Куда Уехал Цирк. Дорога-4
Шрифт:
– Так я, собственно, зачем пришла. Ты чего, подруга, уперлась и перебираться к нам не желаешь? Тебе что, твоя кибитка дорога как память о неудобствах?
– Я женщина порядочная, - хозяйка сыроварни возмущенно сверкнула глазами.
– И поэтому дорогая...- фыркнула Марья и, не давая собеседнице возмутиться, потребовала.
– Вот объясни, при чем тут твоя порядочность к переезду в более удобный фургон и в более удобное место?!
– Но как же, - Флора даже растерялась от такой непонятливости собеседницы.
– Как я могу жить вместе с холостым мужчиной?! Это неприлично!
Марья
– Многоуважаемая миссис Флора, - торжественно начала она, натянув маску светской львицы, - учитывая ваше патриархальное воспитание, разрешите вам сообщить! Проживающие в предложенном вам фургоне, мистеры Робин и Оле, переехали из него к мальчикам. Предложенный фургон предоставлен в ваше полное распоряжение.
– Марья встала, подхватила воображаемую юбку и сделала книксен.
– Эм-м-м...- Флора сидела, распахнув глаза и приоткрыв рот, эту светскую даму она не знала вовсе.
– Марья, это чего?
– Это того... Робин надеялся, что ты поймешь и без объяснений, что он никогда не поставит тебя в неловкое положение. Но ты почему-то предпочла навыдумывать всякую хрень. И вообще, как провернуть это самое неприлично, когда в фургоне будут жить твои дети и няня?! Знаешь, бурная у тебя фантазия! Я б сказала с чего, но ты русского языка не знаешь...
– Это не я, это Мамичка считала...
– Флора закусила губу.
– А не слишком ли много вокруг тебя Мамички и ее мнения?
– Марья понимала, что не совсем справедлива к молодой женщине. Со способностями ее няньки бороться трудно. Хотя Мамичка, видать, не сильно налегала, судя по волевому характеру воспитанницы.
– И да, еще раз о пользе разговоров: сказал бы Робин сразу, что фургон освобождается, и никаких непоняток!
Переезд состоялся быстро, для кучи мужиков на одну ходку. Мальчишки восторженно облазили новое жилье, попытались заглянуть во все фургоны по очереди. Шуганулись от рыка Потапыча, в вольере ящерок, при попытке оседлать Шен, побарахтались в корыте, к счастью, пустом. Хотели пробраться в кухню, но получили полотенцем от поварихи. Глядя на это безобразие, Мамичка попыталась приструнить разошедшихся пострелят. Но вдруг оказалось, что ее увещевания не имеют обычного действия, и глаза у мальчишек все так же возбужденно блестят.
– Невсик, – позвал Оле, он-то хорошо представлял, что могут натворить двое мелких, а уж два с половиной и подавно.– Присмотри за мальчишками.
– Приказ, взять под охрану рандомно движущиеся объекты в количестве трех единиц, принят. Приступаю к выполнению, - четко отбарабанил машинным голосом Невс, взмявкнул и добавил.
– Если с меня-у сдерут шкуру, будешь до-улжен!
– А ты уворачивайся, беззащитный ты наш…
– Они же, если не разнесут лагерь, так сами убьются!
– О, уже на крышу полезли, им оттуда видней...
На
– Ло, а может, вернем Мамичке ее способности?
– заканючила Эни.
– Она тогда быстро этих реактивных приструнит.
– А са-умой влом? У тебя-у те же спо- усобности...
– О! Невсик, умничка!
Невс лежал, вывернувшись вверх пузом, разбросав лапы, и благосклонно принимал оглаживания и почесывания в шесть рук. Мерный рокот работающего "мотора", который считался у него урчанием, то нарастал, то становился тише. Дети, сначала возбужденные, так и норовящие отвинтить ухо или проверить надежность маятникового крепления хвоста, постепенно успокаивались.
– Мамичка воздействует эмпатическим посылом. Вот нервная система и отучилась тормозиться самостоятельно, - выдал гипотезу Ло.
– После ужина только тихие игры... И разговор с Мамичкой.
ГЛАВА 2
Робин и Флора вернулись с прогулки, счастливо улыбаясь. Но даже эйфория влюбленности не сделала женщину менее внимательной. Потерянный вид нянюшки почти сразу привлек ее внимание. Старая женщина вяло отнекивалась на встревоженные вопросы и говорила, что просто устала. Но в дело вмешался Робин. Разрекламировав всезнающего дока Ло и подцепив Мамичку под локоток, отбуксировал ее на медосмотр.
– Марь! Лампу свою, с гасилкой, принеси!– завопил, увидев такую подставу, док.
Лампу принесла Эни, она была ближе всех к фургону семьи Тан, а Робин отловил-таки Марью.
– Зачем Ло гасилка? Он же с нянькой будет говорить?
– бывший полисмен два и два складывать умел, но верить в результат сложения не торопился. Кианг, подошедший следом, стоял и молча слушал.
– Если у нас есть эмпаты, то почему их не может быть у вас?
– совершенно на еврейский манер, вопросом на вопрос, ответила завхоз.
– Мамичка?
– Робин настороженно посмотрел в сторону докторского фургона, потом опять на женщину.
– Это точно?
Марья кивнула:
– Да ты не переживай, она не агрессивная, и для тех, кого любит, угрозы не представляет. Но со спонтанными выбросами справляется плохо.
– Спонт...?
– Неожиданными, на сильных эмо... ну, когда чувства взрываются.
– А что с ней сейчас? Она как пришибленная.
– Да заблокировали ей всё нафиг. Она "оглохла", никого не слышит, детей успокоить не смогла и для нее это шок.