Культурология
Шрифт:
По позиции изучения философ сближается с гуманитарием, но у него другие задачи. Его цель — осмысление современности, создание мыслительного плацдарма для ответов на ее вызовы. Это предполагает, с одной стороны, критику отживших, тормозящих дальнейшее развитие способов мышления и видения, с другой стороны, создание новых идей и схем, вводящих в современность, с третьей — разворачивание новых типов социальности, коммуникации и рефлексии. В этом смысле философия не только познание, но и форма новой жизни. Вероятно, поэтому В. Межуев утверждает, что, например, философия культуры это не наука. «Философия, — пишет он, — ставит вопрос не об объекте, а о бытии. И культура для нее — не объект познания, а лишь способ, форма проявления, обнаружения человеческого бытия, как оно раскрывается в данный момент времени. Ученый может рассказать нам о разных культурах, как они существуют объективно, для философа культура —
Я думаю, что Межуев не совсем прав. Во-первых, гуманитарные и социальные науки тоже делают возможным наше собственное существование в культуре. Во-вторых, философия как способ конституирования новой жизни не исключает философское познание (исследование), но оно будет ориентированным как раз на эти формы. Именно философия в условиях кризиса и распада культуры должна прокладывать дорогу для наук, особенно гуманитарных и социальных. Например, сегодня мыслятся такие задачи философии культуры: критика существующей техногенной цивилизации и ограничения амбиций новоевропейской личности, разработка идей выживания человечества, безопасного развития, новых форм общения и коммуникации и других, переориентация всех наук на решение этих и сходных задач.
Попробуем подвести итог. Современная философия вынуждена признавать не одно, единое мышление, а много разных. Однако философия не отказывается упорядочивать и нормировать мышление, но предпочитает ныне решать эту задачу другим способом. Вместо установления единой системы правил и онтологии предлагается: во-первых, следовать складывающейся культурной коммуникации, а это предполагает учет ее основных контекстов (научной и технической рациональности, персоналистической рациональности, групповой, культурной), во-вторых, осуществлять рефлексию основных структур мышления, а также указывать его границы.
Современная философия уже не берется полностью определять человеческое бытие и жизнь, понимая, что это невозможно. Однако она не отказывается вносить посильный вклад (наряду с наукой, искусством, идеологией, религией, эзотерикой и т.д.) в структурирование и конституирование жизни, бытия и особенно мышления. Более того, она признает свою ведущую роль в таких вопросах, как критическое и позитивное осмысление, аксиологическая ориентация, понятийная проработка мыслительного материала. В знаменитом докладе, прочитанном в 1935 г., Э. Гуссерль писал: «В теоретической установке философа самым существенным является специфическая универсальность критической точки зрения с характерной для нее решимостью не принимать на веру ни одно готовое мнение, ни одну традицию в стремлении найти для всего традиционно данного универсума истину саму по себе, некую идеальность... Это происходит в форме практики нового рода — практики, приобретающей характер универсальной критики всей жизни и ее целей, форм и систем культуры, уже развившихся в жизни человечества, и вместе с тем — критики самого человечества и тех ее ценностей, которые явно или скрыто руководят им» [58. С. 33, 38]. Подобно тому как, например, философия Аристотеля ориентировалась на идею Блага (Разума, Божества), а философия Ф. Бэкона на идеи природы и могущества человека, использующего законы природы, современная философия также опирается на определенный пласт этических идей. Но одновременно этические идеи, ориентирующие философские системы, вероятно, не должны быть утопическими. «Путь от несовершенного к более совершенному пониманию истины, — замечает А. Швейцер, — ведет через долину реального мышления» [173. С. 228].
Что же необходимо учесть в рамках реального мышления? Например, с моей точки зрения, современные философы должны учесть, что любое социальное действие реализуется в поле других сил и действий, что в социуме правят не только Разум, но и Стихия и даже Зло. Реализм философского мышления сегодня связан не только с наукой и инженерией, но и с опытом искусства, и с опытом жизни отдельных людей, с опытом социальных движений. Вероятно, в настоящее время реализм философского мышления — это инстинкт самосохранения человеческого рода, воля его к жизни, к изменениям и самоограничению, к отказу от форм бытия, хотя и притягательных, но гибельных.
