Шрифт:
Часть 1. Лучшие друзья
– Скарлетт? – позвала я в темноте, и, когда она повернулась, я увидела, что ее лицо залито слезами. Целую минуту я не представляла, что могу сделать. Мне вновь вспомнилась фотография, приклеенная к ее зеркалу: она и Майкл всего лишь несколько недель назад, вода позади них такая чистая и сияющая. Я спросила себя, что делала она, когда я тысячу раз плакала, уткнувшись в ее плечо, и протянула руки, обнимая подругу. Прижав Скарлетт к себе, я очень-очень постаралась хотя бы на минуту отодвинуть все невзгоды и хотя бы немного унять ее боль.
Глава 1
Скарлетт
– Майкл, - тихо произнесла она. В трубке потрескивало, и ее слова ломались на расстоянии. – Майкл Шервуд.
– Что с ним?
Директор лагеря, дама по имени Рут с короткими волосами и в биркенштоках (*Биркенштоки– от Birkenstock, обувь от немецкого обувного бренда), нетерпеливо постукивала ногой по полу позади меня. В Сестринском лагере мы, предположительно, были «изолированы от Давления Общества, чтобы Лучше Узнать Себя, Как Женщину». Телефонные звонки были нежелательны, особенно в полночь по вторникам, когда тебе приходилось вылезать из кровати и направляться в офис, чтобы там несколько минут поговорить по старомодному телефону с тяжелой трубкой.
Скарлетт вздохнула. Стряслось что-то нехорошее.
– Что с ним? – повторила я. Директриса закатила глаза, и я готова была поспорить, что она считала все происходящее пустой тратой времени.
– Он умер, - несмотря на содержание произносимых слов, голос Скарлетт был твердым, словно она перечисляла таблицу умножения. На заднем фоне слышались звон и всплески воды.
– Умер?! – мельком взглянув на Рут, я заметила, как она выпрямилась, внезапно прислушавшись. Я отвернулась, - Как?
– Мотоциклетная авария. Сегодня днем. Он столкнулся с машиной на перекрестке. – Всплески стали громче, и я поняла, что она моет посуду. Скарлетт, всегда ответственная, вероятно, занималась бы домашними делами даже во время ядерной войны.
– Умер, - проговорила я, и комната вдруг показалась такой маленькой, словно стены сжимались вокруг меня, а директриса подошла ко мне и положила руку мне на плечо. Я отошла в сторону, стряхивая ее. Мне представилась Скарлетт, стоящая возле раковины в шортах и футболке, с волосами, забранными в хвост, и зажимающая трубку между щекой и плечом. – Боже мой.
– Знаю, - откликнулась Скарлетт, а затем раздался особенно странный всплеск, словно трубку подставили под струю воды. Она плакала.
Мы долго оставались на линии, молчали, и единственным звуком оставались лишь шум воды и звон тарелок. Мне хотелось дотянуться до нее через телефон, оказаться на той же кухне рядом с ней. Майкл Шервуд, парень, с которым мы выросли, парень, которого одна из нас любила. Ушел.
– Галлея? – внезапно тихо позвала Скарлетт.
– Да?
– Ты можешь приехать домой?
Я выглянула в окно – темно, полная луна сияет над лужайкой. Был уже конец августа, почти что конец лета, школа начнется через неделю. В этом году мы будем одиннадцатиклассницами.
– Галлея? – снова спросила она, и я поняла, что ей сейчас тяжело даже говорить.
Но она никогда не нуждалась во мне.
– Держись, - сказала я, глядя на деревянные стены, выкрашенные
Майкл Алекс Шервуд погиб в 20:55 13 августа. Он как раз сворачивал на Моррисвилль Авеню, когда бизнесмен на БМВ столкнулся с ним – и, увы, столкновение было смертельным. Майкла сбросило с мотоцикла, который он получил совсем недавно, в июне, и парень пролетел двадцать футов. В газетах писали, что он скончался от удара о землю. Майклу Шервуду было шестнадцать. Кроме этого, он был единственным парнем, которого Скарлетт по-настоящему любила. Мы обе знали его с тех пор, как были детьми, и были знакомы с ним, наверное, не меньше, чем знали друг друга.
Лейквью, наш городок, простирался всего на несколько улиц, а на въезде у нас был растянут плакат: «Добро пожаловать в Лейквью – район друзей!». Несколько лет назад кто-то из выпускников старшей школы замазал краской буквы «r» и «s», оставив нам лишь «район монстров» (*игра слов: friends – друзья, fiends – монстры). Мой папа находил это необычайно смешным, и, каждый раз, когда мы проезжали мимо плаката, он начинал безудержно хохотать, а мама всякий раз рассуждала вслух о том, не ему ли принадлежала эта идея.
Еще одной примечательной характеристикой Лейквью был аэропорт, выстроенный в трех милях от города, что означало постоянный шум взлетающих и приземляющихся. Это тоже нравилось папе, он часто проводил вечера на заднем дворе, глядя в небо и слушая гул двигателей, приближавшийся все ближе и ближе, пока, наконец, самолет не пролетал над домом, заставляя стекла в окнах дрожать мелкой дрожью. Это сводило с ума нашего соседа, мистера Крамера, который постоянно жаловался на высокое давление, но папа просто обожал это. Для меня же этот шум был чем-то привычным, и я не особенно часто замечала его, он даже спать мне не мешал.
Впервые я увидела Скарлетт в день их переезда. Она приехала со своей мамой, Мэрион. Мне тогда было девять. Я сидела у окна и разглядывала новых соседей, когда заметила девочку моего возраста с рыжими волосами в синих теннисных тапочках. Она сидела на крыльце своего нового дома и смотрела, как из машины выгружают мебель. Подтянув колени к груди, она опустила на них подбородок и подняла белые пластмассовые солнцезащитные очки надо лбом, наподобие ободка. И она не обратила на меня ни малейшего внимания, когда я вышла из дома и остановилась на их подъездной дорожке. Я ждала, что она первая скажет что-нибудь. Заводить друзей удавалось мне не очень легко, слишком уж тихой и неприметной я была. Как правило, все заканчивалось тем, что любящие командовать девчонки доводили меня до слез, и я убегала домой, где жаловалась маме. Лейквью, район друзей, был полон маленьких монстров на розовых велосипедах с Барби в корзинках. А у меня никогда не было лучшей подруги.
Я подошла к новой девочке, которая уже успела опустить очки на глаза, и в темных стеклах в форме сердечек я увидела собственное отражение: белая футболка, синие шорты, побитые кеды и розовые носки. Я ждала, что она засмеется, выгонит меня или будет продолжать игнорировать, как делали девочки постарше.
– Скарлетт? – раздался из глубины дома женский голос. Он звучал устало и раздраженно. – Куда я дела чековую книжку?
Девочка на ступеньках повернула голову.
– Положила на кухонную стойку, - громко откликнулась она.
– В коробку, где все документы от риэлтора.