Куда я - туда и ты
Шрифт:
Она замерзла. У Иры всегда становился холодным кончик носа, когда сестра мерзла, с детства. И он был виноват в том, что сейчас она продрогла. Держит ее почти раздетую, уперев в холодную стену, да еще босой. А на улице -- поздняя осень, да и в доме топят не очень хорошо.
– Тебя бы забрали у меня, - все еще шепотом, не уверенный, что Никита не ждет под дверью, вслушиваясь в то, что тут может происходить, объяснил Игорь, заставив Иру с ногами взобраться на диван.
– Отец еще тогда, когда они нас расселили, сказал, что вы с тетей Милой можете переехать, потому
– А это правда?
– все еще закусывая губу, осторожно спросила она, робко поймав пальцы Игоря и, видя, что он не забирает, жадно прижала его ладонь к своей щеке.
– Что правда, маленькая?
– Игорь сел рядом, просто не в состоянии теперь находить от нее вдалеке. И опять обнял сестру, убеждая себя, что просто хочет быстрее согреть ее.
– Что ты любил меня сильно?
– тихо уточнила она, спрятавшись в его ладони.
Все внутри него сжалось и начало гореть от ощущения касания ее губ к его коже.
– И сейчас люблю, - с каким-то веселым смирением усмехнулся Игорь. Он протянул свободную руку, обхватив затылок Иры, и прижался лбом к ее макушке.
– Даже еще больше, чем тогда любил. Только дела-то это не меняет -- родители..., - он скривил губы в горькой усмешке.
– Они нас не поймут, Ира. Разлучат.
Она забралась к нему на колени. Так, как была, закутанная в одеяло, и крепко обхватила руками его шею. Он ощутил, как она напряжена, понял, что сестра боится.
– Я не хочу этого, Игорь, - тихо и отчаянно прошептала Ира, хотя, наверное, уже не имелось нужды в шепоте. Наверняка Никита ушел.
– Не хочу быть без тебя. Я так люблю тебя, Игорь. Всегда любила, - ее трусило, и Игорь мог поклясться, что это не от того, что Ира переохладилась.
Можно ли испытывать эйфорию от того, что все вокруг назвали бы извращением и грехом? Игорь не знал, правильно ли, но он ощутил себя настолько счастливым, каким не был ни разу за эти годы, пока учился жить без нее. К тому же, он так и не смог это осягнуть -- Ира являлась для него смыслом жизни. И в семь, и в четырнадцать, и сейчас, в семнадцать лет.
Он еще крепче обнял ее.
– Мы что-нибудь придумаем, маленькая. Обязательно придумаем, - поклялся он ей, пока не имея представления, как именно сможет преодолеть непонимание и волю родителей, не зная, как будет ломать осуждение людей, как защитит сестру от этого.
Но Игорь знал, что сделает все, не зависимо от того, насколько то окажется сложным. Он обещал, что всегда будет с ней. А после ее признания... Игорь мог весь мир перевернуть для нее, со всеми его предрассудками и осуждением.
Иногда нам так мало надо, чтобы ощутить эйфорию.
Улыбка любимого и счастье в его глазах только от того, что вместо привычного
Ире казалось, что она парила сейчас.
Груз всего, что когда-то случилось, той боли, ее решения, которое должно было освободить его, а вместо этого принесло столько муки обоим -- упал с ее плечи, и она наконец-то смогла вдохнуть свободно.
Может и не до конца исцелившись, но пройдя какой-то неощутимый рубикон. Очередной.
Еще один после той ночи, в которую они обнулили все и начали пытаться выстроить жизнь заново.
– Тебе идет синий, любимая, - ладонь Игоря собственнически скользнула по ее телу, дразня чувствительную, разгоряченную после ванной кожу, медленно, но уверенно подбираясь к груди, которую уже покалывало от нетерпеливого ожидания его прикосновения.
– Ты такая красивая, маленькая моя, - он наклонился, нежно коснувшись своими губами ее губ.
Осторожно, словно боялся разбить ее, повредить чуть более напористым движением.
Игорь все это время так оберегал ее, даже обнимал с каким-то отчаянным трепетом, непрестанно сдерживая себя. Хотя Ира знала, что ему приходилось для этого все время контролировать собственную страсть и желание. Ее Игорь всегда был жадным, ненасытным. Таким же и оставался. Только не позволял себе требовать что-то от нее в последние годы.
– Не надо, - прошептала она ему в губы, забравшись ладонями под его футболку, и поглаживая горячую кожу напряженного, твердого тела, потянула ткань вверх, стянув ту через голову с любимого.
– Я не хочу осторожности, Игорь. Не хочу прелюдий и ласк. Только тебя, такого, какой ты есть, - Ира привстала на носочки и обняла его шею рукам, жадно погрузив пальцы в его темные волосы.
– Такого, каким ты всегда был, любимый, - она с уверенной улыбкой сильнее прижалась к его губам.
Он подался вперед, вжавшись в ее тело своим, и Ира почувствовала, насколько сильно Игорь возбужден. Это ощущение заставило ее собственный жар, огонь, растекающийся по венам вспыхнуть ярче, сильней.
– Уверена?
– хрипло потребовал ответа кузен, обхватив пальцами ее щеку и крепко сжал, так, чтобы видеть глаза Иры, когда она отвечала.
– Даже не сомневайся, - улыбнулась она, подозревая, что слова терялись в частых и жадных вдохах, которыми Ирина пыталась насытить пылающее тело кислородом.
Игорь тяжело втянул в себя воздух.
– Ира..., маленькая моя, - ладонь Игоря надавила, прижав ее лицо к его щеке, и она видела, как он опасается за нее, как старается сдержать себя, несмотря на ее слова, потому что думает, будто и так требует слишком много для одного вечера.
– Я люблю тебя, - Ира опустила руки, потянув вниз его брюки, действиями аргументируя свою просьбу.
– Пожалуйста, Игорь, заставь меня забыть эти годы, мои страхи и все, что случилось, пожалуйста, любимый, - она отодвинула голову и наклонилась, целуя его напряженную шею и грудь, ощущая, как дергается кадык Игоря, когда он взвешивал все "за" и "против", как обычно в первую очередь заботясь о сестре, защищая Иру даже от ее же желания.