Кто в списке у судьи?
Шрифт:
После Пенсаколы дорога очистилась. Появился щит: «КАЛМЕН, 8 МИЛЬ».
– Как я понимаю, мы едем в Калмен? – спросила Лейси.
– Да. Через две мили будем в округе Чавес.
– Жду не дождусь.
– Терпение, Лейси. Для меня все это непросто. Вы – единственная, с кем я откровенна. Вам придется мне довериться.
– Место преступления…
– Да, вернемся к месту преступления. Итак, полиция ничего не нашла: ни волосков, ни фрагментов ткани, ни тупого предмета, – только нейлоновую веревку на шее, завязанную тем самым узлом, двойным морским.
–
– Да, именно такая.
Судя по дорожному указателю, они уже находились в округе Чавес.
– Мы едем в гости к судье Баннику? – задала вопрос Лейси.
– Вот уж нет!
Они повернули на четырехполосное шоссе и поехали по пригородам Калмена мимо ресторанов фастфуда, мотелей, торговых центров.
– Чем занималась полиция? – спросила Лейси.
– Все как обычно: копы искали, ходили от двери к двери, беседовали с любителями бега и прогулок, с коллегами убитого. Нашлась пара его приятелей. Обыск в его квартире не выявил никаких пропаж, поэтому из числа мотивов было вычеркнуто ограбление. Полицейские сделали все, что могли, но результатов не получили.
– Это было в девяносто первом году?
– Да. Совершенно тупиковое дело, ни малейших зацепок.
Лейси уже научилась терпению и в промежутках между вопросами набирала в легкие воздуха.
– Уверена, все материалы сложены у вас в отдельную папочку.
– Так и есть.
– Как вы добываете сведения у полиции? Они так ревностно охраняют информацию!
– Я делаю запросы, ссылаясь на закон о свободе информации. Они бывают уступчивы, но, конечно, всего никогда не дадут. Им достаточно заявить, что идет следствие – и все, дверь захлопывается. Но в случаях со старыми делами они иногда ослабляют хватку. А еще я веду с ними беседы…
– Следов при этом не оставляете?
– Может, и оставляю…
Они покинули автостраду и повернули по стрелке «Исторический центр».
– Бывали раньше в Калмене? – осведомилась Джери.
– Как будто нет. Я проверяла вчера вечером: за последние двадцать лет у КПДС не было здесь ни одного дела. Несколько дел в Пенсаколе, но округ Чавес отличается спокойствием.
– За сколько округов вы в ответе?
– Их у меня многовато. В офисе в Таллахасси у нас четверо расследователей, в Форт-Лодердейле – трое. Семеро – на шестьдесят семь административных округов, а это тысяча судей и шестьсот залов судебных заседаний.
– Но вы справляетесь?
– Чаще всего да. На наше счастье, подавляющее большинство судей не допускают злоупотреблений, паршивые овцы – это исключения из правила.
– Одну я вам нашла.
Лейси не ответила. На Мейн-стрит Джери совершила поворот, потом опять повернула и задержалась на перекрестке. Через дорогу находился въезд в обнесенный оградой жилой комплекс. За воротами виднелись современные дома, кондоминиумы, аккуратные маленькие лужайки.
– Доктор Бэнник приобрел этот участок сорок лет назад, – начала Джери. – Это оказалось хорошим вложением. Росс жил здесь. Ближе нам не подобраться из-за камер наблюдения.
– Ближе и не надо, – отозвалась Лейси. Ей хотелось спросить, зачем ей знать, где жил Росс, но она удержалась. На обратном пути она сказала: – Предлагаю заехать в полицию. А как вам удается не оставлять следов, даже беседуя с ними?
Джери усмехнулась, пожалуй, даже улыбнулась, что случалось с ней редко.
– Я создала вымышленный мир, в котором играю множество ролей: независимой журналистки, криминального репортера, частного детектива, романистки. У каждой свое имя и адрес. Здесь я выдала себя за криминального репортера из Мемфиса, разрабатывающего сюжет нераскрытых дел в Теннесси. Дала начальнику полиции свою визитную карточку, номер телефона и электронную почту. Все это мужчины, слабый пол, сами понимаете. Пара дружеских бесед – и они сами все выкладывают.
– Сколько у вас телефонов?
– Даже не знаю. Не меньше полудюжины.
Лейси недоверчиво покачала головой.
– Плюс ко всему не сбрасывайте со счетов то, что это совершенно забытое дело. Его не зря отнесли к «висякам». Поняв, что отсутствуют зацепки, копы быстро утратили к нему интерес. Потерпевший из другого города, нет родственников, которые их тормошили бы. Преступление выглядело совершенно заурядным, с нулевой перспективой раскрытия. В некоторых случаях полиция даже приветствует свежий взгляд на старые дела.
Они опять ехали по Мейн-стрит, через исторический район. Впереди, в географическом центре города, выросло величественное, в античном стиле здание суда. Вся площадь вокруг него была занята магазинами и всевозможными офисными постройками.
– Здесь он работает, – сказала Джери, глядя на суд. – Заходить туда мы не станем.
– Я увидела достаточно.
– Там всюду камеры.
– Вы серьезно думаете, что Бэнник вас узнал бы? Да бросьте! Вы никогда не встречались, он понятия не имеет, кто вы и что у вас не уме. Или я не права?
– Правы, но зачем рисковать? Однажды, несколько лет назад, я осмелилась сюда войти. Это был первый день его нового судейского срока, кругом толпился народ, больше сотни кандидатов в присяжные. Я стояла в толпе и озиралась. Его судебный зал на третьем этаже, кабинет – в конце вестибюля. Это трудно вынести: ты находишься почти рядом с убийцей своего отца!
Лейси поразила ее уверенность. Не имея доказательств и даже незначительных улик, Джери была убеждена, что Бэнник – убийца, а от Лейси она ожидала проявления искренней заинтересованности, раскрытия истины и установления справедливости.
Они описали по площади круг и уехали из центра.
– Хочу выпить кофе, – сообщила Джери. – А вы?
– И я. Экскурсия завершена?
– Да. Но осталось еще много тем для разговора.
Глава 6
На выезде из города они остановились около сетевого ресторана и прошли внутрь. В 2.30 дня там никого не было. Они устроились в углу, подальше от пустующей стойки. У Джери была при себе большая сумка – с папками, решила Лейси. Они заказали кофе и стали ждать, цедя воду со льдом.