Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет

Ежов Виктор Анатольевич

Находясь в Москве, французский император стремился во что бы то ни стало добиться мира.

Тарутино. Подготовка контрнаступления

Однако все эти попытки не увенчались успехом. Тарутинский марш-маневр М. И. Кутузова изменил стратегическую обстановку в пользу русской армии. Фельдмаршал вывел свою армию из-под удара противника, прикрыл такие важные центры снабжения оружием и продовольствием, как Тула и Калуга, обеспечил себе связь с южными губерниями страны, откуда подходили пополнения. Здесь он готовил войска к изгнанию захватчиков из России. Кутузовым владеет одна мысль: «Теперь ни шагу назад. Приготовиться к делу, пересмотреть оружие, помнить, что вся Европа и любезное Отечество на нас взирают». [45]

45

Цит. по кн.: П. А. Жилин. Контрнаступление Кутузова в 1812 г. М., Воениздат, 1950, стр. 71.

Здесь, в Тарутинском лагере, русская армия получила возможность передохнуть после непрерывного движения от Вильно и Волковыска до Москвы. Готовя контрнаступление, фельдмаршал перегруппировывает свои силы, укрепляет их за счет прибывающих резервов, для которых была организована школа военного обучения. Кутузов пришел в Тарутино, имея 85 тысяч солдат, а к началу контрнаступления его армия насчитывала 120 тысяч человек. Теперь численный перевес был на ее стороне.

Важную роль в подготовке армии к контрнаступлению сыграли организационные мероприятия, осуществленные Кутузовым. Он объединил 1-ю и 2-ю армии в одну, укрепил некомплектные дивизии, придал большую подвижность подразделениям за счет сокращения обозов и увеличения их кавалерийского состава, создал пионерные (саперные) роты и конно-саперную команду. Кутузов удалил из армии генерала Беннингсена, удовлетворил просьбу Барклая де Толли, часто выступавшего совместно с противниками главнокомандующего, об увольнении его из армии, вынудил покинуть действующую армию московского генерал-губернатора Ф. Б. Ростопчина — все это способствовало оздоровлению обстановки в главной квартире русской армии.

Кутузов, зная силу русской армии, глубоко уверенный в ее способности разбить неприятеля, не допустить его в южные районы, в первые же дни пребывания в Тарутино отменил распоряжение Александра I об эвакуации Тульского оружейного завода и в письме калужскому городскому голове писал, что «город Калуга есть и будет в совершенной безопасности».

Повседневная многогранная деятельность М. И. Кутузова способствовала укреплению армии, подготовке ее к контрнаступлению.

Оценивая впоследствии значение Тарутинского лагеря для русской армии, Кутузов говорил: «Каждый день, проведенный нами в этой позиции, был золотым днем для меня и для войск, и мы хорошо им воспользовались». [46] Эти дни приближали освобождение России и Европы от наполеоновского ига. «На сем месте российское воинство, предводительствуемое фельдмаршалом Кутузовым, укрепясь, спасло Россию и Европу» — начертано на монументе, воздвигнутом в 1848 году в Тарутино.

46

Цит. по кн.: П. А. Жилин. Контрнаступление Кутузова в 1812 г., стр. 77.

Партизанская война

Готовя армию к контрнаступлению, Кутузов широко развертывает против французов «малую войну» — активизирует действия партизанских отрядов в тылу и на коммуникациях врага.

В развитии партизанского движения наступает новый этап. До Бородино и оставления Москвы партизанское движение развертывалось как стихийное вооруженное сопротивление населения, поднявшегося на борьбу с захватчиками. В Тарутино Кутузов формирует девять партизанских отрядов из состава своей армии. На них возлагалась задача развернуть активные действия на коммуникациях врага, совершать нападения на его отдельные отряды, обозы, фуражиров. Если в отряд Д. В. Давыдова, сформированный накануне Бородинской битвы, Кутузов согласился выделить всего 130 человек, то в отряды, организованные в Тарутино, входило по 500–600 человек, а иногда и по нескольку тысяч. Это позволяло армейским партизанам наносить чувствительные удары по противнику.

Перед армейскими партизанскими отрядами была поставлена также задача оказать помощь народным партизанским отрядам путем передачи им захваченного у французов оружия и боеприпасов, координации боевых операций, обучения методам партизанской борьбы. Эта помощь не только укрепляла боеспособность крестьянских отрядов, но и способствовала расширению народной борьбы.

Партизанские отряды плотным кольцом окружали Москву, создавая находившимся в ней французам невыносимые условия. Участник похода 1812 года французский генерал Коленкур писал: «Мы все время должны были держаться настороже. Неприятель все время тревожил наши коммуникации за Гжатском и часто прерывал их между Можайском и Москвой. В этих прелюдиях все видели предвестие новой системы, цель которой — изолировать нас. Нельзя было придумать систему, которая была бы более неприятной для императора и поистине более опасной для его интересов». [47]

47

Коленкур. Поход Наполеона в Россию. М., Госполитиздат, 1943, стр. 177.

