Купи фейка!
Шрифт:
– Госпожа, - буркнул он, рассматривая пол с кровавыми пятнами, - я сейчас уберу, а то засохнет. Вы простите Зуматара, он в детстве… - Фенрок поднял глаза и узрел обнаженную госпожу. Тяжело сглотнул. На его лице было написано искреннее восхищение. – Ого…
– Что – в детстве? – взгляд Фенрока пролился бальзамом на душу Инги. Этому точно от нее ничего не надо. Она его купила, пока ничем проштрафиться он не успел, да и не найти ему лучшего места, чтобы спокойно жить.
– В детстве? – завороженно переспросил однорукий.
– Ты говорил, что
– С коня часто падал. Идиот он… можно я к вам прикоснусь?
«Почему бы и нет? – подумала Инга. – Хуже все равно не будет».
Фенрок осторожно поставил ведро на пол, подошел к кровати, не сводя с Инги завороженного взгляда. Наклонился. Осторожно, как к изделию из тончайшего фарфора, прикоснулся к бедру.
– Какая нежная… мягкая…
Он провел пальцем от колена до середины бедра. Инга фыркнула. Фенрок испуганно убрал руку.
– Продолжай, - капризно сказала она. – Мне просто щекотно.
– Извините, я не думал, я… у Зуматара руки нежные… - серая кожа орка порозовела от смущения.
– Продолжай! – Инге хотелось, чтобы ей кто-нибудь доказал, что ее любить можно не только из-за желания уйти к боевому магу.
– Я… у меня женщины не было давно…
– Забыл? – с ехидцей спросила Инга. – Я хочу, чтобы бы ты доставил мне удовольствие.
Фенрок сел рядом. Он уже был возбужден, но все еще колебался.
– Снимай шорты, - велела хозяйка. Робость большого мускулистого орка, который даже с одной рукой мог убить ее одним движением, ее и забавляла и возбуждала. – Ну?
– Я могу кончить… - прошептал Фенрок. – Вы меня за это не убьете?
– Еще чего не хватало! За что?
– Не знаю… я слышал… некоторые хозяйки любят доводить рабов до крайней степени возбуждения… а если они кончают – бить…
– Братец рассказал? – полюбопытствовала Инга.
Фенрок кивнул.
– Прекрати думать ерунду и действуй!
Она легла поудобнее и приглашающе раздвинула бедра.
Фенрок в мгновение ока избавился от шортов. Внушительный, как и у всех орков, член демонстрировал, что он готов в бой хоть сейчас. Головка блестела от капельки смазки.
Фенрок сначала провел шершавой ладонью вдоль тела Инги, изучая, наслаждаясь нежностью и шелковистостью девичьей кожи. Прикрыл лобок, прижав темные кудряшки. Замер. Закрыл глаза. Инга легонько двинула бедрами, чтобы Фенрок не останавливался. Шумно выдохнув, орк открыл глаза. В них бушевало желание. Не отводя горящих глаз от груди девушки, он наклонился, поймал ртом сосок, втянул его в себя. Сочетание этой ласки с теплом ладони на лобке почему-то невероятно возбудило Ингу. Фенрок не двигал пальцами. Они просто лежали на ее половых губках. А девушке до стона хотелось, чтобы он развел лепестки, прикоснулся к клитору… Но Фенрок не спешил. Медленно, словно примеряясь, он пососал сосок, не выпуская его изо рта, обвел языком, опять пососал. Инга задохнулась и выгнулась. Орк выпустил грудь, подул на мокрый сосок. Провел дорожку поцелуев к другой груди. Захватил в рот. Подержал. Пососал.
Медленная,
– Ну… - простонала Инга. Ее тело требовало движения, инстинктивно, непреодолимо, а он не позволял.
Лизнул сосок. Помедлил. Лизнул опять. Пауза. Прикусил. Пауза. Лизнул второй сосок. Замер. Пососал. Пауза. Несколько раз ударил его языком.
– Да что ж ты творишь? – закричала Инга.
– Тш-ш, - он не позволял ее бедрам двигаться, а лбом удерживал возбужденно вздрагивающее от каждой ласки тело.
Инга вонзила ногти в его спину, притягивая его к себе, желая ощутить мужскую тяжесть. Огонь в теле требовал, требовал, требовал утоления страсти…
Сколько времени Фенрок ее так мучил, Инга не могла сказать. Но в какой-то момент она поняла, что не слышит даже стука собственного сердца. Все ее ощущения сосредоточились в пылающем внизу неподвижных бедер огне. И в этот момент Фенрок прикусил сосок и вогнал в нее три пальца.
Инга закричала от разрывающего тело удовольствия, теперь орк позволил ей двигаться, и она содрогалась в экстазе до тех пор, пока, совершенно удовлетворенная, не отключилась.
Утром девушке хотелось петь и танцевать. Усталость, разочарование ушли, как будто их не было. Даже после массажа Зуматара она не чувствовала себя настолько хорошо. Напевая песенку, Инга вышла из комнаты и направилась к лестнице. И вдруг замерла, испуганно ойкнув.
Фей, как будто соткавшийся из теней, возник на ее пути совершенно неожиданно. Перегородил рукой спуск и приложил палец к губам. Инга замерла, притихла и услышала, что в кухне разгорелся нешуточный скандал. Орки кричали друг на друга, но девушка не понимала ни слова. Вот дура, давно нужно было подумать об изучении орочьего!
Но Аррон все понимал. По его губам скользила легкая улыбка.
– Двое против одного, - наконец, сказал он. – Могу вас поздравить, госпожа, вы завоевываете орочьи сердца.
– Ты что, подстригся?! – Инга даже не услышала, что он ей сказал.
– Да, - фей продемонстрировал ей косу, которая едва доходила до лопаток. – Вы же разрешили.
– Да, но… твоя коса так хорошо смотрелась на крыльях! Я только сейчас поняла… а теперь… мне не нравится.
– Хм… - фей быстрыми движениями длинных тонких пальцев распустил косу, несколько раз встряхнул головой. – А так?
Инга прикоснулась к пушистым, волнистым прядям, укрывшим лицо Аррона. Из-под волос он лукаво блестел на нее черным взглядом.
– Ого! – проговорила она. – Ого! Красиво! Ну почему такая роскошь мне не досталась?
– Она вам досталась, госпожа.
– Да нет же! Почему у тебя такая копна, а у меня – косичка, как крысиный хвостик? Где справедливость?
– Наверное, это потому что вы не фея, - по губам Аррона скользнула привычная легкая улыбка.
Инга дернула его за прядь.