Культурист

Седов Б. К.

– Так я, в общем, от своих прежних целей и не отказывался, – ухмыльнулся Влад, распахивая заднюю дверь «девятки». – Работа спорту не помеха. Скорее, наоборот. Так что ты оттягивайся, а я вечером – в зал.

– Вместе поедем, – падая на переднее сиденье, принял решение Индеец. – Тренироваться мне нельзя, так хоть в баньку схожу. Айболит не запрещает. А потом уже – развлекаться. Мы с тобой мужчины молодые, неженатые, при бабках. В падлу дома сидеть. И так пять суток в норе шхерились, как партизаны. Ты, кстати, каких «шкурок» больше любишь, Рэмбо? Черненьких или беленьких? Худых или потолще? С большими сиськами или с маленькими? Высоких или ми-ни-а-тюр-ных?! Лично я предпочитаю высоких и худых блондинок с короткой стрижкой и с большой грудью.

Такие оторвы – атас!

– А я всяких люблю, – пожал плечами Влад. – Главное, чтобы не потасканная была, приятно пахла, умела работать языком, а «пилотка» была гладкая, без бороды и не на три размера больше.

Индеец весело хохотнул. Невский сдержанно улыбнулся. Свернули на Московский проспект. Проехали три перекрестка.

– Слышь, Рэмбо, я че-то не догнал. Какая, на фиг, пилотка? – после долгого молчания вдруг пробухтел Слон. – Военных баб, что ли, уважаешь? Ну, ты даешь, братан! Прикол! Только... ну... я, в натуре, не понял, при чем здесь, типа, борода?!

Глава десятая

КТО ДЕВУШКУ УЖИНАЕТ ...

По названному Чалым адресу находилось серое пятиэтажное здание сталинской эпохи. Судя по медной табличке у парадного входа, здесь размещался какой-то научно-исследовательский институт: длинная аббревиатура, ключевым слогом в которой был последний – «лес». Прямо напротив входа располагалась площадка для парковки, где помимо отечественных авто сверкали полировкой два новеньких «БМВ-520» цвета мокрого асфальта. Увидев шикарные немецкие автомобили, Индеец аж присвистнул:

– Ни фига себе струя! Мама, не горюй!

– А теперь угадайте, дети, с трех раз, кто хозяин этого чуда баварского самолетостроения? – ернически фыркнул Невский.

– Ясный перец, кто! – приняв сакраментальный вопрос всерьез, мгновенно проявил смекалку Слон. – Барыги! Доценты-очкарики на таких красавицах не ездят! А... это... при чем здесь самолеты?

– Да уже давно ни при чем, – усмехнулся Влад. – Ты на эмблему «БМВ» внимательно смотрел? Круг, разделенный на четыре части. Два белых треугольника и два синих. Это стилизованное изображение авиационного винта. До того, как начать выпуск тачек, на «БМВ» производили двигатели для самолетов.

– Точно, что ли? – обернулся Индеец. – Никогда не слышал.

– Точнее не бывает, – подтвердил Невский.

– Да верю я, верю. Теперь ясно, почему у бумеров движки – хрен догонишь! – хохотнул Антоха. – Короче, братва. Скопом у конторы не стоит отсвечивать. Рэмбо, прогуляешься, поглядишь, что к чему. А я, с клешней своей долбаной, здесь посижу.

– Да, – Влад открыл дверь. – Как ты там, в зале, перед стрелкой с новгородскими сказал? Если через час не вернусь – считайте меня...

– Культуристом, – скаламбурил Индеец. – Мистером Олимпия. Посмертно.

– Ты почти угадал. Кстати, на номера тачек внимание обрати, – предложил Влад, выходя из машины. – Только последней цифрой отличаются. Кому попало такие номера в ГАИ не выдают.

– Да вижу я, не слепой, – поморщился Антон. – Иди, не отсвечивай...