Партизанские отряды Д. Давыдова, А. Фигнера, А. Сеславина и др. выполняли и очень важную для Кутузова задачу разведки. Они сообщали в его штаб данные о передвижениях неприятеля, о положении его в Москве. И если Кутузов благодаря этому, как он сам говорил, знал в каждый день, в каждый час, что делается в Москве, то все попытки Наполеона найти агентов из местного населения потерпели крах, что также являлось выражением высокого патриотизма русских людей.

В период контрнаступления на армейских партизан была возложена задача обеспечения связи между армиями М. И. Кутузова, П. В. Чичагова и П. Х. Витгенштейна.

Партизанское движение сыграло выдающуюся роль в разгроме наполеоновских полчищ на полях России. В ходе «малой войны» развернулись блестящие организаторские способности многих руководителей крестьянских и армейских партизанских отрядов. Их имена золотыми буквами вписаны в историю Отечественной войны 1812 года.

Выше уже говорилось, что один из первых армейских партизанских отрядов возглавил решительный и храбрый, хорошо знавший и любивший военное дело, веселый и находчивый Денис Васильевич Давыдов, подполковник Ахтырского гусарского полка. Он сам попросил об этом назначении. Не все генералы и офицеры понимали значение той формы войны, которую начинал Давыдов. Некоторые были убеждены в бесперспективности ее. Однако действия отряда Давыдова опровергли эти пророчества. В «Дневнике партизанских действий 1812 года» Давыдов рассказывает о многих героических делах его отряда, действовавшего в районе Смоленской дороги, между Гжатском и Смоленском.

С первых дней появления здесь отряд Давыдова установил прочные связи с крестьянами, которые радовались успеху партизанских налетов на врага и сами поднимались на борьбу с захватчиками. Отряд рос и креп за счет солдат, освобождаемых из французского плена. Так, он освободил около 200 солдат Московского полка, из которых 60 были зачислены в отряд; из 400 человек, освобожденных в селе Юреньеве, 100 были оставлены в отряде, а 150 переданы Калужскому ополчению. В свою очередь командующий Калужским ополчением передал отряду Давыдова остатки 1-го Бугского и Тептярского казачьих полков. Правда, последние вскоре пришлось, по указанию штаба Кутузова, отправить к Рославлю и Брянску. Несколько позже фельдмаршал прислал в отряд 300 донских казаков. Рост сил отряда позволил расширить операции. Сотни пленных, огромное количество повозок с провиантом, оружием, боеприпасами — таковы результаты смелых налетов отряда Дениса Давыдова.

Французское командование приходило в бешенство при получении известий об успешных действиях партизан Давыдова. Оно предприняло большую карательную экспедицию в целях разгрома партизан, бросив против них двухтысячный отряд. Однако каратели сами оказались разбитыми. С особой силой удары партизан стали обрушиваться на оккупантов после выхода французов из Москвы и отступления на Смоленск.

К этому периоду относится одна из замечательнейших операций партизанской войны 1812 года, осуществленная объединенными силами отрядов Д. В. Давыдова, А. Н. Сеславина, А. С. Фигнера и генерала М. Ф. Орлова-Денисова. 28 октября у села Ляхово эти отряды дали бой корпусу генерала Ожеро. В итоге боя весь корпус (2 тысячи рядовых, 60 офицеров во главе с Ожеро) сдался в плен. Умело расположив свои отряды, блестяще использовав артиллерию, партизанские командиры лишили французов возможности к отступлению, отбили и обратили в бегство большой отряд французской конницы, спешившей на помощь Ожеро. «Победа сия тем более знаменита, что при оной еще в первый раз в продолжении нынешней кампании неприятельской корпус сдался нам», [48] — писал Кутузов.

48

Русские полководцы. Сборник документов. М. И. Кутузов. Т. IV. Ч. II. М., Воениздат, 1955, стр. 255,

Участвовавший в бою под Ляхово отряд гвардии капитана Александра Никитича Сеславина, другого прославленного партизанского командира, поначалу действовал между Боровском и Москвой. В одном из своих предписаний Кутузов указывал Сеславину на целесообразность активного привлечения к борьбе крестьян, снабжая их для этого трофейным оружием. Сеславин сообщал о передвижениях французской армии накануне выхода из Москвы. Он первым известил русский штаб о ее выходе.

Однажды, совершая очередную разведку между рекой Лужей и Боровской дорогой, Сеславин отделился от отряда, подъехал лесной тропой к опушке и внимательно стал рассматривать французские части, одна за другой двигавшиеся от Москвы к Боровску. Заинтересовавшись происходящим на дороге, он еще ближе подъехал к ней и увидел французских гвардейцев и самого Наполеона в окружении свиты. Воспользовавшись наступившими сумерками, Сеславин еще ближе подъехал к французской колонне, высмотрел отделившегося от нее гвардейца, мощным рывком перекинул его через седло и ускакал в лес. Пленный унтер-офицер сообщил, что уже четыре дня назад французская армия оставила Москву и движется на Боровск и далее на Малоярославец. Сеславин немедленно передал эти сведения генералу Дохтурову, находившемуся на левом фланге русской армии. Известие было немедленно доставлено Кутузову, что сыграло большую роль в срыве замысла Наполеона, который хотел прорваться в обход левого фланга русской армии к Калуге.