Культурист
Шрифт:
В коммуналку на Десятой линии Невский вернулся один, с пакетом, полным еды, – истосковавшийся по женской ласке Индеец решил рискнуть и наведаться в Петродворец к одной из своих подружек, стюардессе.
Дверь в комнату находилась рядом с кухней, и не заметить сидящих за столиком крепко подвыпивших мужиков Влад просто не мог. Впрочем, как и они его.
– Ты кто, парень? Я тебя не знаю, – увидев появившегося в проходе незнакомца, спросил сутулый старик лет шестидесяти, одетый в синюю майку, трико и стоптанные тапочки.
– Я друг Антона, – окинув взглядом и мужиков, и разложенный на столе нехитрый натюрморт – бутылка водки, хлеб, колбаса, луковица и квашеная капуста, – сказал Невский. – А вы, видимо, дядя Никифор. Антон
– Тады порядок, – кивнул сосед, опрокидывая стакан и заедая кружком колбасы. – Проходь...
– А сам он где? – подал голос собутыльник сапожника, чернявый, рослый бородач. Несомненно, это был муж Вики, приехавший на выходные с загородной метеоточки, чтобы бухнуть и помыться. На Невского, в отличие от сапожника, бородатый смотрел хмуро, из-под бровей.
– Антона сегодня не будет, – холодно ответил Влад, отпирая дверь и входя в комнату.
«Вот ты, значит, какой, северный олень», – машинально пришла на ум Невскому фраза из виденного в детстве мультфильма. Муж Вики с первого взгляда вызвал в нем неприязнь. Влад бросил пакет с едой на стол, открыл окно и закурил, представляя себе, как это лохматое огородное пугало, не годящееся Вике в подметки, гнусаво сопя и дыша перегаром, трахает брезгливо отворачивающую от него лицо красивую стройную женщину. Лишь позавчера лежавшую в одной постели с ним, Владом. Невский пытался подумать о чем-то другом, прогнать стоящую перед глазами картину откровенного насилия, но она – вот проклятье! – никуда не исчезала. Влад тихо выматерился. Неужели он ревнует случайную любовницу к ее законному мужу? Похоже на то. Кто бы мог подумать... Тем более если учесть, что за минувшее с той бурной ночи время он про Вику вообще ни разу не вспоминал. А вот оно как обернулось. Увидел муженька, представил себе обычное для супругов дело – и внутри аж перевернулось все. Абзац. Приехали.
Мимо комнаты кто-то прошел, задевая плечами стены и шаркая по полу заплетающимися ногами. В глубине коридора скрипнули давно не смазываемые дверные петли. А где-то через минуту в дверь тихо постучали.
– Да!
На пороге стоял сапожник. В руке он держал на треть наполненный водкой граненый стакан.
– Это... Слышь, как тебя?
– Зови Влад, не ошибешься, – встал с дивана Невский.
– Это... Андрюха спать пошел, – сказал старик. – Он уже лыка не вяжет. А у меня еще полбанки не допито. И закуси полно. Поддержишь? Я угощаю.
– Спасибо, дядя Никифор, – устало улыбнулся Невский и покачал головой. – Но я – пас. Устал до чертиков. Глаза уже закрываются.
– Ну, как хошь, – пожал плечами сапожник. – Я как лучше хотел. За знакомство. Да и скучно одному-то... Ладно, дрыхни. Мене больше достанется.
– Спокойной ночи, батя, – Влад запер дверь на замок. Спать и в самом деле хотелось до одури. Невский сходил в ванную, принял душ, перекусил и лег спать.
Сон Владу снился тревожный, неприятный. Кишащий какими-то размытыми, хаотично перемещающимися, тянущими кривые руки и бессвязно бормочущими вампирами, вурдалаками, упырями и прочей нечистью. Страшно, однако, не было. Было абсолютно наплевать... Вдруг Невский проснулся и резко сел на диване, чувствуя, как бешено колотится сердце. Что-то разбудило Влада. Какой-то странный звук. Вглядевшись в белеющую в темноте дверь, Влад заметил, как медленно поворачивается допотопная медная ручка: кто-то, находящийся с той стороны, пытался безуспешно проникнуть внутрь комнаты. Здрасьте, приехали.
Однако не успел еще находящийся под впечатлением от кошмарного сна Невский спрыгнуть с дивана и на цыпочках подойти к двери, как в нее очень тихо постучали. Затем еще раз.
– Кто там? – хрипло спросил Влад.
– Это Вика, – послышался шепот.
