Куда приводят мечты
Шрифт:
Когда я замолчала, ожидая вердикта, кукольник неожиданно крепче прижал меня к себе, опустил голову и накрыл губами участок голой кожи у основания шеи. Ощутив это горячее и одновременно нежное прикосновение, я застыла, не смея шелохнуться, чтобы вдруг чего не испортить. Мучительно медленно он двинулся губами вверх, зарываясь в меня носом, в то время как руки повели по спине.
Дыхание сбилось, сердце-предатель грозилось проломить грудную клетку, но все это было неважно. Откинув голову, давая ему как можно больше места для изучения, я просто растворилась в этом ощущении его губ на
Перед глазами вдруг замелькали все его взгляды в кругу остальных членов организации, во время наших с ним тренировок, бесед, взгляд, которым Сасори окинул меня, вернувшись на прошлой неделе с миссии, изучивший с ног до головы, словно выявляя наличие повреждений. Тогда я этого не поняла – осознание нахлынуло сейчас, вместе с дорожкой поцелуев.
Подняв голову, прервав ласку, я, быстрее, чем кукольник успел засомневаться и остановиться, впилась в его губы, судорожно зарываясь пальцами в огонь волос. Акасуна ответил, впуская в себя, и параллельно с этим пересаживая меня так, чтобы я оказалась верхом. Не веря в то, что происходит, старалась запомнить каждую секунду этого долгого страстного поцелуя, где каждый из нас отвечал на действия второго с напором и силой, касаниями рассказывая, как долго ждал и хотел этого.
Застонав, я через несколько мгновений отстранилась, судорожно глотая воздух и пряча лицо у него на плече. Искусные руки продолжали ласково поглаживать мою спину, горячее дыхание согревало макушку, а часто поднимающаяся и опускающаяся подо мной грудь говорила о том, что задыхаюсь не одна я.
Так и оставив пальцы в волосах кукольника, я лихорадочно посмотрела ему в глаза:
– Сасори-са…
– Тш, – оборвал он меня, все еще тяжело дыша. – Сасори. Для тебя просто Сасори.
– Ты…я… – бессвязно пролепетала я.
– Ты против? – недоверчиво глянул он на меня.
– Нет! – выпалила я так быстро, что снова вызвала его смех. Ну и пусть. Я люблю музыку.
– Я тоже, – длинные тонкие пальцы пробежались по моей шее. – Слишком долго я этого хотел…слишком долго ждал, а потом перестал ждать кого-то, и вдруг, в буквальном смысле с неба, появилась ты… Касуми-чан, мое маленькое вдохновение…
От последней фразы я растаяла и снова потянулась к нему. На этот раз нас связал нежный чувственный поцелуй, не такой хаотичный и импульсивный, как самый первый.
– Ты спрашивал, почему я так много знаю о тебе… – запнулась я, рукой поглаживая его горячую грудь, все еще мало веря в случившееся и отчаянно желая ущипнуть себя. – Дело в том, что я…влюбилась в твоего героя в своем мире, искала все, что с тобой связано, а здесь, узнав тебя-настоящего…все только усилилось…
Смущенно покраснев, я зажмурилась, боясь поднять голову, и он сделал это за меня, осторожно подцепив под подбородок. Вместо насмешки или еще чего-то каверзного, серые глаза излучали тепло и нежность, а потом нас скрепил третий поцелуй. Дальше же я потерялась в них.
– Сасори… – пробормотала я, чувствуя, что мы упускаем что-то важное из-за собственных чувств.
– Да, Касуми-чан? – хрипло отозвался он, целуя меня в макушку.
– Ты пойдешь с нами помешать планам Орочимару? – наконец, вспомнила
– Без себя я тебя никуда не пущу, – твердо сказал Акасуна, и я благодарно поцеловала его в шею.
– Спасибо за это и за то, что вступился там, в коридоре…
Руки вокруг меня напряглись, кукольник яростно выдохнул (сегодня у него рекордное количество эмоций) и процедил:
– Пока я рядом, никто тебя и пальцем не тронет. Я не позволю.
Улыбнувшись, я просто обняла его за пояс. Ненужно было говорить что-то еще. Положение его рук, поцелуи, ласковые касания и взгляды все поясняли и без слов.
POV Арины, ака Акумэ, ака Дьявол
Мы все свихнулись. Во всех известных человечеству смыслах. Когда в нашу комнату зашла несколько потрепанная Туман с распухшими губами, лихорадочно блестящими глазами и улыбкой, освещающей все вокруг на многие-многие метры, первой фишку просекла тут же завопившая Нами. За ней Тора, потом и мы с Кито.
Скорости, с которой мы окружили и засыпали Касуми вопросами, позавидовал бы и Рок Ли. Первые пять минут она просто смотрела на нас широко-раскрытыми глазами, давая всем выстрелить своими вопросами, а потом рассказала от и до. Разумеется на русском и с использованием прозвищ, а не имен.
– Поздравляю! – с чувством сказала Тора, и все мы обняли ее.
Я была безумно рада за Касуми, они с Сасори не только красивая, но и абсолютно подходящая друг другу пара. Кроме того, теперь я была уверена, что он защитит ее и сделает все возможное, чтобы с Машей ничего не случилось. Зная кукольника недолго, тем не менее, я была уверена, что чувств и слов он на ветер не бросает. Туман смогла пробиться за его холодность, заставить его снова чувствовать, и это дорогого стоило. И, Боже мой, какой же счастливой она сейчас выглядела!
Готовить ужин мы пошли в приподнятом настроении, даже пошутив с Тоби, ошивающимся вокруг нас на кухне. По готовке сегодня Машка превзошла саму себя, сделав запеченные куриные грудки под сыром с чем-то, напоминающим картошку (отведайте-ка русской кухни!), салат и самостоятельно по семейному рецепту выпекши белого хлеба.
– Это божественно, просто Дзясиново, – простонала Нами, и сидящей рядом с ней Хидан закивал, не прерывая процесса поглощения пищи.
– Мням, курочка… – Тора обсасывала косточки (ее привычка), и по тем взглядам, которые бросал на нее Дейдара, я предвидела, что вторая пара в организации не за горами.
Акацуки. Построй свою любовь, блин…
На кухню зашел Сасори, опоздав минут на десять. Кивнув всем, он опустился на свое место рядом с Касуми, и они сели друг к другу настолько близко, что только клинический идиот не понял бы, что это значит. Пейн, так же, как и я, оценив отсутствие расстояния между кукольником и его ученицей, приподнял бровь, но ничего не сказал. Конан улыбнулась в тарелку, Какудзо и Хидан хмыкнули, мне показалось, что досадливо, Дейдара был в шоке (сам Сасори-но-данна и вдруг такое!), по Тоби, как всегда, ничего понятно не было (интересно, зачем он вообще приходит, все равно не ест в этой своей маске), Зецу не появился вовсе. На его месте я бы в поле зрения Акасуны ближайшие пять лет бы не попадала.