КУЛИКОВСКАЯ БИТВА и рождение Московской Руси
Шрифт:
Самое древнее орудие, экспонируемое в Артиллерийской музее в Петербурге, 4-гривенный тюфяк, изготовленный из кованого железа во 2-й половине XIV — начале XV века (так осторожно датирован он в каталоге музея). Калибр тюфяка 90 мм, длина около 440 мм, вес 11,5 кг. По внешнему виду орудие это напоминает мортиру. Оно состоит из двух цилиндрических частей. Зарядная камора цилиндрическая. На казенной части имеется запал.
Сей тюфяк находится в разделе русской артиллерии, как в каталоге, так и в музее. Но, увы, он найден в 1885 г. в местечке Старый Крым Таврической губернии. Скорее всего, владельцами тюфяка были крымские татары. Куда менее вероятно, что его доставили в Крым генуэзцы.
Наиболее ранним русским оружием можно считать мортир-ку, хранившуюся
Еще одно небольшое орудие конца XIV — начала XV века хранилось в Ивановском краеведческом музее. Калибр его 31 мм, длина кованого железного ствола 230 мм. Канал ствола неправильной, слегка конической формы с расширением к дулу. Ложе деревянное, длиной 1300 мм. Ряд историков классифицируют орудие как ручную пищаль [206] . Но, увы, и это орудие таинственно исчезло из музея в годы «перестройки».
206
Маковская Л. К. Ручное огнестрельное оружие русской ар¬мии конца XIV — начала XVIII веков. М.: Воениздат, 1990.
Но вернемся в кровавую осень 1382 г. Разгромом Москвы попыталась воспользоваться Тверь. Как мы знаем, Тохтамыш взял Москву 26 августа, а уже 5 сентября Михаил Александрович Тверской со старшим сыном Александром отправился в Орду окольным путем. Тверичи равно боялись как отдельных татарских отрядов, занимавшихся грабежом, так и москвичей.
Осенью того же года в Орду отправился и князь Борис Константинович Городецкий, женатый на племяннице Михаила Тверского.
Поздней осенью 1382 г. в Москву от Тохтамыша прибыл посол Карач Мурза Оглан [207] . Хан потребовал приезда в ставку Дмитрия Донского, ну и, само собой разумеется, денег.
207
Карач Мурза Оглан — личность довольно любопытная. Он был сыном караченского князя Василия Пантелеймоновича (Пан-телевича). В 1339 г. Василий Пантелеймонович убил своего деда князя Андрея Мстиславича, а затем бежал в Орду. Там он женил¬ся на Фейзуле, родной тетке хана Тохтамыша. Его сын Карач Мурза принял ислам и стал приближенным Тохтамыша. Жизнь этой ветви караченеких князей изложена в довольно интересном, но далеком от исторической правды романе русского эмигранта Михаила Каратеева «Русь и Орда». М.: Современник, 1991.
Ехать в Орду Дмитрий испугался. Неровен час, велит его казнить Тохтамыш, как в свое время казнили тверских князей. А то и просто прибьют родственники мурз, убитых на Куликовом поле. Поэтому посольство в Орду возглавил старший сын Дмитрия одиннадцатилетний княжич Василий. С разоренных московских и владимирских земель великокняжеские дружины выколачивали последние гроши. Всего набрали 8 тысяч рублей серебром. С ними весной 1383 г. и отправился в Орду княжич Василий.
И тут фортуна в очередной раз улыбнулась московским князьям. Тохтамыш в 1383 г. строил далеко идущие планы в отношении Великого княжества Литовского, кроме того, его беспокоило усиление на юго-востоке хана Тимура (Тамерлана). В такой ситуации лишний раз ссориться с Москвой было невыгодно, да и 8 тысяч рублей — не пустяк.
