Кто правит бал
Шрифт:
На следующий день весь город затянуло туманом. Он ее ждал в назначенном месте, но теперь на другой машине — черном «БМВ». Вера пыталась угадать, сколько стоят его машины и, вообще, сколько их у него. На каждый день, что ли, по одной?
— Сегодня не самый подходящий день для осмотра достопримечательностей. Может, придумаем что-нибудь еще? — улыбнулся Анатолий.
— О, нет-нет, это же так интересно, — зардевшись, заторопилась Вера. — Как ежик в тумане. А разрешат ли прогулку по реке в такую погоду?
— Нас даже будут просить об этом, — пожав плечами, заметил он.
И действительно, когда они прибыли
— А где же остальные пассажиры? — в недоумении спросила Вера.
— Они опоздали и уже вряд ли придут, — сказал Анатолий с иронической улыбкой.
Катер плыл в туман, невидимый и не видящий никого и ничего. Где-то вдали раздавался шум машин, проезжающих по набережной. Иногда прямо перед ними из тумана выплывал какой-нибудь баркас, отчаянно сигналя и светя всеми своими сигнальными огнями.
Их обслуживали два бойких официанта. Столик был накрыт на верхней палубе. Несмотря на шум машин и сигналы проплывающих мимо катеров, создавалось впечатление, что они одни на воздушном корабле, плывущем в неизвестность. Вера не заметила, когда они начали вторую бутылку шампанского. В голове у нее слегка шумело. Но от этого было только легко и радостно. Анатолий вел себя подчеркнуто галантно. Его пиджак плавно перекочевал на ее плечи. Он слегка прижал ее к себе и не почувствовал сопротивления. В голове у Веры все перепуталось. Это великолепие покорило и ослепило ее совершенно. И она уже ни за что не хотела расставаться со всем этим. Если бы он в тот же день попробовал завести их отношения дальше, у него, скорее всего, все бы получилось. Но он не хотел спешить. Все это было для него не только старинной игрой между женщиной и мужчиной, но и своего рода спектаклем. Театром птицелова, который уже соорудил над птичкой громадную клетку, но продолжает расставлять все новые и новые сети, пока птичка сама не залетит в самую маленькую.
Туман начинал рассеиваться. Призраки жужжащих машин постепенно приобретали очертания. Уставшие от прогулки и слегка протрезвевшие от опьяняющих их чувств, они сидели на верхней палубе и слушали Фредди Меркури.
— Вам нравится «Queen»? — Вера слегка прикоснулась к руке Анатолия.
— Да, очень. И я рад, что наши вкусы совпадают, ведь так? — Он накрыл ее руку своей ладонью. Вера покраснела и отвела руку. Их внимание привлек шум сирен множества машин, доносившийся с набережной, и огромная пробка. По мере приближения к месту, откуда раздавался шум, стали слышны крики и стоны людей. Здесь скопилось несколько машин «скорой помощи» и ГАИ. В тумане, скорее всего, произошла авария. И водители, управляя вслепую, давили друг друга, не замечая встречных машин.
— Се ля ви, — сказал Анатолий. — Вся наша жизнь — большая лотерея. Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает. Кому-то сопутствует удача, и его везде ждет успех, а кому-то органически не везет. Дак помолимся же об усопших и вознесем молитвы к Господу — «да минует нас чаша сия». Вы знаете, все это лишний раз напоминает мне о бренности и мимолетности жизни. Нужно ловить свой миг удачи, а поймавши, крепко держать, не выпуская. Как говорится — иначе нам удачи не видать.
Авария на набережной несколько испортила общее впечатление от прогулки. Перед расставанием, в машине, он слегка притянул ее к себе и поцеловал. Она не сопротивлялась.
— До встречи.
…Эти три дня совершенно изменили жизнь Веры. Ей трудно было понять, как она жила раньше. Дома она не находила себе места, думая, что, если бы он попытался… и пробовала представить себе, как бы это могло быть. Ей уже приходилось находить некие способы самоуспокоения, когда женщина в ней преобладала надо всем и становилось совсем невмоготу. Вот и сейчас рука ее непроизвольно потянулась к животу и стала мягко его массировать, поглаживая. Она присела на диван, затем откинулась на подушку. Мысли ее шли все дальше и дальше. Повернувшись на бок, она крепко зажала руку между ног и почти почувствовала его руку вместо своей.
В соседней комнате методично работал телевизор. Показывали полуфинальный матч чемпионата мира по футболу. За отца можно было не беспокоиться. Он приклеен к телику до конца тайма. Хотя, правда, в последнее время он стал стучать перед тем, как войти в ее комнату. Мать реализовывала свои домашние духовные потребности на кухне. Можно было не волноваться, что кто-нибудь нагрянет неожиданно.
Это произошло через неделю у него на даче, за высоким трехметровым забором. Она чувствовала себя несколько неуютно в шезлонге. Но после выпитого вина и выкуренной сигареты расслабилась. Трехэтажный особняк походил скорее на небольшой дворец, чем на дом, в котором живут обычные люди. Это внушало ей благоговейный трепет.
Анатолий подошел к ней сзади и стал нежно целовать волосы, вдыхая сладостный запах чистого юного тела. Она не сопротивлялась. Его губы осторожно перебрались к мочке уха и стали нежно ее целовать, потом слегка покусывать, как бы играя. Он поцеловал ее в губы естественно, но настойчиво. Потом ниже, в шею, грудь. Его руки ласкали ее живот, затем грудь. Она раскрылась и растаяла. Он поднял ее на руки и перенес на водяной матрац. Их тела сплелись воедино. В разные стороны полетела немногочисленная одежда… И она почувствовала резкую боль. Но она хотела этой боли, жаждала ее, хотя все ее тело противилось и дрожало. Потом что-то случилось, и где-то в глубине ее живота возникло новое ощущение, которое каждый раз, при его очередном толчке, вместе с болью уносило ее в неведомые доселе выси. На мгновение возвращало чуть-чуть на землю, как бы касаясь кончиками пальцев, и снова ввысь. Затем все как-то сразу стихло. И лишь осталась ноющая боль внизу живота и томная усталость.
«А ведь я теперь женщина, — подумала Вера. — Как странно».
20
Александр Борисыч! Вам звонят, — робко поскреблась в дверь Маргарита, получившая строгое указание блюсти уединение горячо любимого начальника.
— Кто? — недовольно прокричал Турецкий.
— Дама.
Все женщины делятся на дам и не дам. Так выпьем же за дам… Он выпил за дам.
— Давай!
— Здравствуйте, Саша, — это была Качалова, от неожиданности он даже поперхнулся.
— А я пью за вас.
— Неужели? — Она замялась и молчала несколько секунд. — Ну и как, много уже выпили?
— Место осталось. — Он чуть было не сказал: «Сейчас схожу еще освобожу». «Да что я, в самом деле, — обругал себя Турецкий. — Совсем допился, старый козел…» — Компания у меня здесь — просто замечательная.
— Кто эти замечательные люди, я их знаю? Или вам неудобно при них…
— Почему же, у нас друг от друга никаких секретов. Турецкий Александр Борисович — прекрасный человек, знаете такого?