Куда идем мы 5
Шрифт:
Он обвел пространство глазами и рявкнул:
— Время пошло!
Буквально через пару секунд из дырки на месте ворот хлынул поток бегущих налегке демонов. Нельзя поручиться, что никто ничего мелкого не заначил за пазухой, но баулов с собой никто точно не тащил — репутация Штанского не допускала варианта «обмани прохожего, на тебя похожего».
Штанский удовлетворенно улыбнулся и перевел взгляд на троицу хаев.
— Я жду, — холодно сказал он.
Первым подписал контракт Выхухоль, следом за ним — Орел. После чего все выжидательно посмотрели на Черного Льва.
Старик скрестил руки на груди и покачал головой.
— Я не буду, — просто сказал он. — Я уже подписал один контракт, а наемник, который болтается от одного заказчика к другому, как дерьмо в проруби, никому не интересен и никем не уважаем.
Он кивнул в сторону двух демонов-подписантов.
— Они еще молодые, у них есть еще шанс исправить свою репутацию. А мне уже немного осталось, и не хочется как-то все вот так вот заканчивать, — и он неопределенно повертел рукой в воздухе. — Да и устал я что-то, честно говоря.
Он сплюнул наземь и сказал спокойным тоном:
— Давайте уже кончайте быстрее. Максимально безболезненно, как обещали.
Штанский и Псих переглянулись.
— Давай? — не то предложил, не то скомандовал обезьяну кланлид. — Тебе качаться надо, а за него прилично отсыплют.
Псих медленно покачал головой.
— Я теперь монах, мне ТАК нельзя. Делай сам.
— Как скажешь, — пожал плечами Штанский и Черный Лев вдруг мешком осел на землю. Черт его знает, что сделал кланлид, но смерть наступила мгновенно.
Штанский вроде бы ни с кем не разговаривал, но буквально через несколько минут в воздухе открылся портал, из которого принялись выскакивать люди и демоны в форме клана Штанских.
— Приберите здесь все, — распорядился кланлид. — Этих двоих — на Рикарда, сдадите Коту по описи. В зиндане сидят трое пленных — освободить, накормить и напоить. Их шмотки и лося — не трогать. Все, выполняйте.
Он повернулся к Психу и спросил:
— Не знаешь, здесь какая-нибудь харчевня есть?
Обезьян пожал плечами:
— Понятия не имею. Должна быть. Даже наверняка.
— Пойдем, поищем. Я тут подумал — если я возобновлю прием на полчаса позже — ничего страшного не случится. Пойдем, Хан, помянем новопреставленного Барсика. Вот же, блин, упрямый старый пердун. Нас и так практически не осталось, а тут еще он.
Потом остановился, подумал и сказал убежденно:
— А красиво помер старый кошак. Хотел бы я так же уйти. Зуб даю — вот там наливают!
И он некультурно показал пальцем.
Глава сто двадцатая
С. Калмаш, г. Набережные Челны
(в которой наши герои наконец-то добираются до большого города)
с. Калмаш
Тукаевский сектор,
Локация Татарстан
55°43? с. ш. 52°37? в. д.
— Тот, не спи! Толстому волку уйти не дай! Толстого, говорю блокируй! — орал Жир, взвизгивая как поросенок, которого ловят в хлеву. Сам свин при этом дрался сразу с тремя демонами, но, как мы видим, умудрялся еще посматривать по сторонам.
Тоту, правда, было ничуть не легче — у него также было три противника, один из которых — упитанный волчара — действительно явно собирался ударить по тапкам и шарил глазами по окрестным кустам.
— Он слабый и медленный! Если хочет — пусть бежит! — прокричал Тот Жиру. — Потому что мы — монахи, и не должны забирать лишние жизни!
Потом подумал, и добавил:
— Без особой нужды.
— Ну да, конечно! — язвительно парировал свин. — А выкуп за жизнь мы с кого брать будем? У нас припасов осталось, как в той детской книжке — три корочки хлеба. Нам жрать нечего, а этот пленных выпускать собрался.
Свин сплюнул и выдавил из себя самое страшное ругательство:
— Альтруист!
— Как ты меня назвал?! — взвился бывший сом. — А ну, повтори!
Расслабленная беседа приятелей объясняется просто — и тому, и другому, противники и в подметки не годись. Каждый из них давно мог бы прикончить своих врагов, но Четвертый в последнее время буквально проклевал всем троим боевым монахам мозги, требуя прекратить бесконечную череду убийств.
Кровожадность Психа, Жира и Тота объяснялась просто — все окрестные демоны как с цепи сорвались. Все банды, встречавшиеся паломникам по пути, тут же обнажали оружие, и с криком «Это они! Гаси их, братва!» активно пытались прикончить паломников. Похоже, Система не оставляла попыток загнобить путешественников и раздавала на них жирные квесты на всем пути следования.
В итоге от самой Уфы отряд шел в непрерывных боях и каждодневных драках. Немного передохнуть удалось только в Мензелинске — город держали люди, а городской голова симпатизировал проекту Штанского, поэтому квест не принял.
Но нет худа без добра — в этом ежедневном рубилове каждый из бойцов неплохо прокачался. Ну, до тех пор, пока Четвертый убивать не запретил. Но ушлый Жир и здесь умудрился не остаться в накладе и начал требовать с побежденных выкуп за сохранение их ничтожной жизни. Жирный свин насобирал уже довольно много добра и его слова о трех корочках хлеба были несусветным враньем. У него даже варенье в трехлитровой банке имелось.
Беседа двух паломников была прервана появлением Психа, который привел за шиворот главаря банды. Ну как — «привел». Предводитель местных хулиганов, здоровенный черный медведь со смешными круглыми ушками была раза в три крупнее обезьяна. Поэтому Псих летел за плечом пленного атамана как фея Динь-Динь, левой рукой вцепившись в мохнатый загривок, а правой — угрожающе постукивая посохом по макушке медведя.
За ними на Драке ехал Четвертый.
Все, не сговариваясь, прекратили драться и с интересом уставились на пришедших.