Кукловод. Капер
Шрифт:
– Которые? – подбежав к причалу, поинтересовался Патрик.
– Вот этот и вон тот, – указал на нужные баркасы Берак.
– Лодки?
– Вон те, две с краю. Если нужны еще…
– Хорошего понемногу, – наблюдая за тем, как подтягиваются остальные беглые рабы, остановил Патрик разошедшегося Берака. – Кевин, занимайте эти два баркаса и те две лодки, ложитесь и не отсвечивайте. Одного поставь здесь, дай ружье в руки, пусть прохаживается, как часовой. Едва подам сигнал, двигайте вон к той бригантине.
– Ясно, – кивая, словно конь на водопое, ответил Кевин.
– А пока суд да дело, Берак покажет, где есть бочонки, в которые можно будет набрать воду.
– Погодите, господин
– Извини, дружище, но баркасов нам будет маловато. Компания разрослась до неприличных размеров. Так вышло.
– Так вот зачем вы сегодня спрашивали мое мнение об этой бригантине. Но как вы собираетесь захватить целый корабль?
– Запомни, Берак, каждый должен заниматься своим делом. Тогда будет полный порядок во всем. Твоя задача – подобрать нужные лодки, баркасы, судно и позаботиться о емкостях для воды. Вот этим вопросом ты сейчас и займешься. Остальное – не твоего ума дело. Все, Кевин, работаем.
Говоря все это, Патрик скинул с себя одежду, оставшись только в набедренной повязке, которую сам же и соорудил. Ну и пояс с его снаряжением вновь занял свое место. Простенький, кустарной выделки кузнеца Гобана, но довольно удобный. Все подогнано так, чтобы не болталось и не мешало. Последний штрих – восполнить стрелу в духовой трубке. Чтобы, так сказать, быть во всеоружии.
На мысль насчет кражи бригантины его натолкнуло поведение моряков, бросавших якорь в Карлайлской бухте после длительного плавания. Конечно, бригантина – не большой корабль, и на переход из Европы ей требуется меньшее время, но все же отдай океану месяц и не греши. Хм. Вот как раз на грехи морячков и тянет в первую очередь. В первый день никто даже не думает о делах. Все заканчивается приемом таможенного чиновника. После чего команда во главе с капитаном сбегает на берег пьянствовать и предаваться плотским утехам.
А на борту обычно остается один вахтенный матрос. Как правило, из числа провинившихся в ходе плавания. Ему ни рому попить, ни девок пощупать не полагается. Что и говорить, незавидная доля. Ну да кто же виноват, что парень умудрился чем-то не угодить капитану перед самым прибытием в порт. Впрочем, в любом случае кого-то на эту вахту определять нужно, так что козел отпущения всегда найдется.
Отчего оставляют одного? А сколько оставлять-то? Команда такой бригантины редко когда бывает больше десятка человек. Конечно, таким числом от пиратов, случись они на пути, отбиться практически нереально. Но, во-первых, пираты – они разные бывают. Случаются и такие, что ходят на баркасах, числом не больше десятка. Основная масса предпочитает вот такие же бригантины или шлюпы, и команды на них числом от трех десятков до ста человек. Во-вторых, лучше вообще не ввязываться в бой, а убегать во все лопатки, благо посудина эта быстроходная.
Правда, была еще одна причина, по которой Патрик предпочел захватить судно, только что прибывшее из Европы. Оно ведь и в другие дни на кораблях не больно-то много народу. За один день моряку пар никак не спустить. Вот только трюм новичка все еще полон европейскими товарами, которые мало того, что дороги в колониях, так еще и крайне необходимы для вновь создаваемой колонии. А Патрик ни много ни мало собирался устроить собственную колонию, и такой приз был бы как нельзя кстати.
До бригантины было около двухсот ярдов. В принципе, не так уж далеко для человека, умеющего плавать. А Патрик плавать умел. Да и Сергей Федорович смог это умение неплохо развить. Опять же, с выносливостью у этого тела, не испорченного цивилизацией, было все в порядке. Единственное, что не давало покоя доктору Кларку, так это четкое осознание того, что сейчас ему вновь придется поступиться правилами чести и взяться за позорное оружие, с отравленными стрелами.
