Купчино, бастарды с севера
Шрифт:
«Надо всё это записать на магнитофон», — язвительно посоветовал внутренний голос. — «Потом дали бы послушать нашей Сашенции. Глядишь, это её подвигло бы на новые сексуальные подвиги… Куда, пардон, пойти? Понял, умолкаю…».
Наконец, эротический спектакль завершился, и Марина принялась торопливо одеваться-собираться, причитая о том, что «хронически опаздывает» и что «время поджимает».
— Николай, что же, подъедет прямо к моему подъезду? — хмурым голосом поинтересовался Назаров.
— Нет, конечно же. Остановится и будет ждать меня на проспекте Славы, напротив бывшего казино… Всё, любимый, мне пора. Ты сегодня был великолепен. Впрочем, как и всегда. До встречи. Не вставай, я дверь захлопну…
Звуки поцелуев, перестук торопливых шагов, звонкий щелчок замковой «собачки».
Ещё через полторы минуты мимо тёмно-бордовой «девятки» бодро прошагал — в сторону проспекта Славы — невысокий паренёк в тёмно-синем рабочем комбинезоне.
В наушниках, что располагались на Пашкиных ушах, прозвучала короткая трель мобильного телефона.
— Назаров слушает, — умиротворённо и лениво известил Тощий бастард. — А, это ты. Привет… Что? Вчера выпивали? Слушаю… Ага… Понял… Даже так? Повтори! — в голосе подполковника обозначилась плохо-скрытая ярость. — Он прямо так и сказал? Мол, вызывал на честную дуэль, а я струсил и отказался? Вот же, сука жирная и наглая! Тварь позорная! Ладно, я ему устрою. Кровью, мразь, умоется…
Глава пятнадцатая
Особенности рыбалки «по-купчински»
Сомов тут же позвонил генерал-лейтенанту и вкратце обрисовал создавшуюся ситуацию.
— Эх, знать бы об этой встрече часика на три-четыре пораньше, — расстроился Тургаев. — Напичкали бы всю «Прибалтийскую» опытными сотрудниками и шустрыми оперативниками. Везде и всюду «жучков» понапихали бы… Сейчас? Нет, скорее всего, не успеть. Попытаемся, конечно, но шансов на успех маловато. А жаль. Разгадка шарады была так близка…
— Думаете, что сегодня вечером состоится ключевой разговор? — осторожно уточнил Пашка.
— Ключевой, не ключевой… Какая, так его и растак, разница? Прояснили бы, подслушав, суть происходящего — и то хлеб… Что же ты, майор, раньше не попросил разрешение на «прослушку» Тощего бастарда? Ай-яй-яй. Недоработка и низкий уровень профессионализма налицо. Ладно, езжай домой, отдыхай.
— Мне завтра «жучки» снять?
— Зачем это? — удивился генерал-лейтенант. — Пусть себе стоят. Может, ещё пригодятся…
Александра же, выслушав подробный рассказ мужа, заявила:
— Очень актуальная и своевременная информация. Вернее, богатейший материал для вдумчивой и кропотливой аналитической работы.
— А кто, если не секрет, произведёт означенную аналитическую работу? — дурашливо улыбнулся Сомов. — Хотя я, кажется, догадываюсь…
— Будешь ёрничать — слова не скажу. Самому придётся голову ломать. Мозги закипят и всё — поминай, как звали. Из серии: — «Здравствуй-здравствуй, милый сумасшедший дом!» Ты, оболтус в майорском звании, о таком раскладе мечтаешь?
— Нет, конечно же… Санечка, любимая, прости меня, пожалуйста. Выручай. Поделись — ради моего будущего повышения по службе — своими мудрыми умозаключениями.
— Ну, не знаю, право. В том смысле, что не знаю — а достоин ли ты, грубый мужлан, такой высокой чести?
— Достоин-достоин… А я тебя, красотка длинноногая, за это возьму на самую настоящую рыбалку. Научу дождевых червяков насаживать на острый рыболовный крючок… Договорились?
— Уболтал, служивый. Выручу — в очередной раз — несообразительного сыщика, — смилостивилась капризная Сашенция. — Так и быть, слушай. Излагаю последовательно, отталкиваясь в рассуждениях сугубо от фактов… Итак. Полтора года тому назад на Николая Фёдоровича Бокия, вице-мэра чукотского городка Певек, свалилось — нежданно-негаданно — приличное наследство. То бишь, просторная трёхкомнатная квартира в Санкт-Петербурге и некая сумма денег. Городской район, в котором расположена означенная квартира? Средненький, честно говоря. Не из последних, но и к однозначно-престижным не относится. Так, серединка на половинку. Да и дом старенький, ещё дореволюционной постройки. Но, всё же… Решил Толстый бастард перебраться в Питер, то бишь, поближе к европейской цивилизации. Но как это сделать, типа — по-умному? Уволиться из мэрии Певека, прихватить любимую жену под мышку и, забравшись в самолёт, прилететь в город над вольной Невой? А что дальше? Искать работу? Высокодоходный бизнес организовывать-выстраивать? Тоже, конечно, проходной вариант. Но только привык — за долгие годы — наш Николай Фёдорович к комфортной чиновничьей жизни. То есть, к Власти. Ибо Власть, она — как сильнодействующий наркотик. Тот, кто на неё подсел однажды, уже никогда — по доброй воле — не откажется. Затягивает, зараза… Опять же, у Толстого бастарда имелся дружок закадычный — Глеб Петрович Назаров. Он же — полноправный член крепкой чукотско-шведской семьи… Короче говоря, обратился Бокий за помощью к старинному приятелю, работающему в Москве депутатом Государственной Думы от правящей партии. Мол: — «Выручай, дружище! Ну, очень надо. Свои люди, сочтёмся…».
