Кто проспал начало войны?
Шрифт:
Протоколы допроса Павлова говорят, что подобные директивы от Тимошенко и Жукова он все же получал, директивы «от 12 июня» поступили во все округа. Отрицать это — значит обвинять наркома обороны СССР С.К. Тимошенко и начальника Генерального штаба Красной армии Г.К. Жукова в измене! И существование Директивы для ЗапОВО «от 10(?) июня» (как и существование точно такой же Директивы от 12 июня для ПрибОВО) подтверждают исследователи, бывающие в ЦАМО: «Лично ее смотрел. Дело в том, что это оригинал для шифртелеграммы. Сама она в 48 фонде хранится…» («Сергей ст.»). Как говорится — хотите верьте, хотите — проверьте.
Однако начальник штаба ЗапОВО Климовских, пометив на «графике накапливания частей ЗапОВО», что с 11 июня в округе начались «учения», подтверждает,
Да нет.
Если прочитать протоколы допроса Павлова, да с учетом того, что три дивизии остались в Бресте после и 15, и 18 июня, придется признать, что Павлов сознательно «ослаблял мобилизационную готовность войск» своего округа. Отвечал за вывод этих трех дивизий (две стрелковые и одна танковая дивизии — около 45 тысяч штыков) из Бреста на рубежи обороны вокруг города командарм-4 Коробков. Которому Павлов до 22 июня просто не дал команд на вывод частей из Бреста, не доведя до Коробкова ни Директиву от 10 июня, ни приказ ГШ от 18 июня, оставив этих бойцов на истребление утром 22 июня спящими в казармах. Ведь и Директива НКО и ГШ № 503859/сс/ов от середины мая, и «План прикрытия» ЗапОВО разработанный согласно ее указаний, предписывали частям 4-й армии занимать оборону вокруг Бреста. И на 22 июня большая часть батальонов этих дивизий находилась вне Бреста, но занимались эти батальоны строительством, рекогносцировкой и прочими тому подобными работами и занятиями. Оружия у этих батальонов не было, и это были будущие десятки тысяч пленных, если только командиры не уводили их в тыл после нападения. И такое не только в этой армии творилось.
В самом Бресте из этих трех дивизий оставалось около 8–10 тысяч бойцов, остальные были вне города. И Павлова потом на следствии трясли именно насчет того, почему эти три дивизии оказались не боеготовы и почему они вообще оставались в Бресте перед 22 июня. Ведь находящиеся на работах и занятиях батальоны должны были вернуть в Брест самое позднее после 18 июня и привести в боевую готовность. Они должны были получить оружие и быть выведены из города-ловушки на рубежи обороны вокруг Бреста…
Павлов не довел до Коробкова Директиву «Для повышении боевой готовности…» от середины июня 1941 года и приказ ГШ от 18 июня, Коробков не собрал подразделения дивизий в расположения и не вывел эти дивизии с «зимних квартир» из Бреста. В итоге личный состав трех дивизий — 6-й и 42-й стрелковых и 22-й танковой — был уничтожен: кто в самом Бресте, в «спящих» казармах, а кто и вокруг Бреста, не находящихся в боеспособном состоянии.
Три приграничные дивизии 4-й армии оставались в городе согласно п.2) Директивы «от 10 июня»: «2. Приграничные дивизии оставить на месте, имея вывод их на границу в назначенные им районы, в случае необходимости будет произведен по особому моему приказу…» Кстати, команда вполне здравая — вывод этих дивизий мог послужить поводом для обвинения СССР в военных приготовлениях с целью напасть на Германию. Поэтому приграничные дивизии и имели задачу до последнего стоять на месте. И они стояли, изображая «безмятежность», до «особого приказа» наркома или начальника Генштаба.
