах понять, что на самом деле происходит. В это время открывалась подъездная дверь и из нее, посвистывая и небрежно засунув руки в карманы, нарочито никуда не торопясь, выходил наш герой. Что тут начиналось! Но, как правило, все страсти гасились старинным русским способом и все заканчивалось дружной офицерской попойкой.