Куда Уехал Цирк. Дорога-4

Лоза Елена

Далеко Летящая Птица ступил на арену как на тонкий лед, прошелся туда-сюда, остановившись точно посредине, кивнул помощникам. Младший уже повесил короб на шею, достал что-то зажатое в двух щепотях, по кивку патрона бросил в ближайший костер из одной руки, потом из другой. Неторопливо пошел к следующему и медленно проделал тоже самое. Над ареной поплыл запах полыни, аромат шалфея и каких-то еще пахучих трав. Старший без напоминаний уже мерно бил в бубен колотушкой на длинной ручке. Натянутая кожа гудела негромко, но как-то очень внушительно. Шаман, подняв голову к небу, начал медленно вращаться против часовой стрелки, а потом сделал первый плавный шаг в сторону. С этим шагом в рокот бубна стали вплетаться слова молитвы, произносимой

нараспев, и тонкое посвистывание. Как будто ветер запутался в камышах и выводит свою песню. Шаман шел посолонь, все расширяя спираль, но и вращение не прекращалось. Когда шаман проходил мимо костра, туда летели две щепотки травы по очереди с разных рук. Ритм музыки и движения завораживал, зрители невольно стали притопывать в такт шагам Далеко Летящей Птицы, ходоки исключением не стали. Шаги шамана становились все быстрей, рокот не отставал, рога раскачивались угрожающе, душистый запах щекотал ноздри. Далеко Летящая Птица раскинул руки в стороны, и фрагмент «пончо» за его спиной превратился в крыло, искусно разрисованное перьями. Шаман резко присел, чуть не распластавшись по доскам, в следующее движение гибко поднялся и опять нырнул вниз. При этом, не преставая вращаться! Он уже шел по самому краю арены, чего никто не ожидал, так это появления у шамана партнера по танцу, а верней по вращению. Шен вылетел на арену, замер в центре, опираясь на три точки - ноги и хвост. Вытянулся вверх всем телом, задрав голову к небу, и плотно прижав передние конечности к телу. Глаза его были слепы из-за затянувшей их пленки второго века. Неподвижность длилась пару вздохов, а потом ящер начал кружиться. Представьте треногу, которую взяли за верхушку и стали описывать окружности, хаотично меняя точки вращения. Вот это и проделывал Шен на арене, только крутился он самостоятельно. Стремительно и гибко, повторяя траекторию движения шамана, только гораздо быстрей, поэтому его «танец» длился до момента когдадогнав шамана вынес того с арены. Надо сказать, весьма удачно для себя, финишировав на животе Птица. В тишине, нарушаемой только потрескиванием костров, он приподнялся, пытаясь слезть с шамана. Но, запутавшись пальцами в ремешках шаманских фенечек, замер, уставившись в лицо человека, и выпалил:

– С-С-С-А! Иссфени, я не хотел мишшать!

Вы думаете, шаман упал в обморок или хотя бы дернулся для приличия? Ведь ящерка, ну пусть крокодильчик, вдруг заговорила! Ха! Нет, даже три раза ха! Что значит закаленная в общении с духами психика. Птиц просто стал выпутывать пальцы ящеренка из своих цацок. Шен замер, как будто не собираясь слазить с шамана, но с вскриком: «Фен!» взвился, оттолкнувшись всеми пятью конечностями от «стартового стола». Индеец только хекнул и сел, глядя вслед уже пролетевшему пол-арены ящеренку.

Ходоки вздрогнули, будто просыпаясь, Марья даже головой потрясла, а Эни терла глаза. Фен! Если ее брата так вставило, то и ее должно было! Тогда почему она не на арене? Фен, увернутая в Зарыну парадную шаль, вытянутая как струна, дрожала в крепких объятьях Кианга. Шен, не снижая скорости, взлетел на плечи кузнеца, слегка покачнув новый постамент. Обхватил ладонями щеки сестренки и прижался к ее носу своим, шипя и посвистывая на грани слышимости. Фен перестала дрожать и обмякла, вдруг превратившись в бескостную пластичную массу. Мгновенно выскользнула и из завертки, и из рук, с громким шлепком приземлилась на траву. Шен, спрыгнувший с плеч Кианга, тыкался рядом. Чешуйчатая девушка села, повертела головой, зевнула, распахнув челюсти на немыслимый угол и спросила:

– Это шшто?!

