Кукла Даша
Шрифт:
– Ему кажется, что он самый честный и справедливый, поэтому всюду видит только какие-то обманы. Ну и пусть остается в своем гордом одиночестве!
Таня посмотрела на часы.
– Осталось два часа. Скоро увижу бабушку.
– Ты не передумала, ведь в самом деле я предлагаю тебе жить у меня.
– Нет. Лучше сама приезжай ко мне на каникулы. У нас там отличные места, шикарная лыжная база, – рассказывала Таня с таким блеском в глазах, что Даше понравилась эта идея.
– Я вижу бесполезно отговаривать. Но как быть с твоей матерью?
– Она не моя мать, –
Даша вдруг хихикнула, и они обе дико рассмеялись, вспоминая все страсти, произошедшие с ними сегодня. Даша подробно описывала, как на перемене к ней подошел Сережка, как они потом отправились на поиски. Но смешнее всего было, когда они вспомнили, как убегали от Алексея Петровича.
– У меня такое впечатление, – мечтательным тоном начала говорить Таня, – что я сплю, и все это сон.
– Наверное, сны не сбываются... – задумалась Даша.
– Почему же?
– Потому что все сны – это явь.
Татьяна недоумевающе смотрела на Дашу, которая внезапно взяла с комода тетрадь и, торопливо выдвинув нижнюю полку, шумно засунула свой дневник в самый дальний угол.
Вскоре Костя и Стас провожали Таню. Даша осталась дома. Ей нужно было позвонить Светлане Петровне, а затем придумать программу на литературный вечер. «Почему я должна с этим справляться в одиночку?» – задавала она себе вопрос. И через двадцать минут к ней пришли Юлька и Кристинка, которых она пригласила для того, чтобы хотя бы немного побыть в простой компании. С этими девчонками не было никаких сложностей, с ними всегда находятся общие темы. Время пролетает незаметно, когда говоришь или о цвете лака для ногтей, или о конкурсе фотомоделей.
Почти на другом конце района, на холодном вокзале, Таня тихо, сквозь улыбку грустила. Косте понравилась эта кроткая ее улыбка, и он не переставая шутил в то время, как Стас говорил мало.
Таня чувствовала такую безнадежность, что готова была кинуться Стасу на шею и говорить, говорить... Но Стас не хотел даже намекать, что понимает ее чувства. Ему было жаль эту девочку. И все же на прощанье, когда она уже заходила в вагон, он ей сказал: «До свиданья.... ангел». Последнего слова Таня не расслышала – поезд тронулся.
ГЛАВА 16. ВЕЧЕР ПОЭЗИИ.
В нежном сумраке еле заметно появлялись звезды, и если бы люди так много не говорили об этих светилах, то их бы никто и не замечал.
Даша готовила свое платье, которое выдалось на славу. По старой привычке она неменьше двух часов провела у зеркала. Платье было сценическое и передавало все штрихи девятнадцатого века. К тому же, Даша отыскала бабушкину шелковую шаль с вышитыми цветами, с волнисто струящейся бахромой по краю. Она накинула ее на плечи, и при свете свечи, которая вечером непременно зажигалась, шелковые розы начинали танцевать. И Даша забывала обо всем, кружась по комнате в одной ей видимом танце.
Литературный вечер в антикварном магазине без электричества, с горящими свечами, представлялся чем-то вроде перемещения во времени. Даша с замирающим сердцем пыталась предугадать, как все пройдет. Она даже чувствовала себя барышней, собирающейся на бал. Но эти мысли, эта неустанная вертлявость перед зеркалом не могли отвлечь ее от того главного, чего она почти с нетерпением ожидала.
Сережа не появлялся после того, как уехала Таня. Но Светлана Петровна заверила Дашу, что на вечере он будет. В то время, когда она с подругами придумывала сценку, Сергей ездил на соревнования по волейболу и особого литературного настроения у него не было. Но все же выучил на всякий случай два стихотворения и решил (правда, по «сильнейшей» просьбе матери) надеть костюм в стиле романтизма девятнадцатого века.
«Боже мой! – восхищалась сыном Светлана Петровна. – Как ты похож на Печорина!».
Нина Кирилловна вся трепетала от радости и благодарности. Она носилась по магазину с важной озабоченностью организатора. Каждые пять минут осведомляясь все ли в порядке Нина Кирилловна никак не могла успокоится и без конца задавала какие-нибудь вопросы. Сережа всячески избегал ее дотошности, пытаясь найти свою мать.
Магазин представлял собой смесь театра с буфетом. Наконец, Светлана Петровна вышла из кабинета и стала кого-то высматривать в неоднородной толпе.
– Мам, почему все так официально? – спросил Сережа глядя на суетящихся операторов с видеокамерами.
– О нас будут делать репортаж. Где же Дашенька? – волнуясь говорила Светлана Петровна.
На мгновение ему, действительно, показалось, что он отстал от жизни.
– Как поживаете, сударь? – еле сдерживая смех сказал Антон. – Вы, кажется, заблудились?
Он важно подошел к Сергею галантно держа в руке тросточку.
– Замечательно, но только я не понимаю что здесь происходит.
– Расслабься, ты будешь играть небольшую роль, – успокаивал Антон.
Роль Сережи – быть убитым на дуэли с Антоном – пришлась всем по вкусу, особенно Даше, которая должна была рассказывать об этой дуэли. Она должна была изображать провинциальную писательницу, сочиняющую роман о своей жизни.
– Я не стану никого играть, – возмущался Сережа. – По-вашему, я похож на идиота?
– По крайней мере, на незаменимого, – пошутила Даша, которая пришла немного позже него и уже переодетая в сценическое платье. Он посмотрел на ее роскошный вид и заметил, что она не дурна.
– Хорошо выглядишь, – банально произнес Сергей.
– А ты отвратительно себя ведешь, – язвила она. – Почему отказываешься участвовать? Или не хочешь, чтобы тебя убивали?
– Я вообще ничего не знаю. Мне никто не говорил, что я тоже буду играть.
– Все. Начало через пять минут. За это время я тебе все расскажу.
Она вяла его за руку и повела в кабинет Светланы Петровны, где происходило что-то вроде репетиции. Кто-то повторял заученные стихи, кому-то было просто любопытно, что из всего этого получится. Сережа хотел присоединится к последним и только лишь наблюдать, но Даша все-таки уговорила его спасти честь класса, погибнув на воображаемой дуэли.