Купчиха. Часть вторая
Шрифт:
К сожалению, ключевой момент свое истории Ульрих рассказать не смог: сначала находился в бессознательном состоянии, а потом его погрузили в стазис. Хотели было послать за Виолой, но юноша стоял на том, что она знает ещё меньше, потому что тоже была в обмороке и пришла в себя одновременно с ним. Незачем мучить пострадавшую, ей и так нехорошо.
Когда Ули наконец отпустили ( с допроса, но не из помещения), он забрался в тот же уголок, что и Регина. Почему в тот же? Так другого укромного там не было. Дальше они слушали вместе.
Сначала опросили всех студентов. Их ни в чём не подозревали, просто хотели, чтобы они подтвердили рассказ
Тот показал, что был в отъезде, находился в столице. Даже назвал имена тех, кто может это подтвердить. А вернулся - и не нашёл в доме свою собственную экономку. Она исчезла, а вместе с ней один из студентов. Он тогда не знал кто именно, студентов до этого толком не видел и с ними не знакомился. Ему очень помог Сильван, которого он встретил в собственном доме. Чем тот занимался в момент похищения? Стриг кусты у ворот, с другой стороны дома. Ни видеть, ни слышать ничего не мог, Мельхиор это подтвердил.
Затем он рассказал, как они с Сильваном провели обряд поиска и нашли похищенных. Их увезли недалеко, на земли графов Баррских, к Горячим болотам.
Вилька никогда раньше не слыхала про Горячие болота, так что переспросила:
– К каким болотам? Горячим? Разве есть такие?
Пришлось Регине объяснять. Она прожила в Эделе достаточно, чтобы слухи о магической аномалии её не миновали. Основная информация сводилась к тому, что это гиблое место. Кто туда войдёт - обратно не выйдет. Их, к счастью, в самые болота не потянули, а поместили в домик лесника, который хранил окружающий болота лес. Там их и нашли. Появились в самый опасный момент: барон метнул в Ульриха отравленный кинжал, а тот в ответ готовился выпустить заклинание "ледяные стрелы". Юноша не мог знать, где находится, иначе придумал бы что-то иное: вблизи Горячих болот все стихийные заклинания сбоят, превращаются во что-то иное. Хорошо, что Мельхиор успел вовремя и наложил стазис сразу на всю компанию. Заклинание водной стихии собиралось превратиться в воздушное, "ледяные стрелы" в "торнадо!. Торнадо в ограниченном пространстве - убойная вещь, никто не ушёл бы живым.
Маги закивали, подтверждая верность избранной Мельхиором тактики. Затем поинтересовались, не видел ли он хозяина домика, лесника. Тот ответил, что не видел, но на полу нашёл амулет с древним запрещённым заклинанием «прах живого», которое обращало каждого, кто бы схватился за него голыми руками, в пепел. Амулет он передал Либерию, который на днях должен был вернуться в Элидиану и отвезти опасную вещицу в Коллегию.
Амулет нашёлся среди целого набора магических побрякушек, снятого с Давенеи, который Либерий засунул в свой карман.
Это подтверждало рассказ Ульриха, который утверждал, что лесник был сообщником барона. По крайней мере такое заключение можно было сделать из их диалога, которому Ули стал свидетелем и который передал следователям дословно. Из него же стало ясно, что леснику надоело нарушать закон и он решил прогнать Давенеи вместе с похищенными. За это и поплатился. Барон подсунул ему в кошельке с деньгами опасный амулет, мужик сунул руку в кошель, чтобы пересчитать деньги, что его и погубило. Он умер у Ульриха на глазах.
Это всё Виола видела и сама, её интересовало то, что произошло после.
Оказывается, когда между бароном и юным Эгоном началась битва магов, Давенеи понял, что проигрывает, и кинул в Ули кинжал. Поторопился, потому что Эгон был связан и представлял из себя простую мишень. Помедли барон ещё немного и Ули освободился бы, после чего всем врагам бы не поздоровилось. Хотя, по мнению Мельхиора, друзьям бы тоже пришлось туго. Юный маг не знал об особенности места и прежде чем разобрался бы, мог успеть наворотить дел. Хорошо, что помощь подоспела вовремя.
Всю картину магического боя Мельхиор воссоздал по тому, что увидел в подполе под стазисом. Его слова подтвердили остальные. Все как один обошли молчанием оригинальный узел пут и пережжённые магией верёвки. У слушателей создавалось впечатление, что Ули освободился самостоятельно, а девушку освободить не успел. Рассказ Эгона не противоречил подобному выводу, поэтому личность Виолы опять осталась в тени. Зато когда дело дошло до следующего этапа, чиновники-безопасники набросились на Мельхиора как свора псов.
Какое заклинание он применил, чтобы перевезти раненую девушку? Чем она была ранена? Кинжалом? А где этот кинжал? Остался на месте происшествия? Так они ему и поверили.
Мельхиор остался спокоен, он практически не реагировал на агрессию со стороны магов, отвечал сухо и по делу. Кинжал по-видимому был смазан легендарным ядом уххе и сдобрен заклинанием стабилизации. В древности такие штуки были очень популярны. После использования подобный артефакт разрушается. Вот и он не смог довезти улику до Эделя, всё превратилось в труху ещё там, в лесу. Виоле повезло, что он успел накинуть на неё стазис, иначе она бы умерла в течение трёх-четырёх минут в страшных мучениях.
Виола не усомнилась в словах Мельхиора. Название яда уххе ей встречалось в сказках и легендах. Там всегда говорилось, что кинжал, выпустив яд в рану, осыпался чёрным песком. Так что ей оставалось гордиться: она пережила встречу с легендарным оружием древних магов и после этого прекрасно себя чувствует.
Всех вроде как удовлетворило это объяснение. Но один из следователей оказался особо въедливым и заметил, что стазис на живых объектах не держится более получаса. А на каком расстоянии от Эделя находятся Горячие болота?
Пришлось Мельхиору сказать, что для перевозки раненой девушки он использовал полученную от Либерия стазисную ловушку. Где она? Да дома валяется. Мельхиор подготовился к лечению и снял стазис, а амулет бросил в угол, чтобы не мешался. Он бы его потом подобрал и отдал Либерию, потому что обещал, но тут набежали безопасники...
Его заставили пойти домой под конвоем и принести опасную игрушку. Тем временем вызвали для дачи показаний Либерия. Наверное, хорошо, что он был последним. Пусть и не слышал показаний тех, кто был перед ним, но видел их лица и сумел сориентироваться. Врать не стал. Подтвердил своим рассказом предыдущие показания и сообщил, что позволил Мельхиору использовать ловушку потому, что ему было жалко девушку. На самом деле он отлично знает что это такое и для чего используется. Он и забрал её к себе только для того, чтобы никто не смог рассмотреть и понять, как она устроена. Пусть бы думали, что это древность. У него другой вопрос: как такая вещь могла очутиться у иностранца (а барон Давенеи - гремонский подданный)? Есть ещё вопрос: как так вышло, что графа Ульриха Эгона послали на практику в Эдель? Тех, кто переводится, обычно посылают в другое место и руководит ими не случайный человек без опыта преподавания, каким, несомненно, является сам Либерий, а специально подготовленный наставник.