Кубок лунника
Шрифт:
Она схватила зверя за уши, развернула мордой к себе.
– Говори, ну?!!
«Они выпивают меня», – с трудом расслышала ведьма, – «всеблагий, их так много, и все они повисли на мне…»
– Йоргг, я никого не вижу, – нахмурилась Малика, – ты хочешь сказать, что кто-от высасывает из тебя силы?
«Скорее просто жизнь».
Громко выругавшись словами, совершенно не приличествующими воспитанной девице, Малика еще раз внимательно огляделась. Потом, стукнув себя кулаком по лбу, закрыла глаза. Толку-то высматривать
…Разумеется, они были тут. Тонкие, словно черные нити, щупальца, у каждого – крючок на конце. Медленно паря под сводами пещеры, они плыли в сторону Альвена. Сотни, тысячи аспидных нитей.
Малика ощутила во рту горечь, с трудом сглотнула.
– Я не знаю, что это за магия, Альвен. Я не знаю, как с этим бороться.
«Они… тебя не трогают?»
Ведьма протянула руку, подставила ладонь прямо под удар ядовитого крюка – щупальце, вместо того, чтобы впиться в теплую плоть, отпрянуло, метнулось к истинному луннику и с едва слышным хрустом проткнуло шею зверя.
– Не трогают… пока.
«Хорошо».
Затем он спокойно поинтересовался:
«Сколько их на мне?»
– Не знаю, – хрипло ответила Малика, – ты можешь идти?
«Да. Наверное».
Он двинулся вперед, ведьма услышала пронзительный визг сотен натянувшихся нитей. Мощные лапы подкосились, и лунник начал заваливаться набок.
– Нет, нет! Альвен, Альвен, не закрывай глаза. Смотри на меня, ну же! Смотри!!!
И вот уже она на коленях, держит в руках большую мохнатую голову, а из золотистых глаз стремительно утекает жизнь.
«Я дурак», – сказал Альвен Рутто, – «а ты принялаверное решение там, в Блюменсе. Нам не нужно было больше видеться. А теперь я завел тебя йоргг знает куда, сам вот-вот подохну как корова на бойне, и тогда ты останешься совсем одна в подземелье».
– Ты дурак, если в самом делетак думаешь , – Малика быстро положила голову графа на камни, – не смей умирать… не смей! а я… я сейчас вернусь…
На мгновение она зажмурилась.
Черные твари заполонили пещеру, колыхаясь под ее сводами и затмевая мятный зеленый свет. Альвен был опутан ими как бабочка паутиной, Малика попыталась оторвать от лунника первое попавшееся щупальце – бесполезно. Ее способностей упокаивать призраков здесь было явно недостаточно. Неужели… все? Конец пути?
Малика Вейн из праженской Академии непременно бы разрыдалась. И, наверное, смирилась бы с судьбой. Но не было ее больше, той мягкой и спокойной женщины – на ее месте появился лунный зверь. Ей пришлось научиться убивать и бороться за свою жизнь. Те, ктонавегда ушел – останутся в памяти, безмолвный укор для человека, но охотничий трофей, доказательство силы для лунницы. И что это за аспидные черви, шевелящиеся у ног? Не более, чем еще одна преграда, вставшая на пути золотоглазой госпожи Вейн. Так неужели она отступит?
– Дождись меня, – процедила ведьма сквозь зубы, – не забывай, ни на миг не забывай о том, что я не переживу еще одного расставания.
А затем, подхватив подол платься, она метнулась туда, откуда продолжали выплывать смертоносные нити.
Провались все к йорггу, но ведь что-то должно было быть там? Что-то особенное, выпускающее из себя всю эту гадость?
Она бежала, оскальзываясь на каменном крошеве, задыхаясь, выжимая из себя всю скорость, на которую только была способна. Бежала, мысленно проклиная высокомерных лунников, оградивших свои драгоценные врата от посягательств чужаков.
«А, не ожидали, что сюда явится бывшая ведьма? Йоргг, если только… если только вы его убьете, я уничтожу вас всех. Да, я найду способ добраться до вас, проклятые убийцы, пусть и придется искать до конца жизни».
И вдруг, завернув за блестящий от воды сталактит в три обхвата толщиной, Малика увидела врата, а вокруг – сотни, тысячи щупалец, которые, медленно разворачиваясь, окрасили пол пещеры в черный цвет.
– Сколько ж вас тут, – ведьма сплюнула, – что ж вы такое здесь охраняете?
Стараясь унять бешено колотящееся сердце, Малика двинулась к Вратам. Они были невысоки, в два человеческих роста, закрывали собой вход в новое ответвление пещеры. Потемневшее от времени дерево, обитое широкими бронзовыми полосами.
Она брела по колено вомраке, и щупальца чуждой магии, хоть и не принадлежали физическому плану бытия, неприятно щекотали лодыжки. Подойдя вплотную к вратам, Малика что есть мочи постучалась.
– Эй! Есть кто-нибудь?!!
Ответом была мертвая тишина склепа.
– Открывайте! – рявкнула ведьма во всю силу легких, – открывайте, или я разнесу эти йоргговы ворота!
Никто не ответил и в этот раз.
Малика сглотнула горький ком, застрявший в горле и выжимающий слезы из глаз.
Неужели они с Альвеном захотели слишком много?
Ведь это так… обыденно – просто хотеть счастья. Просто идти за мечтой.
А эти дурацкие врата молчат. И те, кто за ними… Может быть, там никого и нет? Может, черные твари давно сожрали всех по ту сторону?
Малика изо всех сил укусила себя за костяшки пальцев. Нет, не нужно так думать. Черные твари имеют магическую природу, это ведь очевидно. А источник закляться – за вратами. И Альвен остался в пещере, где они его сожрут, если только она не придумает способа разрушить все хитросплетения этого заклинания.
Малика снова забарабанила в деревянные створки, но только разодрала в кровь руки.
– Да будьте вы прокляты! Ненавижу вас, ненавижу!
Она закашлялась. Говорят, что одной силы ненависти бывает довольно, чтобы извести город, но, получается, что ее недостаточно, чтобы разбить самые простые и очень старые ворота.