Кто не спрятался (сборник)
Шрифт:
Да, два года назад я поклялся больше никогда не стрелять в людей. Но ведь из каждого правила бывают исключения. Думаю, Валя Дыскин на моем месте поступил бы точно так же. Я ударом ноги распахнул дверь. Белобрысый успел вскинуть не только голову, но и автомат. Однако выстрелить я успел раньше. Магнум хлопнул не сильнее, чем пробка от шампанского. Пуля попала белобрысому в переносицу - неплохо, если учесть, сколько времени у меня не было практики. Я обшарил его карманы и нашел ключи от машины. Через пять минут, когда я распахнул ворота, в свете фар возникла Марина, трясущаяся как осиновый лист на ветру.
Не знаю, сколько времени мы колесили какими-то проселками и объездными дорогами, пока я не въехал в город почему-то по Ленинградскому шоссе. Было около четырех часов утра, когда я позвонил в дверь квартиры Невмянова.
– Кто там?
– спросил сонный Шурик.
– Плохо организованные преступники, - сказал я. Узнав мой голос, он открыл дверь и обомлел, увидев нас: грязных, ободранных, мокрых. Не давая ему опомниться, я с порога сообщил:
– Даме срочно нужна ванная, а мне срочно нужен магнитофон, бумага и ручка. Потом мы оба хотим жрать, а если есть что, то и пить. Задание поняли? Выполняйте!
18
По дороге в аэропорт я остановился на мосту через Москву-реку и выбросил вниз оба магнума. Все равно с ними в самолет не пройдешь. Во Внуково я первым делом отправился в линейный отдел милиции, нашел там старого приятеля Алешку Симакова и через полчаса имел билеты на ближайший рейс до Сочи. Но перед отлетом мне предстояло сделать еще два дела.
Из автомата я набрал номер Лерика. Подошла заспанная Лялька.
– Здравствуй, - сказал я.
– Муж дома?
– Конечно, - сказала она шепотом.
– Только он спит. Ты чего звонишь в такую рань?
– Разбуди, - потребовал я. И, почувствовав, что она колеблется, добавил: Разбуди, а то он потом жалеть будет. Через минуту трубку взял Лерик.
– Что вы сделали с трупом?
– спросил я.
– Не твое дело, - грубо ответил он.
– Звонишь позлорадствовать?
– Нет. У меня есть сообщение.
– Какое еще сообщение?
– Один мой знакомый одолжил мне специальное записывающее устройство, компактное и очень качественное. Так что весь наш разговор в машине записан на пленку.
– Скотина, - сказал после паузы Лерик.
– Ну и что дальше?
– От скотины слышу, - остроумно парировал я.
– Дальше я эту пленку вместе со своим подробным рапортом отправил в прокуратуру города. Это заставит их задуматься, прежде чем осудить Витьку. А что касается тебя...
– Что касается меня, - перебил он, - то магнитофонная пленка - не доказательство.
– Для кого как, - заметил я.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что сделал с этой пленки копию. А через десять минут у меня назначена встреча с одним человеком.
Я мстительно замолчал.
– Каким человеком?
– угрюмо спросил Лерик.
– С таким, который как две капли воды похож на Кешу Черкизова из сорок четвертой квартиры. Того, что вы с Глобусом убили и ограбили.
Теперь замолчал Лерик. Когда он заговорил, голос у него был севший, как спущенное колесо.
– Сколько он тебе платит?
– Нисколько."
– Ты не должен этого делать, - сказал он убежденно.
– Ни в коем случае.
– Почему?
– Ты... ты не представляешь себе, что будет, если ты это сделаешь!
– Очень даже хорошо представляю, - сказал я.
– Не делай этого!
– заорал он в трубку.
– Не делай! Я тебя умоляю! Я... Он был на грани истерики.
– Не надо меня умолять, - сказал я, не чувствуя в этот момент ничего, кроме гадливости.
– Я звоню для того, чтобы дать тебе шанс. Беги, Лерик. Бросай все и беги. Спасайся, если можешь. У тебя есть время. Немного - но есть.
– Хорошо.
– Он уже, кажется, взял себя в руки.
– Хорошо. Давай поговорим, как деловые люди. Сто тысяч за кассету тебя устроит?
Я молчал.
– Полмиллиона, - сказал он.
– Полмиллиона за паршивую кассету!
– Спрячься куда-нибудь, Лерик, - вздохнул я.
– Заройся поглубже. Ну а кто не спрятался - я не виноват.
– Миллион!
– заорал он.
– Ты знаешь, у меня теперь есть эти деньги!
– Передай Ляльке, что мне очень жаль, - сказал я.
– Жаль, что жизнь сложилась именно так...
– Два!
– крикнул он.
Я тихонько повесил трубку и подошел к Марине.
– У нас ведь даже зубных щеток нет, - жалобно сказала она.
– Я снял все, что было на моей и на дедовской книжках. Мы имеем кучу денег, - успокоил я ее.
На площадь выехало роскошное иностранное авто и остановилось около нас. Черкизов-второй вылез из своего "вольво" и легкой походкой, без всякой палки направился к нам. Я представил ему Марину, и он галантно поцеловал ей руку. После этого мы отошли в сторонку, и я передал ему кассету.
– Вы прослушаете и все поймете, - сказал я.
– Спасибо, я сделаю это сейчас же, - ответил он.
– У меня в машине есть магнитола.
Он внимательно посмотрел на меня и спросил:
– Вы уверены, что я вам ничего не должен?
– Уверен, - ответил я.
– Тут, видите ли, дело принципа...
– Как хотите.
На прощание он еще раз поцеловал Марине руку, сел в свой сверкающий лимузин и отчалил.
– Кто этот очаровательный старикан?
– спросила меня Марина, глядя вслед машине.
– Палач, - ответил я.
Уже в самолете, когда кругом были только белые облака и голубое небо, а все дома, деревья, люди и дела остались внизу, став маленькими и незначительными, Марина положила мне голову на плечо и сказала: