Купчиха. Трилогия
Шрифт:
— А Ули? — спросил вдруг Мельхиор, хотя минуту назад даже не вспоминал о злосчастном графе.
Виола поднялась со скамейки.
— А что Ули? — спросила она, — ты думаешь, он тебе соперник? Три года назад — да, наверное. Я тогда была как не в себе. А сейчас… Если бы не Гедвига, я про него и не вспомнила бы. Знаю и могу сказать одно: граф Ульрих Эгон — это прошлое. Мне казалось, что между нами любовь, но сейчас могу сказать определённо: не было никакой любви. Просто он тогда потерял стержень в жизни и искал, на кого бы опереться. А я… Ты помнишь моё условие: никаких личных отношений? Я их боялась как огня! Тебя тоже. Если помнишь, даже подходить ближе чем на два локтя избегала. Когда-нибудь
Мельхиор одним слитным движением поднялся с земли и положил руку на плечо своей желанной.
— Ты намекаешь, что наши с тобой дороги ведут в одну сторону?
Она подняла к нему улыбающееся лицо.
— Не просто! При желании они прямо-таки совпадают, ты не находишь?
Поцеловаться им снова не дали. Раздались какие-то непонятные звуки, на которые повернулись оба. Это Стефан гнал своих коров к сараю, чтобы подоить, а за ним бежали собаки и Эдмон.
Виола поспешила убраться подальше: как всякая горожанка, коров она предпочитала в виде говядины или молока. Даже милые телята нравились ей исключительно на расстоянии. А вот у мальчишки не было такого предубеждения и он от души наслаждался общением с природой абсолютно в любом виде.
— Знаешь, — крикнул он матери, — дядя Стефан собирает коровьи какашки и складывает их в здоровую бочку! — слово "навоз" было ему неизвестно, — Говорит, от них огурцы хорошо растут и клубника тоже. Вообще всё на огороде, представляешь?! Я спросил, почему тогда овощи не воняют, а он сказал, что для этого и держит какашки какое-то время в бочке. Ещё водой заливает. Чтобы вонь прошла и получилось удобрение.
Эти простые сельскохозяйственные истины нисколько не интересовали Виолу, но она изобразила умеренное внимание к новым знаниям сына. Эди сразу понял, что коровьи какашки волнуют его маму только если он в них вляпался, поэтому стал поднимать ноги и демонстрировать условно чистые подошвы. Тем временем Стефан загнал коров в сарай, привязал и снял со стены подойники.
— Вижу, никто из вас доить не умеет, а жаль. Ну что ж, подождите на улице, потом вместе отнесём молоко домой.
— Дядя Мельхиор, — сказал мальчик, когда Стефан скрылся в сарае, — ты можешь научить меня магии? Ну хоть немножечко?!
— Могу и обязательно научу, — серьёзно как никогда ответил маг, — У тебя большой дар, если ты не научишься им управлять, можешь наделать много бед. Так что, если хочешь, после обеда пойдём с тобой на выгон и немного поучимся.
— Я смогу зажигать светлячков?! — обрадовался Эди.
— Сможешь, — подтвердил маг, — не с первого раза, но уж с третьего точно сумеешь, а там и ещё чему-нибудь полезному научишься.
— Ура!
Мальчишка подпрыгнул и закружился на месте в припадке буйного веселья. Собаки смотрели на него озадаченно, а затем тоже приняли участие в празднике: бегали кругами, вертели хвостами, коротко гавкали, подбадривая своего юного подопечного. Это были хорошо обученные звери, знавшие, как надо воспитывать щенков.
По дороге домой Мельхиор, который нёс сразу два ведра молока, начертив на них заклинание уменьшения веса, едва не упал и не вылил всё, ему доверенное. Виной было послание Теодора. Голубая вспышка сигнализировала, что с бывшим наёмником всё в порядке, но появилась она так неожиданно, что маг споткнулся. Шедшая позади него по тропинке Виола сначала не поняла, что случилось, а потом сообразила:
— Это знак от Тео? — спросила она, — С ним всё в порядке?
— Да, — подтвердил Мельхиор, — у нашего Теодора в городе трудностей не возникло. Он в безопасности.
Глава 22
Вечером в общем зале трактира было относительно людно, по крайней мере все столики оказались заняты, кроме двух, один их которых хозяин держал для постояльца и поспешил усадить за него Теодора, как только тот спустился в зал. Так что свободным оставался один столик в углу.
Тео оценил то, как трактирщик вывернулся, чтобы люди формально могли исполнить приказ графини и не собираться больше, чем по трое. Вместо обычных в таких заведениях длинных столов здесь стояли маленькие столики, характерные скорее для столичных элидианских кофеен. За такой столик и двое-то с трудом усаживались. Третий, может, и нашёл бы себе место, но тарелку ему поставить было бы уже некуда.
Так что формально тут не к чему было придраться: за каждым столиком сидели в лучшем случае двое. Зато пели хором всем залом. Тео узнал многие песенки, их любила напевать Виола. Так что когда затянули жалостливую балладу про коня, всадника и бесконечную дорогу в ночь, он стал потихоньку подтягивать, а когда грянули малопристойную "В речке я купалась", то и вовсе запел в голос. Кажется, это был правильный ход: сидевшие за соседним столиком мастеровые, до этого с подозрением на него косившиеся, расслабились, признав за своего, и не таясь продолжили разговоры. Речь шла о том, стоит ли бежать из графства прямо сейчас или немного подождать. Один, помоложе, готов был бросить всё, лишь бы спастись самому и спасти жену с детишками, а второй его отговаривал, уверяя, однако, не в том, что всё изменится к лучшему, а в том, что бежать может быть ещё опаснее, чем остаться.
— Мы же не знаем, Юрген, что они за воротами города вытворяют, — рассудительно журчал он, — Да, многие бежали, но получил ли от них кто-нибудь весточку, мол, доехали хорошо? А если ЭТИ их на дороге догоняют, грабят и убивают? Об этом ты не думал?
Молодому эти слова, видимо, открыли глаза.
— А ты прав, Миккель, — зашептал он, но так, что его слова были отлично слышны Тео за соседним столиком, — двоюродный брат моей жены бежал вместе со своей семьёй, но с тех пор от них не было никакой, самой крохотной весточки. Боги знают, что с ними случилось. По-твоему, они попались этим сволочам? Полагаешь, пересидеть, выждать лучше выйдет?
— Да уж не пороть горячку, — рассудительно откликнулся Миккель, — Побег, он на то и побег… Это я к тому, что его подготовить надо, а это дело небыстрое. А там, глядишь, что-то переменится.
Интересно, на что они надеются? — подумал Теодор, — На возвращение графа Ульриха? Или на какое-нибудь чудо? Конечно, если графиня внезапно преставится, Хельмуту и его банде придётся срочно убираться не только из графства, но и из страны вообще. То-то он так торопится, грабит направо и налево: не надеется, что сможет долго тут продержаться. Но пока проклятие старушку доконает, эти красавчики успеют разорить обывателей подчистую.
Размышляя таким образом, он заметил, что за единственный свободный столик уселся новый посетитель. Так как он не пришёл с улицы, можно было заключить, что это ещё один постоялец. Если бы не многолетний опыт в деле охраны, Тео не обратил бы на этого человека ни малейшего внимания. Но уж слишком он был… нарочито незаметный. Одет как купец средней руки, в добротную, но безликую одежду, возраст средний, рост средний, даже лицо какое-то усреднённое. Помести портрет такого в хрестоматию с подписью "типичный гремонец" — и попадёшь в яблочко.