Кто не выжил, я не виноват
Шрифт:
– Да это не важно, – отмахнулся Эдик.
– Сейчас все важно, – заявил отец и тяжело глянул на него.
– Сейчас все важно, – слово в слово повторил Шахов.
Сам худощавый, субтильный, с явной претензией на интеллигентную внешность, но голос у него густой, звучание твердое.
– Меня с ним Дима Фомин познакомил.
– С кем ты был у Сбитнева? – спросил Шахов.
Отец кивнул, подтверждая важность этого вопроса.
– С Тамарой был. Ты ее знаешь.
– Хорошая
Ему действительно понравилась Тамара, он даже сказал, что именно такая женщина Эдику и нужна. Тогда у него и возникло чувство, будто родители навязывают ему Тамару. Может, поэтому он и охладел к ней.
– В плохой компании, – сказал Шахов.
Эдик встрепенулся и проговорил:
– Вовсе нет. Вполне нормальная компания. Перебрали мы чуток. Ефим ушел, а Татьяна его шасть ко мне. Давай, мол, развлечемся.
– Куда он ушел?
– Ну, куда…
– Тамара где?
– Она ушла.
– Куда ушла?
– Не знаю. Ефим приставать к ней стал, она психанула.
– С этого и нужно было начинать, – сказал следователь.
– Где она сейчас?
– Дома, наверное.
Эдик звонил Тамаре, но мобильник у нее был разряжен. Чуть позже он набрал ее домашний номер. Она взяла трубку и бросила ее, услышав его голос.
– Наверное?
– Дома она. Просто разговаривать со мной не хочет.
– Почему?
– Не знаю.
– Возможно, Сбитнев занимался с Тамарой любовью, – сказал Шахов.
– С чего вы взяли? – Эдик недовольно глянул на него.
– Любовь. По обмену, – уточнил адвокат.
– По какому еще обмену? – скривился Эдик.
– Вы со Сбитневым поменялись женщинами.
– Кто вам такое сказал?
– Соседка нагадала.
– Нагадала?
– Близко к тексту. В протоколе.
Эдик не знал, что сказать. Ну да, он для того и приехал сюда, чтобы трахнуть Танюху. Дима Фомин очень ее хвалил, причем совершенно не зря. Но что в этом такого? Тамара ему не жена.
– Ну, допустим. Секс у нас не наказуем.
– Даже если он свинский, – сказал Шахов. – Дело тут в другом. Если Сбитнев сам подсунул вам свою жену, то зачем ему на нее бросаться?
– А если белка на него наскочила?
– Возможно, Сбитнев занимался с Тамарой любовью, – повторил адвокат. – Но не исключено, что он ее изнасиловал.
– Не знаю, я свечку не держал.
– Соседи держали. Они видели, как Сбитнев прыгал вокруг Тамары. Она пряталась от него в машине, а потом сбежала.
– Не знаю.
– Возможно, Сбитнев ее догнал. Это могло вас взбесить.
– И что?
– Ты не мог убить этого козла из-за своей девушки? – вроде бы и не презрительно, но резко спросил отец.
– Да она не моя девушка. Мы с ней почти расстались.
– Но вы, Эдуард, предложили ее на обмен Сбитневу. Вопреки согласию Тамары. Это называется сводничеством, молодой человек.
– Это всего лишь домыслы.
– А если Тамара их подтвердит? – спросил отец. – Или опровергнет?
– Не знаю, – пробурчал Эдик.
– Она точно дома? С ней действительно все в порядке? – Отец смотрел на него с укором и подозрением, как будто они с Ефимом съели Тамару, а кости закопали.
– Да в порядке. Я звонил.
– Докажут сводничество или нет, дело не только в этом, – сказал Шахов. – Оно еще и в мотивах. Во-первых, Эдуард мог приревновать Сбитнева к Тамаре. Во-вторых, если Тамара сбежала, то Сбитнев мог расценить это как обман. У него вообще ничего с Тамарой не вышло, или же он совершил преступление, чтобы получить свое. В то самое время, когда Эдуард занимался любовью с его женой.
– Да, но набросился он не на меня, а на Танюху.
– Взял бутылку и ударил ее по голове?
– Сначала поднял стол, под которым Танюха пряталась, – с ухмылкой проговорил Эдик. – Ну да, пряталась от него. Для меня.
– Значит, бутылку он поднимал с пола?
– Ну да.
– Поднял, ударил?
– Ударил. А я его толкнул.
– И он неудачно упал, – проговорил Шахов.
– Неудачно.
– Как он падал?
– Рукой за перила зацепился.
– Какой рукой?
– Правой.
– А бутылку он в какой руке держал?
– В правой.
– Как же он тогда за перила цеплялся?
– Значит, не цеплялся, – нахмурился Эдик, недовольный столь опасной нестыковкой.
– Я видел эти перила, на них свежая краска, – заметил Шахов. – Там пальчики могли остаться. Если так, то эксперты должны были их снять. Они отработали на совесть, я видел.
– Как же Сбитнев за перила цеплялся? – спросил отец, с нервным волнением глядя на Эдика.
Он, может, был и не самого лучшего мнения о сыне, но тюрьмы ему точно не желал.
– С бутылкой в руке цеплялся, – пробурчал Эдик и пожал плечами.
– Поэтому он и развернул ее, – сказал адвокат и мотнул головой так, как будто не соглашался с версией, предложенной им самим.
– Куда развернул?
– На сто восемьдесят градусов. Вокруг продольной оси. Он ударил свою жену одной стороной бутылки, а держал ее так, как будто бил другой. Я же говорю, эксперты работают быстро и грамотно.
– И что это значит? – спросил отец.
– Да то, что бутылка в руке у Сбитнева могла появиться уже после убийства. Надеюсь, там нет ваших пальчиков? – Адвокат не просто посмотрел на Эдика, он как будто влил в его душу через глаза струю ледяной воды.