Кто тут хозяйка?
Шрифт:
Кажется, Софик подавилась воздухом. По её взгляду на мою маму я четко прочитала: “Ну, вот, еще одна выскочка на мою голову”.
Вот она – волшебная сила официального тона и непререкаемой уверенности в собственной правоте.
Елагины зашуршали. Не зашептали, не зашушукались, а откровенно зашуршали, переглядываясь и склоняясь друг к другу.
Определенно мамина скорость мысли меня восхитила, но выражение опаски на лице Атласа подсказывало, что, конечно, оправдание мы сочинили неплохое, но в том, сработает ли оно – уверенности у него нет.
–
– Ди Бухе, – поправила я невозмутимо, укладывая на трибуну перед судьей ведьмину книгу, – моя бабушка была старшей дочерью Матильды ди Бухе, а значит, я – являюсь наследницей первой очереди в сравнении с четвероюродной внучатой племянницей последней хозяйки дома. И только я и моя мама имеем право на фамилию ди Бухе, потому что только мы и являемся потомками первой обладательницы этой фамилии.
– Эта книга не может быть учтена как доказательство, – Софик взвилась с места, – она доставлена суду после официального времени. Она может быть подделана! Она…
Судья безмолвно повела длинным желтым ногтем в воздухе, и Софик схватилась за рот, из которого больше не вылетало ни звука.
С этой секунды мне определенно начал нравиться этот маникюр “а-ля гоблин”.
– Разумеется, королевский закон о судебном порядке гласит, что все доказательства, представляемые суду, должны быть внесены в судебные двери до часа суда, – медленно проговорила судья Галеан, перебирая в воздухе сжатыми пальцами, будто штопая невидимую дыру, – однако существуют двенадцатая и четырнадцатые поправки о том, что маги времени и маги, прокладывающие тропы между мирами, не всегда могут быть властны над собственным временем, а значит, не могут быть обвинены в уклонении от волшебной присяги.
Софик все еще была лишена права издавать звуки, но с каждой секундой раздувалась все сильнее.
– Господин Атлас, будьте так любезны, возьмите эту книгу – вынесите её из зала, и внесите обратно. Дабы чары истины поведали нам свой вердикт об этом артефакте.
Судья говорила каждое слово не торопясь, будто вся вечность была у неё в запасе. Атлас же вскочил, словно молодой окрыленный пегас, и быстрым бодрым, таким не свойственным его важной профессии шагом слетал туда обратно до тяжелых дверей и обратно.
– Итак, книга цела, – меланхолично кивнула судья, – нерушимое заклинание истины подтверждает нам, что это действительно ведьминская книга, подписанная Матильдой ди Бухе, хозяйкой одноименного поместья. Книга, переданная старшей дочери и принесенная прямой наследницей.
– Мы не можем этого знать! – на этот раз голос подал Ольмар, муженек Софик. – Она могла её выкрасть. У потомков настоящей внучки Матильды. И вообще, откуда нам знать, что явилась эта выскочка из другого мира? Портал может быть местным. Она не проходила присягу Истины и может лгать.
– Что ж, раз госпожа Гурцкая является ведьмой-портальщицей, значит, на неё действуют некоторые поблажки, – снова чиркнув ногтем в воздухе и лишив права вяка и Ольмара, кивнула судья, – юная леди, выйдите и войдите в зал. Только сделайте это ногами, пожалуйста. А не так, как вы привыкли являться везде, куда вам нужно.
Эй, я не поняла, она что, знает, что я так не только в суд явилась?
Сплетни, всюду сплетни!
Что ж, хорошо.
Шагая по зеленой ковровой дорожке по ступенькам к дверям, я успела заметить Отраду и даже поймала её улыбку. Улыбнулась в ответ.
Высокий усатый мужик, стоящий у дверей, зыркнул на меня недовольно, но тяжелую дверь судебного зала передо мной открыл.
Я вышла в пустой коридор, секунду подумала о том, насколько это все по-дурацки выглядит и вошла обратно.
Точнее…
На долю секунды что-то задержало меня в дверях. Что-то плотное, вязкое и одновременно упругое.
С этой секунды в этом зале ты будешь говорить только истину. Клятва эта рассеется в миг, когда судья вынесет решение и трижды хлопнет в ладоши.
Строго говоря, это не была клятва. Её вроде как добровольно дают.
– Древнейшие чары, – много позже скажет мне Атлас, – из созданных абсолютными магами, что совершенствовали наше правосудие. И отступлений от него нет. Солгать на суде не сможет никто.
– Что ж, юная леди, – кивнула мне судья Галеан, как только я вернулась и села между мамой и Атласом, – а теперь расскажите нам, откуда вы взяли эту книгу и кому она принадлежала до вас.
Разумеется, только этими вопросами судья не ограничилась. Спрашивала она у меня и почему я не удосужилась заявить права на наследство в установленный срок, почему не поторопилась с явкой в суд, почему мой дом так взбеленился на Елагиных, практикую ли я черную магию и так далее.
Вопросов оказалось очень много.
Честность абсолютную пришлось как-то сдерживать. В конце концов, хоть королева и была в курсе про аракшас ди Венцеров, проговаривать это было не обязательно для суда.
Закрывала вопрос кровной вражды с вампирами, считала это первостепенной задачей.
Кто же знал, что родственнички только того и ждут?
До Триша тоже дело дошло. И его помучили, на тему, почему он не удосужился рассказать о порядке вступления в наследство в официальном порядке, да и вообще так вопиюще пренебрег знанием государственного права, что при его должности можно считать за равнодушие к обязанностям.
– Я не сразу поверил, что леди Марьяна действительно является наследницей дома, – виновато понурился крыс, – понял все, только когда заметил, что дом начинает пробуждаться. И… Да, я очень боялся её потерять, как потерял госпожу Улию, и госпожу Настью. Кровная вражда с вампирами убивает быстро. Мне была важна жизнь моей госпожи. Если госпожа решит, что я не был достаточно исполнителен в своей работе, это будет её право.
Оказалось, что Атлас притащил в суд ворох рекомендаций. От господина Эрнста, от господина Илая, даже от клерка из гномьего банка.