В итоге ярлык на Великое княжество Владимирское получил не Михаил Александрович Тверской, а Дмитрий Донской. Но, чтобы не обидеть тверского князя, Тохтамыш дал ему ярлык на Кашинское княжество. Это княжество было уделом тверских князей, и с 1318 г. там правила династия кашинских князей: с 1318 г. — Василий, сын Михаила Всеволодовича; с 1368 г. — его сын Михаил; с 1374 г. — внук Василий. Кашинский князь
Забегая несколько вперед, скажу, что в 1399 г. Москва и Тверь заключили новый мирный договор, по которому тверской князь наследует престол «братом» московского князя, а не «молодшим братом», как в договоре 1375 г. Замечу, что отсутствие прилагательного «молодой» в новом договоре — не пустая формальность, а означает, что оба князя получили равный статус.
Итак, в 1383 г. Тохтамыш выдал Дмитрию Московскому ярлык на Великое княжество Владимирское, Михаилу Тверскому — ярлык на Кашин, но оба их сына — Василий и Александр (позже получивший прозвище Ордынец) — остались заложниками в Орде. Заодно в заложники был взят и второй сын Олега Рязанского Родислав. Лишь в 1385 г. Василию удалось бежать, а Роди-слав бежал в 1387 г.
Итак, после Куликовской битвы политическое значение Москвы и самого Дмитрия Донского на Руси, вопреки распространенному мнению, не только не возросло, но и значительно снизилось со времен Ивана Калиты.
25 марта 1385 г. Олег Рязанский отбил у Москвы Коломну — старую вотчину рязанских князей. Дмитрий Донской собрал большое войско, но сам его не возглавил, а отправил двоюродного брата Владимира Андреевича Серпуховского. И, замечу, правильно сделал. Под селом Перевичным Олег наголову разгромил московскую рать. Состоявший на московской службе князь Михаил, сын
Андрея Ольгердовича Полоцкого, был убит, а Владимиру Серпуховскому удалось бежать.
Дмитрий Донской отправил в Рязань игумена Сергия Радонежского.
«Тое же осени в Филипова говенье игумен Сергий сам ездил на Рязань ко князю Олегу о мире: прежде бо того мнози ездиша к нему, и никто же возможе утолита его. Преподобный же старец кроткими словесы и благоуветливыми глаголы много беседовав с ним о мире и любви: князь же Олег преложи свирепство свое на кротость, и умилился душею, и устыдеся толь свята мужа, и взя со князем Великим мир вечный», — писал промосковски настроенный летописец.
На самом же деле был достигнут компромисс: Олег получил большую часть спорных земель. Кроме того, была достигнута договоренность о браке сына Олега Федора с дочерью Дмитрия Донского Софьей. Свадьбу сыграли осенью 1386 г.
Глава 15 СВЯТОЙ ДМИТРИЙ, СВЯТОЙ ОЛЕГ И БЕЗБОЖНЫЙ МАМАЙ
Как уже говорилось, краткие сведения о Куликовской битве вошли в летописи ряда удельных княжеств, а также Новгородской и Псковской республик. Списки погибших в бою князей, воевод и бояр зафиксировали поминальные («животные») книги — синодники. Упоминания о битве на Дону попали в княжеские грамоты, в родословные записи, разрядные книги, в записи на рукописных книгах.
Более подробные сведения о битве историки и писатели черпали из двух «художественно-публицистических» произведений — «Задонщины» и «Сказания о Мамаевом побоище». Кстати, «Задонщина» имеет и еще одно название: «Слово о великом князе Дмитрие Ивановиче и о брате его князе Владимире Андреевиче. Писание Софониа Старца Рязанца» (в другой редакции: «Слово Софония Рязанца о великом князе Дмитрии Ивановиче и о брате его Владимире Ондреевиче»).
«Задонщина» дошла до нас в шести списках, самый ранний из которых, Кирилло-Белозерский, составленный монахом Кирил-ло-Белозерского монастыря Ефросином в 70—80-е годы XV века, представляет собой переработку только первой половины первоначального текста «Задонщины». Остальные пять списков более позднего времени (самый ранний из них — отрывок конца XV — начала XVI века, остальные — XVI—XVII веков). Лишь два списка содержат полный текст, во всех списках много ошибок и искажений. Поэтому на основе данных только всех вместе взятых списков можно реконструировать текст произведения.