Купание голышом
Шрифт:
– Уж наверно не в задницу, а?
– В плечо, – подтвердила Морин. – Парень был закоренелым преступником. Бродячее такси ограбил. Ты тоже преступник?
– По-мойму, нет. – Тул потел под лабораторным халатом. Он боролся с желанием сорвать пластырь со шкуры этой старой идиотки и рвануть к двери.
– Хорошо, – сказала Морин. – Вижу, тебе лекарство нужнее, чем мне. – Она повернулась, подставила ему голую спину и махнула через плечо: – Давай, бери, только аккуратнее, пожалуйста. У меня в последнее время кровь идет безо всякого повода.
Тул
– Тебе еще принесут, – уверил он Морин. – Скажи им, что была в ванне и он отвалился.
– У меня нет ванны, юноша. Меня моют губкой.
– В постели? Небось грязь разводят?
– Никакой личной жизни, – пожаловалась Морин. Когда Тул закончил, она повернулась, чтобы еще раз на
него посмотреть.
– Мне восемьдесят один год, но я чувствую себя на все сто десять. Пожалуйста, скажи, как тебя зовут.
– Эрл. – Тул еле узнал собственный голос. Никого не осталось, кто называл бы его Эрлом.
– Твоя мать еще жива? – спросила Морин.
– Нет. И папа тож умер.
– Мне очень жаль, Эрл. Надеюсь, не от рака.
– Ты им болеешь?
Морин кивнула:
– Но иногда я довольно бодра. Иногда сама себя удивляю.
Тул уставился на телесного цвета пластырь в руке и подумал:
«Ну почему она не спала? Или хотя бы не впала в маразм?»
– Нет, нет, оставь себе. – Морин погладила его по руке. – Я хочу, чтобы тебе полегчало.
– Пасиб.
Он сделал уже три шага к двери, когда услышал:
– Эрл, может, как-нибудь еще заглянешь ко мне на огонек?
Тул остановился и обернулся:
– Мэм, я… я тут ваще-то не работаю.
– О, я знаю. – В ее синих глазах плясали черти. – Я что, похожа на идиотку?
Ролвааг готовил дела для преемника, и тут зашел капитан Галло и сказал:
– Завтра – последний день, который ты потратишь на Перроне.
– Да, я помню, – отозвался Ролвааг.
– Я это к тому, что мне позвонил человек.
– Без шуток?
Галло всегда называл шерифа «человеком».
– Он спросил, что ты вчера делал в Лабелль, и я не нашелся, что ответить, – сказал Галло, – потому как я во Флориде убил тридцать лет, но у меня ни разу не было повода туда съездить.
Ролвааг объяснил, что шел по следу в деле о несчастном случае на круизном лайнере.
– И этот след привел тебя в офис мистера Сэмюэла Джонсона Хаммерната, – уточнил Галло. – Надеюсь, ты знаешь, кто он такой?
– Фермер, – произнес детектив.
– Не просто фермер, а директор корпорации, миллионер с большой волосатой лапой. Как только ты уехал, Хаммернат позвонил своему закадычному дружку, шерифу округа Хендри, а тот сразу позвонил шерифу округа Бровард, твоему и моему боссу, и спросил у него, мол, кто такой Карл Ролвааг? Не успел я оглянуться, как мне звонят и спрашивают, с какой стати ты докучаешь такому хорошему, честному гражданину, как Ред Хаммернат. – Галло распростер руки, словно в ожидании распятия. – И как по-твоему, Карл, что я ему ответил, не считая того, что начал заикаться, как какой-нибудь дебил? Что я мог человеку сказать?
Ролвааг закрыл ручку колпачком и откинулся на спинку стула.
– Любопытно, что Хаммернат так отреагировал. Не находишь?
– Ты что, издеваешься надо мной, Карл?
– Нет, сэр. Я всего лишь пытаюсь подготовить бумаги.
– Забудь об этом, – отрезал Галло.
– Я действительно собираюсь перевестись в Миннесоту.
– Да как хочешь, – сказал капитан. – Только объясни мне, как это Хаммернат, «князь из грязи», влезает в твое расследование? Лично я бы сказал, с трудом.
Ролвааг поведал о парне, который следил за домом.
– Он арендовал минивэн по кредитке Хаммерната.
– И это все?
– Пока да. Но это странно, согласись. Какой вообще смысл следить за свежеиспеченным вдовцом?
– Карл, мы не можем прийти к большому жюри [32] и сказать им, что это странно. Все люди по-своему странные, – заявил Галло. – Например, ты и твой выбор соседей по комнате. Некоторые люди сочли бы, что это отклонение от нормы.
– Многие держат дома змей, – возразил Ролвааг.
– Я объясню человеку, что твоя поездка в Лабелль была пустышкой.
32
Большое жюри – присяжные, решающие вопрос о предании суду.
– Ладно. Если тебе так легче.
– Ну а тебе? Только оставь этот бред про возвращение на север, – сменил тему Галло. – Просто скажи мне, чего ты хочешь, Карл? Повышения? Лишних выходных? Луну с неба не обещаю, но иногда чудеса случаются.
– Я думаю, мистер Перроне столкнул жену с корабля, – сказал детектив. – Я, вероятно, не успею это доказать за то короткое время, которое осталось до моего отъезда, но я верю, что все было именно так. Можешь дать мне на это дело еще пару дней?
Больше всего Ролваага мучили сломанные ногти в тюке с марихуаной. Он не мог отогнать мысль о Джои Перроне – как она, испуганная и отчаявшаяся, пыталась удержаться на волнах, все думая о том, что сделал ее муж, как в темноте и холоде она цеплялась за тюк, пока наконец ее пальцы не онемели и она не соскользнула в море.
– Ни за что, – отказал Галло. – Прости, Карл, но уже хватит.
– А если я обнаружу мотив?
– Что, в ближайшие сутки?
– Точняк.
– Тогда мне придется передумать. Конечно, придется, – согласился Галло. – Но это должен быть просто блестящий мотив.
– Может, мне повезет. – В голосе Ролваага было куда больше уверенности, чем он на самом деле ощущал: у него не было ни теории, ни подозрения, ни даже смутной догадки, почему Чаз Перроне так ненароком убил жену.
Странахэн не успел приготовить завтрак – сломался генератор. Мик все еще его чинил, когда Джои Перроне проснулась и вышла на улицу.