Культ
Шрифт:
Цепь движется обратно.
Мне в грудь врезается метательный нож. Со звоном отскакивает, падает на брусчатку. Отклоняюсь назад — перед глазами движется миниатюрный топорик. Вгоняю противнику клинок под рёбра — лезвие вытянулось прямо из моей ладони. Мужик по инерции движется вперёд, насаживаясь на мою руку, остриё выходит из его спины. Чувак харкает кровью и дёргается как паралитик. Отвожу руку, позволяя телу упасть. И тут же выстреливаю длинным клинком в Крейга. Предстоятель плавно уходит от выпада и практически без замаха выстреливает своим цепом. Вместо того, чтобы уклоняться
Первый жрец попытался рассечь меня катаной. Это бы прокатило, двигайся я чуточку медленнее. Изогнутый клинок покрывала плотная вязь светящихся символов. Отращиваю лезвие из двух пальцев левой руки, всаживаю остриё в подбородок жреца и тут же отступаю назад, разбрызгивая кровь. Рядом свистит боевой веер — кисть убитого мной жреца сосальзывает вниз, обрубок кровоточит. Не глядя выбрасываю руку, удлиняю клинок на полметра. Дополнительный огненный урон позволяет пробить защиту жреца с веером. Лезвие входит в горло, я чувствую разрубаемые сталью позвонки.
Ныряю в Бездну.
Телепортируюсь за спины выживших жрецов.
Огненное расширение.
Мои бывшие ученики вспыхивают, корчатся от боли, истошно орут. Крейг ухитряется выставить воздушный щит и лишь это спасает его от удара.
Поглощаю души и умения.
Шквал свежей информации.
Витринные окна повылетали и частично оплавились, стены ближайших домов почернели от копоти. Гул пламени всё ещё стоял в ушал, когда я неспешно направился к последней жертве.
— Ты ничтожен, — процедил Крейг. — Против Нергала никому не выстоять.
— Знаю, — мои губы тронула кривая усмешка. — Я вас этому и учил.
Крейг сделал неуловимое движение кистью, нажал кнопку, и шарик механического моргенштерна устремился к моей голове. Перехватываю цепь у основания шипастой звезды, накручиваю на кулак, дёргаю. Крейг спотыкается и выпускает оружие. Я уже рядом. Предстоятель толкает меня сгустком воздуха, достаёт из кобуры на бедре пушку, делает выстрел. Отвожу ствол — пуля проделывает огромную дыру в стене соседнего дома. Выбрасываю руку-меч, упираюсь в незримую кинетику. Ледяной урон, огненный урон. Электричество. Серия быстрых колющих ударов. С третьего раза пробиваю защиту и загоняю лезвие в бок жрецу.
Предстоятель матерится.
Я удлиняю шип, вспарывая внутренние органы своего ученика.
— Но порой, — продолжаю прерванную мысль, всматриваясь в наполненные ужасом глаза под капюшоном, — догмы следует пересматривать.
Обмякший Крейг падает к моим ногам.
Добиваю удлинившимся шипом в затылок.
Застываю на несколько секунд, впитывая чужие техники.
Присаживаюсь на корточки, подбираю с земли странное оружие. Крейг любит экзотику наподобие кусари-гамы, сегментированных боевых шестов и лезвий, выдвигающихся из рукоятки меча. Но это... что-то новенькое. Полый цилиндр, в который втягивается цепь. Две кнопки — на спуск и возврат. И ощущение наполненности. Оружием управлял
— Не можешь без приключений, да?
Апраксин осторожно выбрался на улицу через оплавленные, искорёженные створки. Вдалеке завывали сирены местных полицейских. На втором и третьем этажах слышались испуганные голоса постояльцев.
— Они пришли ко мне без должного уважения, — сказал я. — Ты готов?
Финансист был худощавым тридцатилетним мужчиной, коротко стриженым и слегка небритым. Деловой костюм, галстук, до блеска начищенные туфли. На плече — сумка с ноутбуком. Апраксин не успел завести семью — учился, рос профессионально, делал карьеру, наращивал репутацию. Думаю, это его и спасло. Равно как и полное равнодушие к частной собственности.
— Всегда готов, — Петя осмотрел поле боя. — Что делать?
— Ничего.
Я шагнул вперёд, взял помощника за руку и увлёк в развороченный проём. Нас протащило через тысячи километров и забросило в кафешку на другом конце света. Пахло шашлыком, говяжьими колбасками, острыми специями и ещё чем-то непривычным.
Апраксин с непривычки споткнулся.
— Здесь высокий порог, — предупредил я.
— Где это — здесь?
— В Буэнос-Айресе.
Когда срочно уносишь ноги, не особо задумываешься над тем, куда бежать. Я отсёк Индию и Пандем, острова и Европейскую Московию. Конклав тоже отсёк — мне оставалось уладить на физическом плане мелкие формальности.
— Закажи себе что-нибудь, — указываю на свободный столик у окна.
— Я веган.
— Тогда просто посиди. Мне надо поговорить с одним человеком.
Игнорируя возмущённые возгласы, выбираюсь в жаркий полдень.
Вокруг меня простирается Проспект 9 июля — самая широкая улица в мире. Проспект утопает в зелени. Я вижу дома в сотне метров от себя — высокие и не очень, старинные и современные, жилые и строящиеся. По дороге курсируют потоки машин.
Роуминг у меня действует во всех уголках планеты.
Набираю Марка Адамса.
— Хм, — раздаётся на том конце провода. — Не думал застать тебя в живых.
— Надеюсь, не разочаровал.
— Мы друзья, Илюха, но без обид. Ты больше не контролируешь свои храмы, верховным жрецом и патриархом объявлен Крейг...
— Ему будет сложно осуществлять руководство, — заметил я, — с пробитым мозгом.
Повисло гробовое молчание.
— Ты где? — уточнил Марк.
— Не в России.
— Илья, помнишь старый разговор про зло, которое ты привёл?
— Ещё бы, — хмыкнул я.
— Жизнь преподносит удивительные сюрпризы. Строишь дом, в котором тебе не суждено встретить старость. Бывает и похуже. Я признал культ Нергала, принял сторону твоего бога. Теперь в этой схеме появилось лишнее звено. Ты.
— Что ж, — я был готов к такому повороту, — мне было приятно с тобой работать. Знаешь, Марк, ты неплохой человек, в сущности. Просто иногда принимаешь неверные решения. Все ошибаются, не переживай.
Пауза.
— Не хочешь пояснить свою мысль? — голос лидера стал зловещим.