Кукушка
Шрифт:
— Лиса-Алиса, сладкий пирожок. Ну-ка, иди сюда, папа тебя поцелует!
Еще раз улыбнувшись, являя миру очаровательные ямочки на молочных щечках, малышка сделала ко мне неуверенный шажок.
— Не ходи к нему, Лиса… Папе нужно в душ. А уж после — пусть хоть зацелуется, — пробормотала Марта, скосив на меня теплый взгляд своих морозных глаз. Проигнорировав в общем-то дельный совет матери, Алиса все же побежала ко мне. Я подхватил ее на
Наигравшись с малышкой, я осторожно прижал ее к груди и вместе с ней присел возле жены.
— Ну, что ты томишь? Говори!
— Что тебе сказать, мой славный?
— Поступила?
— Можно подумать, ты сомневался, — фыркнула моя женщина, как-то странно на меня поглядывая.
— Я-то нет! А вот ты, помнится, очень даже… Так, что?
— Поступила, — вздохнула Марта, пялясь на носки своих кедов. Слишком задумчиво пялясь…
— Эй! Что-то не так? — забеспокоился я, выпуская из рук утратившую всякое терпение дочку.
— Нет… Нет, все нормально! Вот… — Марта полезла в карман и достала оттуда что-то очень похожее… — я утром сделала тест. А врач только подтвердил, — прошептала она, взволнованно облизывая губы. Я же сидел, как дурак, и, кажется, даже не дышал. Только мой взгляд бегал по ничуть не изменившейся фигуре Марты и ее растерянному лицу…
— Мы беременны? То есть — это точно? Ты ждешь малыша?!
— Разве я не это прямо сейчас сказала?!
Онемевшими пальцами я погладил Марту по лицу, с силой сжал в руках и, ничего не говоря, заставил ее переместиться ко мне на колени. Внутри я звенел и вибрировал от эмоций, а вслух не мог сказать ни единого слова. Ну, точный придурок.
— Хорошо, — наконец просипел я.
— Хорошо? — Марта вскинула на меня потрясенный взгляд и, секунду поколебавшись, пробормотала. — Я не уверена. Мы только начали жить и…
— Еще один малыш нам точно не помешает.
— Я знаю… Но нам придется… придется…
— Чуть сбавить обороты?
— И это тоже, — прошептала Марта.
— Я не против…
Я гладил жену по волосам и пытался успокоить собственные эмоции. Вспыхнувшую внутри дикость от осознания того, что именно в ней я нашел свое продолжение. Меня распирало от чувств. Тр*хая ее, наполняя ее своей спермой, я не мог не понимать, что рано или поздно это случится, но я даже не представлял, что буду при этом чувствовать… Я не знал, что это будет так остро. На грани боли… И чертовых слез.
— Хорошо, — всхлипнула Марта, обхватывая меня руками.
— Я тоже хотел тебе кое-что показать, — откашлялся я.
— Неужели тест на беременность? — сквозь слезы прыснула Марта.
— Нет… Посмотри, что я обнаружил, раскрутив для реставрации туалетный столик.
Сразу после переезда мы затеяли в доме грандиозный ремонт. Самой большой переделке подверглась бывшая комната моих родителей. Зная о том, чем могут обернуться для неокрепших умов детей наши сексуальные игры, но и не собираясь от них отказываться, я со всей тщательностью подошел к вопросу звукоизоляции. Теперь, чем бы ни занимались, мы с Мартой могли быть уверены, что это останется лишь между нами и не коснется наших детей, не повлияет на становление их сексуальности.
Марта бросила на меня полный любопытства взгляд и осторожно развернула записку.
«Я знаю, что ты ужасно разозлишься, но поступить по-другому не могу. Я хочу получить эту работу и получу ее, несмотря на твое неодобрение. Алису беру с собой. Ей нужно купить туфли к школе. Мы поживем у тети Зои, пока твоя злость не утихнет. К понедельнику вернемся.
В предвкушении наказания. Л…».
— Она не уходила от твоего отца… — прошептала Марта. — И, похоже, не очень-то его боялась.
— Да… А я столько лет… столько чертовых лет винил его.
— Теперь ты знаешь правду, и все еще не поздно исправить.
Алиса, старательно искореняющая только-только расцветшие одуванчики, погналась за увиденной бабочкой, но не удержалась на ногах и упала. Марта бросилась к дочке. Я тоже встал, медленно обернулся к дороге. Там за горой, на окраине кладбища, покоился в земле мой отец. Мой учитель… и безусловный авторитет. Сложный человек с трагичной судьбой. Человек, благодаря которому я стал тем, кем я есть. Другим, не на кого не похожим… Немного двинутым на сексе, но не утратившим способность любить.
Марта отряхнула от пыли коленки и ручки дочки, поцеловала ссадинки и, обернувшись ко мне, негромко сказала:
— По радио сказали, что сегодня родительская суббота. Сходи к нему… Он будет рад.
КОНЕЦ.