Невский открыл дверь, и в комнату проскользнула, мгновенно повиснув у него на шее, гибкая, теплая, пахнущая духами тень. Несколько раз прикоснувшись влажными губами к губам Влада, Вика укусила его
– Приветик, милый. Как хорошо, что ты сегодня без Антона. Я тебя ждала. Очень!
– Ты с ума сошла, – пробормотал ошарашенный Влад. Он обнял Викторию за талию и зарылся лицом в пахнущие лавандой волосы. – Он же здесь... Я видел их со стариком на кухне, когда пришел.
– Не волнуйся, – рука Вики скользнула по груди и животу Невского и остановилась в паху. – Он две бутылки вылакал. Валяется в отключке, прямо на ковре, и храпит. Часов до десяти даже не пошевелится. Уж я-то знаю...
– А сейчас сколько? – торопливо развязывая поясок на шелковом халате женщины, поинтересовался Влад.
– Начало третьего, – срывающимся от страсти голосом прошептала Вика. – У нас с тобой уйма времени, милый!
Не дожидаясь, пока молодой любовник бережно положит ее на диван, Виктория страстно поцеловала Невского, с тихим смешком опустилась на колени, провела кончиком языка по подрагивающему, наполнившемуся силой члену Влада, а потом стиснула пальцами его накачанные ягодицы и заглотила член – так глубоко и мягко, что Невский не выдержал и охнул. Еще минуту назад спавший без задних ног Влад так стремительно возбудился от минета, что кончил гораздо быстрее обычного, лишь в последний миг успев отстраниться и излить брызнувшее семя на грудь Вики. Впрочем, столь быстрый оргазм никоим образом не помешал продолжению любовного марафона, только теперь – на жалобно скрипящем всеми сочленениями раскладном диване. Любовники, так же как и в прошлый раз, потеряли всякое ощущение времени и пространства. А вместе с ним – столь необходимую в данной ситуации осторожность. Кончая, Вика до боли впивалась ногтями в спину Невского и стонала так, что было слышно даже в противоположном конце длинного коридора...
И лишь когда запертая на хилый замок дверь комнаты с грохотом и лязгом распахнулась и на пороге возникла шумно сопящая, покачивающаяся фигура бородача, сжимающего в руке блеснувший в сумраке стальным лезвием тесак для разделки мяса, Невский очнулся и понял, что произошло. Испуганно взвизгнула отпрянувшая в угол и накрывшаяся одеялом до подбородка Вика.
– Андрюша, не надо!
– Убью, с-сука! – утробно зарычав и вытянув вперед руку с тесаком, бородатый бросился на соскочившего с дивана Влада и нанес режущий удар, метя в шею. Лезвие рассекло воздух и просвистело в нескольких сантиметрах от кадыка отпрянувшего Невского. В следующую секунду сокрушительным апперкотом и последовавшим сразу за ним прямым ударом в переносицу Влад отшвырнул к двери мужа Вики, который сильно ударился затылком о косяк и выронил нож. Опасность для жизни, слава богу, миновала. Влад перевел дыхание, обернулся к дрожащей, тихо скулящей любовнице и успокоил:
– Не волнуйся. Он ничего тебе не сделает. Сиди здесь и не высовывайся, пока я не разрешу...
Бородатый тщетно пытался подняться, но так и не смог. Влад торопливо надел джинсы, схватил хрипящего, сучащего ногами Андрея за воротник и волоком оттащил в кухню. Там включил свет, прислонил к стене и несколько раз ударил наотмашь по заросшим щекам. Потом схватил пальцами за подбородок и сжал. Так сильно, что муж Вики замычал от боли.
– Слушай меня внимательно, Отелло, – чеканя каждое слово, с жаром выдавил Невский. – Вика тебя давно не любит. Если ты, рожа синюшная, до сих пор этого еще не понял – твои проблемы. За сломанную дверь, так и быть, прощаю. Но если ты, падла, хоть одним пальцем тронешь ее, даже если хоть слово пикнешь – пеняй на себя. Мне терять нечего. Это первое. А теперь второе. Когда протрезвеешь, соберешь манатки и свалишь отсюда на все четыре стороны. К детишкам своим и мамочке. Пассажир, бля... Чтобы духу твоего здесь больше не было. Узнаю, что приходил в мое отсутствие, – убью. Перо верну утром. Мне чужого не надо. Это все. А теперь встал – и ножками до хаты. Отсыпаться. Живо! Вякнешь что-нибудь – без зубов оставлю. Все, пошел!