До судна Патрик добрался довольно быстро и совершенно бесшумно. Неудивительно, что вахтенный матрос его безбожно проворонил. Диверсант беспрепятственно подобрался к борту и, воспользовавшись набитыми на него планками, как по лесенке, взобрался на борт.
Матрос обнаружился практически сразу. Он устроился на баке, оседлав кабестан, служивший для подъема якорей. Как видно, вахтенный сильно горевал по поводу того, что увольнительная на берег прошла мимо него. При виде дремлющего Кларк вновь попытался протестовать, настаивая на честной стали. Но был послан в далекое путешествие. Вовсе не факт, что он сейчас на судне один, а на карту поставлено слишком много. Поэтому матрос получил свою отравленную стрелку.
Обследование судна показало, что на нем больше никого нет. Вообще-то Шейранова размеры кораблика как-то не впечатлили. В длину метров тридцать, может, чуть меньше, а в ширину не больше шести. Борт возвышался над поверхностью моря метра на два. Водоизмещение тонн сто двадцать. Ну и грузоподъемность у него, наверное, тонн сорок, в лучшем случае. Небольшой парусник, чего уж там.
Но опять же, это как посмотреть. К примеру, сорок тонн сахара, доставленные в Европу, дойдя до покупателя, будут стоить порядка пяти тысяч фунтов и могут принести капитану чистой прибыли около трех сотен фунтов. Прибавьте сюда его прибыль с товаров, доставленных на Барбадос, и получится не так уж плохо, даже с учетом жалованья команды. Впрочем, если бы использование столь небольшого судна было бы невыгодным, то они бы и не бегали по волнам между Европой и Америкой. Опять же, при их скорости за год можно сделать пару рейсов.
Кстати, вооружение бригантины представлено двумя трехфунтовыми пушками. Закреплены обе по бортам, но похоже, что по мере необходимости их можно перемещать по палубе для занятия нужной позиции, кольца под орудийные канаты обеих пушек есть и на корме (ютовая надстройка отсутствует), и с бортов. А вообще, боевые действия в планы капитана явно не входили. Скорее всего, надеялся именно на скорость суденышка.
Убедившись в том, что бригантина зачищена, Патрик извлек из промасленного кожаного мешочка огниво и трижды высек искру. Сигналить огнем или подать знак звуком – идея не из лучших. Все же, что ни говори, но на рейде стоит с десяток разнокалиберных судов, и на каждом имеется дежурная вахта. Есть и форт, с его часовыми, до которого так же, как до пристани с баркасами, порядка двух сотен ярдов. Словом, привлечь к себе внимание – проще простого. А так – ну высекает вахтенный искру из огнива, может, ему закурить страсть как захотелось.
Баркасы и лодки отчалили от берега, совершенно не таясь. Просто нет смысла, потому что бухта залита лунным светом, и как ты ни скрывайся, все одно будешь на виду. А так, глядишь, решат, что кто-то проворачивает свои контрабандистские делишки. Явление вовсе не редкое в здешних местах, и полуофициальное. В смысле, официальная власть все прекрасно знает, свою долю имеет, но в то же время ничего не замечает и пребывает в полном неведении. Тут главное – не наглеть и соблюдать определенные правила.
– Как дела, Кевин?
– Порядок, господин доктор. Тихо, как на кладбище. А у вас?
– Нормально. Был только вахтенный матрос, да и тот спал. Значит, так, судно стоит удачно, разворачивать не нужно. Разве только помочь гребцами на баркасе.
– Я все помню. Для того и брали столько народу. Паруса поставить и пары лодырей хватило бы.
– Управишься? Все-таки не рыбацкая лодка. Опять же, ночь.
– И я управлюсь, и парни не подведут, не сомневайтесь. Даже если бы вы захотели угнать фрегат, мы не сплоховали бы.