Култи
Шрифт:
— Ты плачешь?
Прочистив горло, я дважды моргнула и опустила взгляд на маленькую ямочку на подбородке Немца.
— Нет.
Его пальцы легонько коснулись моего плеча.
— Прекрати это.
Я подняла подбородок и оттолкнула его, убрав плечо назад, шмыгая носом.
— Это ты прекрати. Я не плачу.
— У меня есть глаза, — ответил он, глядя на меня сверху вниз с озабоченным выражением лица.
Только я собралась снова шмыгнуть носом, как остановилась. Эти зелено-карие глаза были слишком близко и слишком наблюдательны. Меньше всего на свете мне хотелось бы проявлять при нем хоть какие-то признаки слабости.
— Очевидно, у меня тоже, Берлин.
И это прозвище отвлекло его.
Надо отдать должное, он удовлетворился тем, что бросил на меня хмурый взгляд вместо уродливых слов о том, какой засранкой я была, когда назвала его так.
— Я не из Берлина.
Факт, о котором я прекрасно знала. Он не был осведомлен о том, как много я знала о нем, и я не собиралась рассказывать ему. То, что он поделился со мной этим маленьким секретом, заставило меня расслабиться.
Когда я снова посмотрела на него с ясным выражением лица и расслабленными плечами, настолько невинно, насколько могла притвориться, Култи откинул голову назад, чтобы посмотреть на темное небо.
— Садись в автобус, Сал.
И мы вернулись к «Сал».
Прекрасно зная, что пришло время либо отступить, либо ответить на какой-то вопрос, на который я не хотела бы отвечать, я сделала два шага назад.
— Как скажете, сэр.
Игра?
Я согнула ногу и напечатала в ответ:
Конечно.
В то же время?
Ja. (нем. да).
Я улыбнулась экрану, прежде чем положить телефон на колени.
— Какого черта ты улыбаешься? — спросил Марк со своего места водителя.
Улыбка сползла с моего лица.
— Ничего.
— Лгунья.
Я закатила глаза. Когда телефон завибрировал у меня между ног, я вытащила его и убедилась, что внимание Марка снова приковано к дороге.
Иди приготовь кесадилью.
Я истерически расхохоталась.
— Черт побери, Сал! — закричал Марк. — Ты хочешь, чтобы я попал в аварию?
Несмотря на то, что Марк кричал на меня за то, что я так внезапно и громко расхохоталась, я не могла остановиться.
Он ждал на скамейке, когда я остановила машину на стоянке парка, с повязкой на голове, битой, прислоненной к бедру, и перчаткой на коленях.
Я сохраняла невозмутимое выражение лица, будто он не прислал мне днем самое нелепое сообщение.
— Привет.
— Сал. — Вставая со своими вещами в руках, Култи произнес мое имя так, словно произносил его целую вечность. На нем была та же вариация одежды, что и обычно: белые спортивные шорты, простая черная футболка и черно-зеленые фирменные кроссовки «РК».
— Готов? — спросила я, посмотрев на его мускулистые икры в течение доли секунды.
— Ja, — ответил он.
Я взглянула на него и хихикнула, но он не улыбался мне, он просто смотрел на меня, как всегда. Мы молча пошли к полю. Неловкий разговор, который у нас состоялся после игры «Пайперс» несколько дней назад, казалось, был
Неудивительно, что нас опять разделили, и мы попали в две разные команды. Большинство игроков в парке были теми же людьми, с которыми мы играли последние пару раз. Одним из них был тот придурок, который растоптал мою ногу, он стоял в стороне с парой других парней, и все они смотрели на меня.
Странно.
Култи шлепнул меня по плечу ладонью.
— Смотри. — Он наклонился, чтобы встретиться со мной взглядом, его палец указывал в направлении моего ботинка.
Он может не сомневаться. Я посмотрела в его мутно-зеленые глаза и кивнула.
— Я так и сделаю. Удачи тебе.
Вместо того чтобы что-то сказать, он прошел мимо меня, легонько стукнувшись локтем о мое плечо… игриво.
— Пошевеливайся, соплячка. Я хочу начать игру до того, как мне исполнится сорок, — крикнул Марк, махнув мне и указывая на край поля. Наша команда начинала игру.
— Это же как раз на следующей неделе.
Он показал мне средний палец.
Мы выстроились в линию, чтобы отбивать мячи, и отбили только четыре, прежде чем получили три аута и должны были сменить позиции. Через шесть аутов мне удалось выбить трех из шести игроков соперника, и моя команда снова играла в обороне. Это была быстрая игра с большим количеством быстрых изменений во времени подач. Казалось, что на следующий день я смогу прийти на тренировку не хромая.
По крайней мере, так я думала до тех пор, пока не поняла, какими мелочными и конкурирующими могут быть некоторые парни.
Мы не закончили отбивать и двух мячей, как один из игроков соперника ударил меня рукой в грудь, и побежал на базу, а я все равно поймала мяч и выбила его.
Я приземлилась на задницу и спину, довольно сильно ударившись, потому что совсем не ожидала этого… потому что серьезно, кто, черт возьми, так играет?! Прошлая неделя должна была быть аномалией. Я сделала глубокий вдох, чтобы взять под контроль свою мгновенно возникшую злость и сбившееся дыхание от того, что меня практически схватили. Успокоившись, я оттолкнула его и бросила на придурка злобный взгляд. Это был один из парней, с которыми стоял тот идиот с прошлой недели, а также один из тех троих, кого я пометила ранее.
Я сделала еще один глубокий вдох, борясь со стоном, наблюдая, как он встает на четвереньки. Терпение, Сал. Терпение.
Но это не сработало.
Свернувшись калачиком, чтобы сесть, я проглотила проклятия, которые застряли между моими губами
Терпение. Терпение.
Я сглотнула и вцепилась в крохотный кусочек терпения, который нашла внутри себя.
— Я так не играю, — сказала я ему тщательно контролируемым голосом, медленно поднимаясь на ноги. Я выпрямилась во весь рост, все еще будучи на добрых двенадцать сантиметров ниже человека, который толкнул меня на землю. Я подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Он был примерно моего возраста и достаточно хорошо выглядел, чтобы стать эгоистичным придурком с гелем на волосах и подстриженной бородой. Я рано узнала, играя с моим братом, Саймоном, Марком и их друзьями, что ни как девушка, ни как человек, не могла отступить и показать слабость. Ни на йоту не уступать. К тому же, я не боялась этих идиотов. Ни капельки. — Больше так не делай.