Купчиха. Трилогия
Шрифт:
Её слова были деловыми, а вот тон и жест мягкими, интимными. Маг готов был рассиропиться, обнять, расцеловать и признаться в том чувстве, которое который год лелеял в своей душе. Но ситуация не располагала: к ним на всех парах приближался Ульрих.
— Да, — начал он, — Виола права. Как мы узнаем?
Мельхиор пожал плечами.
— Если со мной всё будет в порядке, я напишу, магпочта работает и её листочков у меня пруд пруди. А если что-то плохое и не написать…
Он сунул руку за пазуху и протянул Виоле полупрозрачный
— Вот, — сказал он, — универсальный индикатор. Привязан ко мне кровью. Если меня ранят — покраснеет, если отравят — помутнеет, если бросят в застенок — посинеет и проявится внутренняя структура кристаллической решётки. Если убьют — почернеет и рассыплется в прах.
Когда-то, когда запретили магию крови, запретили и такие амулеты. Только недавно снова разрешили ими пользоваться, но мало кто их артефакторов сохранил умение их делать. Этот камень Мельхиор зачаровал сам. Виола выхватила у него их рук шнурок и моментально надела его себе на шею. Невооружённым глазом было видно, как она взволнована таким доверием.
— Тут не потеряется, — вздохнув, выдавила из себя она.
— Хорошая штука, полезная, — растерянно пробормотал Ульрих, — Хочу себе такую. Научишь потом, как делать?
— Если всё обойдётся, научу, — подтвердил Мельхиор, вскочил в седло и был таков.
Обратный путь до того места, где они вчера выехали в долину Эгона, он проделал вдвое быстрее, чем накануне. Путь был уже знаком, да и таиться не имело смысла. Как он уже выяснил у графа, верхняя часть долины была не заселена.
Плодородные земли лежали внизу, а копи располагались севернее в горах. По прилавкам были разбросаны редкие мызы, половину из которых хозяева давным-давно забросили. Когда-то здесь разводили горных коз, пух которых ценился, но козы объели и вытоптали большую часть травы и кустов, которыми питались, а на их месте выросли более стойкие к поеданию разновидности. Козам они не понравились и своевольные животные откочевали неизвестно куда. Следом за ними ушли и хозяева мыз. Разорились.
Теперь богатство Эгона составляли добываемые в горах драгоценные и полудрагоценные камни, а с недавних пор и золото. Сельское хозяйство еле-еле покрывало собственные потребности жителей, зато копи и прииски сулили сделать это графство одним из богатейших в Гремоне.
Спускаясь по удобной, широкой дороге от перевала к городу, Мельхиор везде видел следы запустения. Люди ушли отсюда и их никто не попытался удержать. В отличие от алчной графини, он прекрасно понимал, что богатство недр — это недостаточно для силы и процветания. Нужно, чтобы гармонично развивались все стороны жизни. Для этого люди должны жить и творить добрую маги повседневности: растить хлеб, выращивать стада, тачать сапоги и шить одежду, варить пиво и заниматься разными ремёслами. А ещё любить: играть свадьбы, родить детей, справлять поминки по умершим, поддерживая этим извечный оборот жизни.
Если же они бросают дома и уходят в никуда, дела в графстве летят к диким демонам. А именно так всё и обстояло, картины окружающего ясно это подтверждали. Даже закралась мысль: а не зря ли расправились с Давенеи? Может быть, король был прав, его поддерживая: он был бы лучшим хозяином, чем отец Ули и его мачеха?
Интересно, понимает ли это графёнок? Мельхиор бы предложил ему поучиться у умных людей, которые объяснят парнишке, как должен действовать граф, если желает добра своему графству. Есть такие и он даже знаком с парочкой.
Но сейчас у Мельхиора тут другое дело. Плевать на графёнка и его графство, ему Виолиного малыша надо выручать.
Стены города выросли перед ним внезапно. Сверху их было хорошо видно, но когда он спустился наконец в долину, то весь вид закрыли окружающие город рощи и яблоневые сады. Тем неожиданнее оказалась встреча: только что он ехал по тенистой роще и вот уже перед ним высокие серые башни под чёрными крышами из графитовых пластин, а между ними ворота и два стражника, лениво опирающиеся на свои алебарды. При виде мага они встрепенулись, но как-то вяло, и скрестили свои военизированные опоры.
— Стой! Ты кто? — равнодушно бросил ему один из них. Было видно, что ему так обрыдло стоять на воротах, что даже новое лицо он не счёл достойным развлечением.
— Я магистр Мельхиор Нарденн, — пояснил маг вежливо, — прибыл в ваш город по делам. Не скажете, в каком трактире я смогу найти пристойное питание и удобную комнату на пару дней?
Маг? — удивился один из стражников, — ты слышишь, Миккель, маг! То их здесь сто лет не видали, если не считать господина графа с сыночком ихним, а то прямо забегали! И все по делам. Небось, графиня пригласила?
— Нет, я по другой надобности, — уклончиво ответил Мельхиор, надеясь, что стражников то удовлетворит, — Так как насчёт трактира, уважаемые?
— Плати горт пошлины и езжай прямо по улице, — заговорил вдруг молчаливый Миккель, указывая направление алебардой, — Если желаешь трактир, то ближе к замку есть "Герб Эгонов", самый лучший трактир в городе. А ежели угодно тишины и покоя, — он заговорщически понизил голос, — то по левой стороне будет пансион госпожи Магды. Там тихо, уютно, а уж как госпожа Магда готовит!
Он причмокнул губами, вспоминая шедевры неизвестной кулинарки.
— Спасибо за полезный совет, — искренне сказал ему Мельхиор, протягивая на ладони серебряную монету, — попробую устроиться у госпожи Магды. Раз уж она так вкусно готовит. Поесть я люблю.
Стражники кивнули и развели алебарды, пропуская путешественника. Он тронул повод и проехал ворота. Конечно, ни к какой госпоже он не собирался. Раз сказали в "Герб", значит в "Герб". А ещё неплохо было бы выяснить, какие такие маги зачастили вдруг в Эгон по приглашению графини.