Купи фейка!
Шрифт:
— Ого. А как же ты тогда говорил, что феи за рекой тебя используют для… хм… улучшения потомства?
— Инга, ну, подумай сама! Для этого даже полноценного акта не нужно! Собрал материал — раздал материал.
Инга покачалась на кресле и тут до нее дошло.
— О! Ты меня любишь?
— Да. А ты меня.
Инга поднялась с качалки, подбежала к фею, принялась колотить его по груди кулачками.
— Тогда почему ты молчал? Почему? Почему ты мне не сказал этого раньше?
— Потому что не имел права! Инга, у нас мог
— И что в этом плохого?
— Я — раб!
— Ты — принц! Для меня ты никогда не был рабом!
— В этом мире я — раб. И, даже если ты меня отпустишь, ничего не изменится. Те нужен был наследник с хорошей родословной. Одаренный. Сильный. От свободного.
Инга замерла. В голове медленно ворочались мысли.
— Ты… ты все спланировал! — потрясенно проговорила она. — Именно поэтому у Артура появилась идея назваться моим женихом! И не просить у меня Дрока, а поселиться рядом, чтобы вместе с ним спланировать операцию. И именно ты послал Эйба ко мне в первую ночь! Ты подсказал ему как сделать так, чтобы я сама захотела, чтобы он был рядом! И ты, ты послал Артура ко мне в ту ночь! О, демоны! Ты же даже мой цикл знал и точно рассчитал время, благоприятное для зачатия! И… ты даже позаботился, чтобы у будущего ребенка были деньги!
— Да, — коротко ответил фей.
Инга размахнулась и отвесила ему пощечину. Потом еще одну. Аррон даже не пошевелился. Тяжело дыша, она стояла напротив него, глотая обжигающие слезы обиды.
— Почему? — закричала она. — Почему ты мне этого не сказал сам? Почему? Почему ты все спланировал, все предусмотрел, все рассчитал, но не поставил меня в известность?
— А ты бы согласилась? — спросил он.
— Нет!
— Вот именно поэтому!
Всхлипнув, Инга кинулась в свою спальню, заперлась, упала на кровать и заревела. О, да! Она мечтала о сильном, умном, самодостаточном мужчине, не претендующем на ее рабов. И получила. Но почему-то было горько-горько.
— Инга, Инга, — Аррон нервно стучал в дверь. — Инга.
Через какое-то время стук стих. Инга лежала на кровати, обнимая подушку и смотрела, как тускнеет свет лун, как загорается заря.
— Госпожа, — это Эйб, — откройте дверь! Это я, госпожа! Я вам сухариков соленых принес.
Как ни мучилась Инга от разбитого сердца, против такого ее беременный организм устоять не смог. Она впустила эльфа, усадила его между своих ног на полу и принялась грызть сухарики, гладя его по волосам свободной рукой.
— Не злитесь на него, госпожа, — сказал Эйбринейл. — Он вас любит.
— И ты в курсе?
— Конечно, госпожа. Я же ли'сси-ие. Мы любовь видим сразу, тем более — истинную. По всем правилам моего клана я должен был умолять вас продать меня сразу же, как только понял, что между вами с Арроном есть связь. Не место ли'сси-ие, который любит всех, в доме, где существует истинная любовь на всю жизнь. Но он уговорил меня этого не делать!
— Это была идея фейка, чтобы бы спровоцировал конфликт с Бертом? — Инга больно ухватила Эйба за волосы, заставляя запрокинуть голову.
— Нет, госпожа, — искренне ответил он. — Зачем? Это была моя идея, я хотел за вас заступиться. Хотя, уверен, Аррон готовил что-то для Берта, но это было бы значительно хуже, его бы из Университета выгнали, чтобы вам глаза не мозолил. Аррон тогда был очень зол на меня.
Инга доела сухарики, вылизала блюдечко и встала.
— Идем.
— Не злитесь на него, госпожа.
— О, я не злюсь, не злюсь. Я в ярости!
Инга вихрем ворвалась в лабораторию, схватила фея за руку и потащила за собой. Он шел, не сопротивляясь. На лице не было написано ни одной эмоции.
Остальные рабы, испуганно переглянувшись, побежали вслед за ними.
Инга вела Аррона к приемной ближайшего мага-делопроизводителя.
Уже у самого порога приемной Аррон разлепил пересохшие, обкусанные губы и сказал:
— Нам нужно поговорить.
— Нет, мы вчера поговорили, — отозвалась Инга, дубася в дверь.
— Иду, иду же! — открыл маг. — Что случилось? Почему такой грохот.
— Освободите этого! — Инга ткнула пальцем в Аррона. — Сколько нужно денег, чтобы он стал полноценным гражданином Тосума, а не просто освобожденным?
— Сто стандартных золотых. И еще десять за процедуру освобождения.
— Расписки принимаете?
— Инга! — в голосе Аррона звучала мольба. — Остановись!
— Закрой рот, пока ты еще мой раб, — рявкнула Инга, торопливо царапая расписку. — Действуйте, сво маг!
Маг кивнул, с интересом глядя на разворачивающуюся драму. За свою жизнь он видел всякое, но профессиональный кодекс обязывал его молчать.
— А ты! — сказала Инга, упирая палец в грудь фея. — Больше не смей появляться в моем доме. Никогда! Вещи найдешь на пороге.
— Вы ему обязаны выдать пять золотых для того, чтобы обжиться, — заметил маг.
Инга кивнула. В таком количестве деньги у нее были. Связывать себя с Арроном распиской ей не хотелось.
Оставив фея у мага, она выбежала на улицу.
— А что с фейком? — спросил Дрок.
— Свободен, — ответила Инга. — Эйб, собери его вещи и выставь на порог.
Рабы переглянулись, но ничего не решились сказать.
Два дня Инга ревела, валялась на кровати, ела сухарики и опять ревела.
Два дня Аррон каменной статуей, не смотря на жару, просидел на пороге, не двигаясь и отказываясь от еды.
Мужчины передвигались по дому на цыпочках.
На третий день Инга встала, потянулась, умылась, со вкусом позавтракала и отправилась в лабораторию. Работе совершенно наплевать на ее разбитое сердце.
Через какое-то время в лаборатории появился Аррон. С коротких волос на рубашку падали капли воды — предатели мало того, что его впустили, так еще и покормили и позволили принять душ.