Действуя в рамках такого подхода, философия культуры не пытается больше спасти европейскую и мировую культуру, но зато признает разные культуры и их самоценность, конституирует и направляет их изучение и исследование, способствует здоровью культуры, т.е. старается действовать культуросообразно. Последнее означает, что культуролог как культурно и гуманитарно ориентированный специалист и человек проводит в своей деятельности этические идеи Разума и Культуры, учитывая одновременно реальные возможности и границы своих усилий, постоянно преодолевая присущий всякому мыслителю натурализм и утопизм. Современная философия культуры не отрицает и науки о культуре и истории культуры. Напротив, философия культуры осуществляет по отношению к наукам о культуре, а также истории культуры важные методологическую и аксиологическую функции. Поэтому трудно согласиться с критикой философии культуры, высказанной Э. Орловой, но зато вполне можно принять следующий ее вывод по поводу соотношения философии культуры, истории культуры и наук о культуре: «Разумеется, любой тип исследования культуры включает в себя все три компонента: метафизический, упорядочивающе-описательный, объяснительный... Все они сосуществуют, выполняя свои познавательные функции в изучении культуры. И можно утверждать, что именно их совокупность и составляет в современной науке области специализированного знания о культуре» [112. С. 12].
3. Трехслойная схема науки
Вполне приемлемым для наших целей описанием науки можно считать такое, в котором научная деятельность характеризуется познавательным отношением (установка на выявление не явлений, а сущности) и наличием трех слоев (уровней) существования — эмпирического, теоретического и оснований науки. В эмпирическом слое, как показывают науковедческие исследования, находятся реальные объекты той или иной практики, на которые направлены процедуры манипулирования и эмпирического познания. В теоретическом слое выделяются идеальные объекты и теоретические процедуры (доказательства, решения задач, построение теории, объяснения и т.д.). В отличие от эмпирических объектов идеальные объекты специфицируются не относительно практики, хотя и имеют к ней отношение, а относительно идеальной деятельности. Например, в античной науке — это сущности и «начала», в естественной — природа, «написанная на языке математики», в гуманитарной — психика, деятельность, диалог и т.д., т.е. разное в разных концепциях. Именно к идеальным объектам относят теоретические знания (знания теории). Получают теоретические знания или в процессе преобразования одних идеальных объектов в другие (сведение в теории новых случаев к уже познанным), или при теоретической интерпретации эмпирических знаний (путь снизу, от практики), или при интерпретации определенных «внепредметных» знаний, ассимилированных из других наук или из «оснований наук» (путь сверху).
Но как бы ни получались теоретические знания, вводятся они в науку с помощью стандартных теоретических процедур, регулируемых специальными правилами, нормами, законами. Совокупность (органон) этих правил, норм и законов (непротиворечивости, исключенного третьего, системности и т.д.) фактически образует третий слой научной деятельности — «основания науки». Именно в основаниях науки формируются критерии «строгости» научных процедур, задаются научные предметы и объекты изучения, формируется научная онтология и научные картины мира. Все эти образования — уже не просто множество объектов, знаний и процедур (как эмпирических так и теоретических), но множество упорядоченное и организованное в соответствии с правилами, нормами, законами, регулирующими научную деятельность и мышление [136; 150].
В своих основных чертах и познавательная установка и трехслойная структура науки сложились в античной науке, однако осознавались они иначе, чем в наше время, и на первый план выдвигались другие элементы. Античный идеал научного познания связывает науку прежде всего с непротиворечивой организацией научных знаний, описывающих определенную область бытия (действительности); эмпирические знания и процедуры в науку не включались, не было и требований к экспериментальной проверке теоретических построений.
Отдельные этапы и характеристики формирования античных представлений о науке можно проследить, анализируя генезис самой первой в истории человечества сознательно построенной науки — системы геометрических знаний — «Начал» Евклида.
Предыстория «Начал» Евклида уходит корнями в древнеегипетскую и шумеро-вавилонскую практику восстановления границ полей, смываемых разливами рек, и сравнения полей по величине. Чтобы восстановить конфигурацию поля и указать положение поля среди других полей '(а это необходимое условие восстановления системы прилегающих друг к другу полей), вавилонские и древнеегипетские писцы, как мы помним, использовали планы полей — рисунки полей, на сторонах которых проставлялись числа.