Вопрос был, конечно, актуальный и ответ на него интересовал многих, но обсуждать его при гостях не хотелось. Хотя гости как-то незаметно растворились в уже совсем темной ночи. Только шаман со помощники чинно стояли у догорающего костерка. К ним так же чинно подошли Ло и Ник, недолго пообщались, покивали и разошлись.

Цирковые потянулись к себе, двор манил неярким светом,

пробивающимся сквозь проход.

– Вы как хотите, но если я сейчас не попью чаю, то точно сдохну! – заявил Оле, и его дружно поддержали возгласами одобрения.

– А я до утра не доживу, если мне сейчас не скажут, это у меня глюки были или оно, и правда, было! – в голосе Марьи слышалась так не свойственная ей неуверенность.

– Ну, это тебе к Ло,- хохотнул Ник.
– Он у нас широкого профиля спец.

– Это мне скорей к Заре, - возразила ему женщина.
– Она тоже не менее широкого профиля.

– Не поняла, что там у меня широко?!
– возмутилась цыганка, но вызвала свой репликой только смех. Самовар уже вовсю пыхтел, на столе расставили чашки, зевающая, и явно недовольная Таня принесла горячие булки.

– Ой, Таня, ты такая умница! И догадалась чай зварить, и когда успела? – восхитилась Эни. Выражение лица у поварихи слегка подобрело, она пожала плечами:

– Дак че не догадаться, вы ж завсегда голодные, а чай этот ведрами пьете. И куды лезет?! Тока булки это последние, а на шамана я глядеть не ходила, низя мне сейчас, - выдав всю информацию разом, Таня сняла фартук.
– Убираться сами будете, а я притомилась чой-то седня…

Вслед за Таней ушли Изя, Бигль с Аей и Федор, попытавшийся утянуть с собой внуков. Но Сашка со Стаси и не подумали сдвинуться с места. Зара тоже предложила мужу пойти отдыхать, но Яков только насмешливо хмыкнул. Зара поняла, что увильнуть не получится, вздохнула и посмотрела на Марью:

– Так шо тебе там привиделось, подруга?

– Не знаю даже… - Марья поежилась.
– Я на шамана смотрела, он кружился, бахрома летела, этот рокот с посвистыванием, запах трав и как будто поплыло все. Над ареной начали подниматься такие темные дымки и в маленькие смерчики скручиваться. Постояли, покачались и поплыли по кругу за Птицем. Но когда мимо костра проплывал такой смерчик, шаман «нырял» и это черное сносило в огонь. Оно с арены соскальзывало и в пламени вспыхивало.

– Эти темные на месте крови появлялись? – уточнил Джонатан.

– Не только, и в других местах тоже появлялись,- Марья закрыла глаза. – Почти в центре поднялся самый большой, он дольше всех шамана преследовал.

– В центре год назад гимнаст ногу сломал, на репетиции… - припомнил Яков.

– Успокойся, подруга, - Зара махнула на Марью рукой. – Не приблазнилось тебе, я тоже видела. Хорошо шаман арену нашу почистил, - голос Зары был весьма уважительным, потом она хитро прищурилась и погрозила пальцем ходокам.
– Не одни мы видели, да только остальные помалкивают, - худой палец ткнул в сторону Сонка, а потом как компас показал на двойняшек.
– А ну, признавайтесь!

– Ну да, я тоже смерчики видел, - почему-то неохотно сознался молодой индеец.

– А мы только серую такую поземку видели… - кивнул Дени.

– Противную такую, - сморщила носик Эни.
– Я бы в нее никогда не пошла.

– Ага! – Марья довольно потерла руки. – Приятно знать, что не я одна такая вывихнутая. Погодите! Дым говорил, что и Джонатан мог бы к нему попасть, - все уставились на аналитика.

– Колись, давай, – слегка толкнул в плечо Джонатана сидящий рядом с ним Гари.

– Как человек, избравший сферой своей профессиональной деятельности сбор достоверной информации, и ее логическое осмысление… - Джонатан замолчал, потому что насмешливо лыбились даже те, кто из его спича поняли всего пару слов. Вздохнул и сознался. – Видел.

– Бедненький, - пожалела его Марья. – Как теперь жить!?

Хотя народ подтрунивал, но всем ходокам было слегка не по себе. Они - люди техногенного мира, в котором всякие экстрасенсы на поверку, практически всегда, оказывались шарлатанами. И вдруг столкнулись с тем самым неизведанным нос к носу. Пожалуй, легче всех было Марье, она, несмотря на «почтенный» возраст, продолжала почитывать фэнтезюшки. За что не раз была обсмеяна своими коллегами.