Культ смерти
Шрифт:
Вместо этого Минурт спросил, стараясь, чтобы его лицо выражало скорбь:
– Удалось еще найти людей?
– Нет. Море их оставило себе. Тебе повезло, купец.
– Это не везение.
– Что же тогда?
– Закономерный ход событий.
Крестьянин пожал плечами. Может он знаком с фатализмом жителей востока, а может, нет. Глядеть в Бездну он не хотел, потому протянул купцу еще один сверток с мясом.
На этот раз Минурт ел его без удовольствия. Организм уже насытился, потому излишек заходил тяжело. Чтобы не обидеть
Поселенцам хотелось расспросить гостя. Получалось так, что они задавали вопросы и сами на них же отвечали. Не замечая этого, крестьяне беседовали сами с собой, а гость находился вне круга, присутствовал как тень от костра.
Уже стемнело, с заходом солнца люди позволили себе расслабиться. В темноте радость опьянения и насыщения сменилась пресыщенным наслаждением. До разврата дело не дойдет, ведь поселенцы друг другу родственники. Вино не изменило настолько их сознание, чтобы разорвать кровные узы.
Возрождающийся бог мог бы преобразовать этих людей. Только его присутствие здесь не столь ощутимо. Крестьянам достались не лучшие его дары.
Опьянение развязало языки.
После захода Минурт узнал о них все и ничего.
Живут морским промыслом, держат скотину. Раз в месяц гонят скотину в Циралис на рынок. Ежегодные праздники, когда собираются селяне со всей округи. Там же заключаются брачные контракты, торгуют – без монет, обычной договоренностью. Вино, жаренное мясо, пляски у костра и в тенях. Вот и все развлечения.
Сколько раз Минурт слышал подобные истории. Каждый раз с трудом сохранял уважительное внимание. Людям требуется выговориться. Так они создают связи. А связи чужестранцу необходимы.
Он не собирался задерживаться у крестьян. Его интересовало то, что происходит в окрестностях Циралиса. Беда в том, что расспросы про катакомбы могут счесть опасными. Все купцы собирают информацию. Их торговля приносит благо и вред. На купцов смотрят с опаской, в моменты кризиса – как сейчас, – их скорее убьют.
– Что ты можешь сказать про Циралис? – спросил Минурт, отведя Крисса в сторону.
Тот уже разомлел от вина, мысль его текла вяло, зато кружка наполнена вином. И все же, опьянение не ослепило его. Минурт заметил, как староста отреагировал на его вопрос.
– Ты ведь купец, разве не бывал там? – язык заплетается, но видно, староста пытается сбросить пьяное наваждение.
– Бывал в Дирахии, груз зерна предназначался для Циралиса. Для флота.
– А, это правильно. Кораблям надо много зерна. То есть, команде. Ты понял.
– Не прогонят чужака? Такого как я.
– Да нет. Может расспросят. Чего тебе скрывать. В порт пустят. Там корабль, глядишь, поймаешь. На восток чего-то мало идут сейчас, давно не видел. На острова, думаю, уйдешь, а там уже будут твои соотечественники.
– Рухнувшие острова?
Крестьянин кивнул.
Минурт
Однако в последнее время гирцийцы стали проявлять к островам особый интерес.
Появление там военных кораблей можно объяснить стратегической необходимостью. Минурт чувствовал, что за этим скрывается нечто другое. Про острова он рассчитывал узнать в Циралисе. Быть может, культисты что-нибудь знают.
Минурт перевел взгляд на Крисса. Подумал. Расспрашивать про катакомбы его нельзя. Пусть крестьянин выглядит пьяным, но в душе у него ворочается змей недоверия. Начнешь раскапывать правду, получишь проблему.
– Пойдем в дом, хочу тебя отблагодарить за спасение.
– Что ты?! – Крисс всплеснул руками, расплескав вино. – Это наш долг помогать странникам. Отец богов велел защищать путников, мы разве не защищаем?!
– И все же, я должен отблагодарить тебя.
Глаза старосты заблестели. Он просчитал, что в котомке тамкарума наверняка будет монетка для него. Сам туда заглянуть староста не осмелился, но раз купец намеревается отблагодарить его…
– Пойдем! – дернулся Крисс.
Его пришлось поддерживать под руку, ведя в дом.
Лампадка, оставленная на столе, давно погасла. Через дверной проем в дом заглядывал свет костра. Минурт не стал закрывать дверь. Пляшущие на стенах тени не повредят его манипуляциям.
Крисс поежился, направился к столу, ударился коленом и громко заохал. Лампадку он нашел, но никак не мог ее наполнить маслом. С фитилем он бы точно не справился.
Наблюдая за старостой, Минурт улыбнулся.
– Оставь! – приказал он.
– Чего?
Минурт вынул из котомки монетку, начал крутить ее между пальцами. Темное серебро почти не отражало света, но само порхание завладело вниманием старосты.
Монетка была большой, крупнее тех, что обычно получал староста, продавая мясо на рынке. Размером с большой палец, а не чешуйка, которую легко спрятать за щеку и невзначай проглотить.
Такое пару раз случалось, что вызывало неприятные, но забавные последствия. Монетку ведь не хотелось терять.
А эта крупная монета с черепашьим панцирем на аверсе и символом трезубца на другой стороне порхала в длинных пальцах тамкарума. Минурт поднял руку, чтобы староста лучше видел подарок.
– Старая монета, – заговорил тамкарум, – древнего царства, что еще существовало до Синдов. В ней небольшая примесь золота. В прошлом монеты эти имели хождение по всей Сикании, их можно обнаружить в полисах Негостеприимного моря.