— А Митрофаненко какая корысть от этого?
— Что за дурацкая манера — перебивать? Невежливо это. И некультурно. Смотри у меня, мужлан лапотный. Обижусь… Тем не менее, продолжаю. Московский депутат, естественно, помог. То бишь, побегал немного по кремлёвским извилистым коридорам, поинтриговал слегка, подсуетился и помог. В конечном итоге, обоих бастардов перевели на государственную службу в Санкт-Петербург. Толстого — заместителем Главы Администрации Фрунзенского района. Тощего — начальником Фрунзенского РУВД… Спрашиваешь, в чём тут профит Митрофаненко? Отвечаю. Будущей осенью пройдут Парламентские выборы. А что в нашей многогрешной России главное — для уверенной победы на выборах? Правильно, наличие крепкого административного ресурса. А тут, понимаешь, целый район Санкт-Петербурга можно, не прилагая титанических усилий, взять под всеобъемлющий контроль. Вот, для этого сей государственный муж и припёрся в наш легендарный город. Мол: — «Уважаемые чукотские друзья, пора отрабатывать должок. Вас, деятелей периферийных, перевели в комфортабельную „северную столицу“? Перевели. Обеспечили престижной и высокооплачиваемой работой? Обеспечили. Поэтому и вы извольте обеспечить — на предстоящих осенних выборах — безоговорочную победу партии „Единая Россия“. Только действовать надо сугубо по-умному, без излишней наглости, чтобы гадкая оппозиция, смекнув, что к чему, не взбрыкнула и не устроила скандала…». Считаю, что сегодняшняя встреча в «Прибалтийской» и посвящена, как раз, разработке грамотной и эффективной предвыборной стратегии… Почему Митрофаненко — давеча — выступил в роли ярого противника строительства офисно-развлекательного Центра? И это просто. Данный матёрый и хитрый депутат рад любому поводу — пропиариться лишний раз. Мол: — «Не позволю, ёлы-палы, обижать простой народ! Совсем обнаглели эти российские зажравшиеся олигархи. Не хотят думать об экологии. Но пасаран! Да здравствует — современный Парк культуры и отдыха! Как в зажиточной и богатой Финляндии! Чем мы, блин горелый, хуже? Ничем, ясен пень, как нас учит, устали не ведая, гордый российский Президент…». Как тебе, милый, такая логическая цепочка?
— Стройная и грамотная, — согласился Пашка. — Только наблюдается несколько существенных нестыковок.
— Например?
— Во-первых, граната, брошенная из приоткрытого окошка белого «Жигулёнка». Во-вторых, отрезанная мужская голова, коварно подброшенная на строительную площадку.
— Может, это обыкновенные и случайные совпадения? — легкомысленно фыркнула Александра. — Не рассматривал, уважаемый господин майор, такую элементарную версию? А, между прочим, напрасно… Гранату могли бросить из хулиганских побуждений. Мол, ехали по улице Димитрова подвыпившие молодые отморозки. Глядь, народ усиленно митингует. Посовещались и решили — ради смеха — метнуть шумовую гранату. Типа — слегка приколоться… Отрезанная голова? Покойный Ковтун, по твоим же словам, раньше был судим. Значит, мог приехать к нам в Питер именно по уголовно-криминальным делам. Угнал неприметную машину, привинтил биробиджанские номера. Потом в чём-то провинился перед подельниками. К примеру, легкомысленно бросил из окна «Жигулей» гранату, чем мог засветить всю банду. За это его, бедолагу-неудачника, и убили, а тело, заметая следы, предусмотрительно расчленили на составные части. Голову подбросили в одно место, ноги — в другое, руки — в третье… Зачем всё усложнять?
— Извини, но попахивает откровенным горячечным бредом, — хмуро подытожил Сомов. — А кто, по-твоему, регулярно названивает Тощему бастарду и хочет его поссорить с Толстым?
— Мало ли желающих? Может, кто-нибудь из районной Администрации Фрунзенского района, кого — по служебной необходимости — обидел Бокий. Может, завистливый коллега Назарова по РУВД. Или же тайный питерский любовник Маришки. У неё же, как недавно выяснилось, наличествует повышенный сексуальный аппетит… Черт, уже половина двенадцатого, а завтра, как назло, рано вставать. Пошли-ка, законный супруг, в койку…