Однако Павлов обязан был дать команду на их вывод, получив 18 июня телеграмму ГШ о приведении в повышенную боевую готовность приграничных частей своего округа, которая и предписывала отвести приграничные части на свои рубежи обороны! 72-я горнострелковая дивизия 26-й армии КОВО тоже была приграничной, и она после 18 июня отошла от границы и заняла к 24.00 21 июня свой район сосредоточения: «Все подразделения и части Вашего соединения, расположенные на самой границе, отвести назад на несколько километров, то есть на рубеж подготовленных позиций… Все части дивизии должны быть приведены в боевую готовность. Исполнение донести к 24 часам 21 июня 1941 года»…
Выходит, что в КОВО такую «шифровку ГШ» 18–19 июня для приграничных дивизий получили, а в ЗапОВО опять не был отправлен аналогичный приказ? Забыли?
Не забыли. Но об этом чуть позже — в протоколах допроса Павлова и его подельников. А сейчас — подробнее о том, почему же в сборнике Яковлева не указали точную дату Директивы НКО и ГШ для Павлова и о каких «учениях» написал Климовских в графике «Накапливания частей, выделенных в состав войск прикрытия» госграницы ЗапОВО.
А дело в том, что Павлов не только получил эту Директиву «от 12 июня», но и даже одним из первых в западных округах И его начальник штаба и указал на это, сделав пометку на графике накопления частей, составленном еще 29 мая: «График перемещений составлен без учета совершаемых штабами ск и стрелковыми дивизиями учений начиная с 11 июня 1941 г.». Написал это Климовских сразу после 11 июня 1941 года и только потому, что в Минск эта Директива пришла уже вечером 10 июня! (Впрочем, все тот же «Сергей ст.» уверяет, что данная пометка не принадлежит Климовских.)
Директива для ЗапОВО «с датой» пока официально не опубликована, но дело в том, что, получив данную Директиву, оперативные отделы всех округов стали ежедневно доводить в Генштаб оперативные сводки о том, как идет выполнение приказов. И из ЗапОВО первая такая сводка ушла уже вечером 11 июня, после 23.00, а последняя, 11-я — 21 июня после 22.00. Данные сводки выложил в Интернете СЛ. Чекунов («Сергей ст.»):
«Оперсводка № 1 к 23–00 11.6
Штаб ЗапОВО Минск
карта 200 000
1. Части 17 сд (271, 278 сп, 20 ап, обе) выступили из пунктов старой дислокации в 10:0011.06 с/г и совершив марш к 21:00 сосредоточились на ночлег ст. Фарилово. Штадив Полоцк.
2. 37 сд (247 сп) с 18:00 11.0бна марше из Лепель в район Березино. Штадив Витебск.
3. Части 121 сд-383 сп, 1/507 гап в 7:0011.0бвыступив из Бобруйска к 22:00 сосредоточились Замошъе, Лучицы. 574 сп, 297 ап а 7:00 11.06 выступив из Бобруйска к 22:00 сосредоточились Глуша. Штадив Бобруйск».
Однако Директива от 10 июня требовала от ЗапОВО «вывод указанных войск закончить к 1 июля 1941 года». И 18 июня из ГШ пришла Директива, подписанная Ватутиным, в которой устанавливались сроки окончания движения дивизий резерва округа на 25–27 июня (по факту):
«Минск. Комвойсками ЗапОВО лично.
Расшифровать и вручить немедленно
Выполнить перевозки:
Первое. 64 и 108 сд, управление ск эшелоны 17Ю1 -17170. Погрузка Дорогобуж, Вязьма, Смоленск. Отправление 20. Об темпом десять маршруту Смоленск-Минск-Радковичи. Выгрузка Минск, Радошковичи.
Второе. 143 сд эшелоны №№ 17 181-17212. Погрузка Гомель. Отправление 20.06 темпом шесть маршруту Гомель-Калинковичи-Лунинец-Барановичи-Лесная. Выгрузка Лесная….
Отчетность линии ВОСО не включать. Ходе перевозок доносить шифром лично мне ежедневно к 22:00 указанием № отправленных и выгруженных эшелонов. Тщательно организовать руководство погрузкой и выгрузкой. Указания линии НКПС даны. Целях сохранения военной тайны:
1) начальника передвижения предъявлять задание только лично начальнику дороги без указания № эшелонов;
2) никаких открытых телефонных, телеграфных разговоров не вести;
3) поезда с эшелонами пропускать через узловые и городские станции с хода, вынося все технические операции на предузловые станции и на пути удаленные от досмотра.