Кто шепчет за дверью?
Шрифт:
– Ну, что ж, неплохая гостиная. Комната хорошая, большая. Думаю тем кто купит этот дом она понравиться.
– слова были искренними, что редко бывает когда имеешь в виду чью то недвижимость, - хотя интерьер я думаю придеться освежить. Вы не против?
Вудман водил рукой по пыльному подоконнику, окно которого выходило на задний двор. Услышав вопрос он вздрогнул и быстро отвернулся от него.
– Что? Нет, я не против. Новые жильцы могут менять здесь что угодно, так как им понравиться. Дом продается с мебелью лишь потому, мистер Рейнольдс, что мне некуда ее девать.
– Он обвел комнату взглядом, задержавшись на камине.
– Я помню, как на этом камине в рождественское утро висели пара длинных красных носков, наполненных разными сладостями.
– взгляд его был направлен в прошлое, поэтому Бен не сразу понял, что тот что-то говорит ему.
– Мы с братом всегда просыпались пораньше и бежали наперегонки по лестнице. Он часто выигрывал и первым открывал свои подарки. А вон там, - он кивнул в сторону окна, возле которого он стоял, - там стояла елка. Мама наряжала ее каждый раз одинаково, словно в этом была какая-то магия. Папа смеялся над ней, а потом помогал укрепить на макушке звезду.
– Это прекрасно.
– Бен недоумевал, почему этот парень, с котором он знаком меньше десяти минут, решил рассказать ему такую душещипательную историю из своего детства. Люди часто уходят в воспоминания, когда расстаются с чем-то, что было частью их жизни.
– Да, только не всегда.
– он сказал это негромко, Бен отвернувшись оглядывал большое окно и не слышал его. Он прикидывал в уме, сколько будет стоить вид из этого окна. В окне виднелся старый парк, где сухие ветки облезлых осенних деревьев, торчали из него, словно скрючившиеся в судорогах руки. Дальше виднелись огни города с его высокими зданиями и неоновыми вывесками. Тысяч семьдесят.
– Ну, гостиную вы посмотрели, пройдемте дальше?
– Найджел стоял возле него, не решаясь нарушить его молчаливые подсчеты.
– Да, пожалуйста.
Они вышли из гостиной. Пройдя снова по прихожей они оказались в кухне, дверь в которою так же отсутствовала. Кухня была не слишком большая, хотя вполне просторная. Внутри был стол, пара стульев. Кухонный стол был заполнен разными приборами, начиная от ножей и заканчивая картофелечистками и блендерами. Здесь было довольно чисто, хотя пыль понемногу накрывало все своей серой пеленой.
– Моя мать, очень любила готовить. Она просто не выходила из кухни. Всегда придумывала что-то новенькое. Каждый наш ужин был словно эксперимент. Ее эксперимент над нами.
– он сказал это и засмеялся. Бен отметил его приятный смех, хотя и заметил у того в глазах проблеск печали. Желание расспросить Найджела о его семье было неуместным и Бену пришлось напомнить себе о правилах ведения переговоров. Никогда не лезь с расспросами к клиенту, если они не касаются сделки.
– Кухня отличная. Думаю, здесь можно будет оставить все как есть. Не вижу смысла делать здесь ремонт, до въезда новых жильцов.
– Замечательно, - тихим голосом произнес Вудман.
– Пройдем те наверх. Он махнул рукой в сторону широкой дубовой лестницы.
– Да.
– Скажите, Найджел, в этом доме полы везде дубовые.
– Бен припрыгнул, шлепнув по полу каблуками туфлей. Стук был хороший, успокаивающий. Так звучат еще десять тысяч долларов.
– Да. Дом строил еще мой прадед. В те времена дубовые полы, лестница - он шагнул на ступеньку, - не были такой уж роскошью. Он работал недалеко от города. На лесопилке. Поэтому всю мебель он делал сам, как и полы и эту вот лестницу.
– он с нескрываемой гордостью провел рукой по перилам.
– Ваш прадед был весьма мастеровитый человек.
– усмехнувшись ответил Бен и сразу вспомнил о львиных головах на креслах в гостиной.
– Да. Правда, я не застал его в живых. Он умер за три года до моего рождения. Лишь когда мне был год, мы переехали сюда. Бабушке тогда нужна была помощь, и маме ничего не оставалось, как вместе с нами перебраться сюда.
Он поднялся вверх по лестнице. Его шаги были тихими, аккуратными, словно он боялся кого-то разбудить. Бен поднялся следом. Лестница лишь слегка поскрипывала под его шагами, тяжелые дубовые доски были в отличном состоянии, несмотря на то, что дом долгое время был без присмотра.
Наверху было четыре спальни. Двери находились немного поодаль друг от друга. Они были разного цвета и даже размера. Дверь в каждой комнате словно подчеркивала какую-то особенность хозяина, который жил за ней. Найджел заметил его удивленный взгляд.
– Здесь жил я с братом.
– он толкнул небольшую черную дверь. На двери были разные наклейки: пара черепов, символика хэви металл и пара слов, написанных белым маркером. За дверью была небольшая комната, интерьер которой сразу давал понять, кто именно обитал в этой комнате. Большая двухъярусная кровать у стены, увешанной пыльными постерами каких-то волосатых рокеров, стол, на котором до сих пор валялись какие-то бумажки, диски и целая куча проводов. Окно здесь было небольшое. "Из этого получиться неплохой кабинет". Бен прошел внутрь, в комнате чем-то пахло. Запах был тяжелый, противный. В нос словно забивалась пыль, и ты не мог вздохнуть. Пахло не сыростью, а скорее старостью. Так пахнут квартиры стариков, которые подолгу сидят взаперти, не в состоянии помыть себя. В квартире его тети, был такой запах. Он не часто бывал у нее, мыться ей помогали соц. работники, а он лишь изредка привозил ей кое-какие продукты и лекарства.
– Да, уж.
– Найджел почему-то нервничал, сейчас это стало очевидно. Он нервно поглядывал на часы и так же как и Бен принюхивался к запаху комнаты. Вероятно, он торопился.
– Давай те пройдем дальше, - сказал он и, не дожидаясь согласия, вышел из комнаты. Бен не понял причину его тревоги, но он и не собирался задерживаться в этом доме и задерживать Вудмана. Просто нужно было все осмотреть. Ведь этот дом продавать ему.
Когда Бен вышел из комнаты, Вудман исчез за соседней строгой, белой дверью.
– Мистер Рейнольдс.
Было ощущение, что он потерялся в собственном доме и теперь кричит о помощи Бену, словно тот должен лучше знать чужой для него дом. Бен пробормотал что-то вроде "да,да" и поспешил в комнату. Эта комната была больше предыдущей. Здесь была большая кровать, рассчитанная на супружескую пару. Вся комната говорила о том, что здесь спали родители. Интерьер комнаты был простым и светлым. Пара комодов, шкаф и большое зеркало, которое висело напротив кровати.
– Родительская комната.
– негромко произнес Найджел. "Один ноль".
– Честно говоря, я бывал здесь нечасто. Папа говорил, что входить сюда без спроса, значит нарушать их с мамой личное пространство. Так что, это наверное второй раз за всю мою жизнь, когда я нахожусь в их комнате.
– Он засмеялся и опершись на стену, пропустил Бена дальше.