Культ смерти

Егоров Алексей

Ухватив нужный флакон, Минурт вынул его. Затянул горловину мешка и забросил за спину. Флакон закрывала смоляная пробка, которую Минурт сковырнул зубами. Во рту появился вкус горечи – не от пробки, на язык попало несколько капель вещества.

Легкое онемение, в голове зашумело. Едва ли Минурт обратил внимание на это. Он поднес флакон к дверным петлям и подождал. Содержимое внутри флакона нагрелось от тепла рук, из горловины поднимался бесцветный пар. Испарения не могли разъесть металл или дерево, не этого добивался гость.

Есть народы, чьи воины

сильнее башен и стен, а есть другие. Стражи в Циралисе как раз из второй категории.

Их защищают высокие стены, хитрые защитные сооружения, но они все равно остаются людьми. Слишком слабые и подверженные влиянию.

Подождав, Минурт закупорил флакон и убрал его в мешок.

Отсчитав сорок ударов сердца, гость постучал в калитку. Сначала ничего не происходило, затем на той стороне послышался скрип засова. Калитка отворилась. В проеме находился страж, чьи глаза покраснели. Выглядело это так, словно он пил всю ночь, не спал несколько суток.

Минурт толкнул стража в грудь, заставляя уступить дорогу. Узкий проход освещен одной лампадкой, на той стороне калитка закрыта. Минурт прошел тоннель, отворил калитку и вышел в Циралис. Он не оглядывался, зная, что страж все так же стоит на входе.

Возможно, наваждение отпустит стражника и тот поспешит закрыть дверцу. Снадобье сильное, человек может никогда не очнуться.

На улицах пусто. Лишь в порту видны огни. На портовых башнях загасили огни, чтобы не выдавать врагам положения полиса. В отдалении слышен смех, кто-то шел по улице, стуча деревянными башмаками по мостовой. Горожане развлекались, спеша урвать толику наслаждений у мира, катящегося в пропасть.

Так сложно изменить собственный уклад. Беды внешнего мира, казалось, не трогают тебя.

Минурт направился в порт, следя за танцующими огнями. Сейчас ему не требовался корабль. В портовом районе расположен храм местного бога. Именно местного, потому что Минурт не слышал о нем в иных землях.

Его наставники утверждали, что не стоит недооценивать провинциальные культы. Случается, что они перерастают в нечто большее. Вбирают в себя премудрости соседних народов, преобразовываются, подстраиваясь под нужды последователей.

Очередная крупица знаний не помешает.

Ни темнота, ни запутанность улочек не мешали чужаку найти дорогу вниз. Минурт не чувствовал голода, усталости, хотя понимал, что телу необходим отдых. Проблема всякого мистика в отрешенности от собственного тела.

Минурт мог припомнить десяток историй, одна страшнее другой, о том, к чему может привести подобное состояние. Наставники использовали эти истории с целью напугать, не всегда это оказывало эффект.

На площади перед храмом никого. Ларьки разобраны и убраны. Торговцы не оставляли их на ночь, боясь, что детали унесут. Полис не страдал от недостатка древесины, ближайшие холмы еще богаты деревом, но готовые стройматериалы нужны всем.

Ворота закрыты, сам храм утонул в темноте. Не видно ни огонька, хотя казалось бы, во всяком храме хоть один жрец да страдает от бессонницы. В этом же не работали

переписчики, спал казначей и старший жрец.

Приземистый храм в ночи походил на шмат старого мяса. От него ощутимо веяло морским холодом и солью. Запах напоминающий кровь. Не человеческую, но морских чудищ из сказок моряков.

Исчезли серые колонны, подпирающие фасад строения. Металлическая дверь утонула в ничто. Слегка угадывался стилобат или это обман зрения. Минурт видел то, что хотел увидеть.

Территория в храмовом комплексе выглядела безжизненной. Многие народы презирают собак, но все же выпускают псов бродить по территории.

Постояв у ворот, Минурт не заметил ничего. Нет движения. От монолита храма равномерно веет холодом, но это не ветер, не бриз. Просто ощущение. В отдалении слышится плеск, но не в стороне порта. На территории храма расположен пруд, понял Минурт.

Место не так просто, как казалось.

Душу ранило сомнение, просочившееся через десятилетия учености и опыта. Ни курганы пустошей, ни гробницы кемилский царей не могли смутить его душу. Зато простой храм в небольшом городе на варварском западе – смутил.

Минурт понимал, что ощущение не возникло на пустом месте. Другой сбежит, не выполнит долг. Забудет о произнесенных клятвах. Минурт не мог отступить. К тому же, убоявшись гнева локального бога, Минурт позволит ему обрести власть над собой.

За всю историю коллегии подобного не случалось. Минурт не собирался становиться первым, чьим именем будут пугать неофитов.

Ворота низкие, перебраться через них не составило труда. Жрецы не беспокоились, что найдется смелый или глупый вор, решившийся проникнуть в теменос. Минурт явился сюда как вор. Такой же вор, как торговец. Вещи из его запасов имеют особенное происхождение.

Не владея ничем, он владеет всем.

Оказавшись по ту сторону, Минурт не ощутил перемен. Все так же ползут по небу облака, скрывающие звезды. Громада храма никуда не делась, она все так же куталась в вуаль темноты. Строение ждало рассвета, чтобы выплыть из небытия, представ перед людьми в своем сером, приземистом теле.

Минурт видел дух этого храма. Видел он, что при его приближении ничего не поменялось. Обитавший здесь бог, просто не обратил на мелкого смертного внимания.

Что ж, придется совершить нечто большее, чтобы заставить бога поделиться частичкой могущества.

Только смерть может ослабить узы клятв, стягивающихся удавкой на шее Минурта. Она не освободит его, только откроет новые возможности для исполнения священной миссии.

Глава 4

Не скрываясь – а зачем, живых поблизости нет, – Минурт направился к храму. Священный участок вокруг него выглядел заброшенным, на истертых камнях трещины образовали замысловатый узор. Змеящиеся провалы сходились к храму, прикрепились к нему, как ноги. В любом ином храме между камнями росла бы трава. Послушники борются с ростками, но все выдернуть не удается.