Влад покинул грязную, как колхозная свинья, «девятку», поднялся по ступенькам широкой лестницы и вошел в здание. И тут же оказался перед обшарпанной конторкой, за которой сидел читающий газету и активно двигающий челюстями пожилой вахтер. Надпись за его спиной строго предлагала каждому входящему предъявить пропуск. Но старик был так увлечен чтением и бутербродом, что даже не повел бровью. Влад с постным лицом прошел мимо, еще издали заметив, что в здании есть лифт. Но пользоваться им он не стал, решил подняться по лестнице и осмотреться. Этажи с первого по четвертый не отличались друг от друга ничем: те же курилки, с пеплом на полу и полными окурков жестяными банками из-под зеленого горошка на подоконниках, безликие казенные коридоры с чахлыми фикусами в деревянных кадках, с двумя рядами одинаковых пронумерованных дверей и с неспешно фланирующими среди всего этого бюрократского уныния неброско

одетыми мужчинами и некрасивыми женщинами. Но стоило подняться выше – и картина кардинально менялась: в конце первого из двух лестничных пролетов, ведущих на пятый этаж, путь преграждала мощная металлическая решетка, рядом с которой стоял письменный стол с телефоном. За столом сидел средних лет угрюмый мент из вневедомственной охраны, с погонами старшего сержанта на плечах и пистолетом ПМ в кобуре. На решетку была привинчена отполированная до блеска хромированная табличка, помпезной готической вязью сообщающая, что далее находятся владения «Совместного советско-германского предприятия „Союз-Бавария“». Вверху надписи красовалась цветная эмблема – глобус с двумя перекрещенными за ним государственными флагами. Чалый был прав: о том, чтобы пройти внутрь, мимо вооруженного мента, не могло быть и речи. Для того чтобы хоть одним глазком взглянуть на офис, не говоря уже о более тщательной разведке, нужен веский повод. А где ж его взять? С бухты-барахты в голову ничего не приходило. Разве что попробовать проскочить мимо поста в обход, на лифте? Попытка не пытка. Других вариантов все равно нет.

Ненадолго задержавшись на площадке четвертого этажа и оценив всю бесперспективность дальнейшего подъема по лестнице, Влад вышел в коридор и остановился перед закрытыми дверями лифтовой шахты, перед которыми уже стояли мужчина и женщина. Светящееся табло указывало, что лифт в настоящее время находится на втором этаже. Вскоре огонек прыгнул вверх. Лифт поднимался. Запнувшись на третьем, кабина наконец поднялась на четвертый. Двери открылись. Невский вошел последним и сообщил:

– Мне выше.

Мужик кивнул. Женщина достала из сумочки помаду и принялась подкрашивать губы. Влад бросил взгляд на консоль, нажал на кнопку с цифрой «пять» – но лифт остался на месте. Он попробовал еще раз. Та же реакция.

– Так просто, без ключа, наверх не попасть, – видя тщетные старания Невского, произнес мужчина. – Только через вахту...

Влад еще раз внимательно осмотрел консоль и заметил в самом низу крохотное отверстие для ключика. Вот оно, значит, как. И здесь у них все схвачено. А чего ты, собственно, хотел? Серьезный бизнес требует серьезной охраны.

– Ну да, – буркнул Невский и вышел из лифта. Огляделся, скользнув взглядом по противоположной стене, из которой торчал неиспользуемый со дня постройки дома пожарный кран без брезентового рукава и вентиля. Его внимание привлекла висящая под застекленной рамкой, выцветшая от времени схема эвакуации здания на случай пожара. Невский отследил направление красных стрелок и решительно направился в левый конец коридора. Если верить схеме, там находилась запасная лестница. Которая как пить дать тоже перекрыта неприступной решеткой. Там, где крутятся большие деньги, чудес ждать бессмысленно. Но проверить последний из вариантов нужно. Хотя бы для собственного успокоения.

Неприметная дверь возле торцевого окна оказалась открыта. Влад толкнул ее и оказался на узкой, перепачканной мелом и заваленной строительным хламом лестнице. Здесь шел ремонт. Красили стены и белили потолки. Где-то вверху слышалась возня и тихо играла музыка. Стараясь не шуметь, Невский на цыпочках начал подниматься. Как и предполагал, пролетом выше наткнулся на еще одну решетку. Дверь была заперта, но с обратной стороны вваренного в нее мощного замка торчал ключ. Вот это подарок! Не без труда просунув руку сквозь прутья, Невский дотянулся до него, открыл дверь, беспрепятственно прошел через решетку, оказавшись на площадке между этажами. И наконец увидел источник шума: возле белой двери, за которой находился офис «Союз-Баварии», на стремянке стоял молодой светловолосый парень в синей спецовке и кепке. Круговыми движениями рабочий шпаклевал потолок. В углу площадки стояла и мурлыкала себе под нос популярный мотивчик дешевенькая магнитола, сетевой шнур от которой был воткнут в удлинитель, а тот, в свою очередь, змеился прямо под дверь офиса. Неужели и здесь открыто?!