Купленная. Доминация
Шрифт:
— Я так понимаю, ты не из тех, кто в гостях терпеливо ждет, когда тебя со всеми позовут к столу, предпочитая едва не с порога лезть в чужой холодильник и… надевать чужие рубашки?
Похоже, я уж как-то чересчур увлеклась изучением чудо-умной машины по имени Йура (успев, правда, сделать себе за это время бутерброд с соленой ветчиной, сыром и свежими овощами и почти умять от него немаленькую половину), что даже не заметила, как в кухню вошел ее официальный хозяин. Я услышала его ироничный вопрос уже буквально над своим затылком, пока с неподдельным интересом наблюдала за двумя струйками
— И кто тебе разрешал включать кофемашину?
Кажется, я точно погорячилась, когда решилась на совершенно не обдуманный со своей стороны шаг. Мало того, что я чуть было не подскочила на месте от голоса Кира, едва не выронив из руки бутерброд, так еще и принялась хозяйничать на чужой территории с чужими вещами и продуктами.
— У Ксюхи почти такая же, и она меня немножко учила ею пользоваться. Я бы честно, никогда не полезла что-то включать, если бы вообще не знала где и на что нажимать. А будить тебя только для того, чтобы ты сделал мне чашку кофе это немного… жестоко.
Естественно, легче прикинуться невинной пай-девочкой и найти своим безответственным поступкам кучу сомнительных оправданий, чем просто и без лишних пируэтов попросить прощения. Да и в присутствии абсолютно голого Кирилла Стрельникова оказалось не так-то уж и просто и с ответом найтись, и разобраться в собственных мыслях. Про чувства можно и не говорить. Эмоциями меня приложило мгновенно, конкретно, прямо на месте и с обязательной подрезающей слабостью в коленках.
Но, судя по выражению его недовольно нахмуренного и непривычно сосредоточенного лица, я точно сделала что-то не так, еще и не поставив его перед этим заранее в известность. Но он же сам мне отдал дубликат ключей от этой квартиры. А если бы я вчера тут все перепробовала включить и проверить, что да как работает?
— Сомневаюсь, что такая. Но тут я сам виноват. Обычно я сразу говорю своим частым гостьям, к чему они не должны тут подходить и, не дай бог, еще и трогать.
Кир перевел свой насупленный взгляд на кофеварку, проверяя вначале заданную мной команду, после чего подхватил чашку с уже доцеженной порцией экспрессо с крепостью на "два зерна", поднес ее к носу — нюхнул, а потом сделал очень маленький дегустирующий глоточек. Судя по его последовавшей реакции, моя версия по приготовлению "правильного" кофе ему совершенно не понравилась.
— Что и следовало доказать. Ты ни черта не смыслишь ни в настоящих кофемашинах, ни в программных настройках по варке настоящего кофе.
Я чуть было не ахнула от возмущения, когда он сделал шаг к кухонной мойке и выплеснул все содержимое чашки в раковину. Ну это уже ни в какие ворота не лезет.
— Я его для себя варила. Может еще и от бутерброда откусишь? Проверишь соотношения мяса, сыра и помидоров?
— Запросто. — он вернулся ко мне тем же путем, тут же подхватив мою руку с оставшейся частью моего утреннего завтрака и выбрав на глаз свободный от моих пальцев кусочек откусил его, прямо поверх места, помеченного моими жадными
Разве что, ответить он смог не сразу, для начала задумчиво прожевав и сглотнув где-то с половину украденного у меня бутерброда:
— Обычный хлебный перекус из закусок, которые принято есть по отдельности. Кстати, это хлеб для тостов, его принято либо подсушивать, либо поджаривать. И, да?.. — он дожевал и проглотил остальное, ткнув с недоверчивым подозрением указательным пальцем в оставшийся в моей руке кусок. — Где ты нашла майонез?
— Среди всяких-черт-ногу-сломит соусов и заправок. Откопала на самых задних задворках. Правда, немного просроченный, но для майонеза это не страшно.
Кир едва не поперхнулся последними крошками, слегка закашляв с чуть ошалевшим смехом.
— Тогда это точно не мое. Видимо, Карина, как всегда, забыла, используя мой холодильных для своих обеденных контейнеров и продуктов. Я не покупаю майонез в магазинах, да и стараюсь его вообще не использовать в еду.
— Да неужели? — я демонстративно откусила еще кусочек и слизнула с уголка рта налипшую капельку очень калорийного соуса, закончив следующую фразу с полунабитым ртом. — А вот я его очень даже уважаю и могу с ним есть все подряд, разве что не печенье с тортами и мороженным.
В этот раз смех Кира прозвучал куда веселее и более продолжительней, и с его лица окончательно сошло то пугающее выражение хмурого неодобрения моему вторжению на его кухню.
— Ты определенно что-то с чем-то, — и впервые за все это время (да, наверное, вообще за то время, что мы были с ним знакомы), он посмотрел на меня с необычайно мягким восхищением, граничащим с неприкрытым любованием очень дорогого сердцу объекта и… искренней нежностью.
Не удивительно, что у меня тут же и дыхание перехватило, и в животе сладко скрутило.
— Предупреждаю сразу… — отвечать тоже было не так-то уж и легко, тем более, когда обезумевшая аритмия била по легким и срывала голос. — Свои вкусы я перестраивать ни под кого не собираюсь. Что хочу, то и буду есть. Как и пить…
И кого любить, тем более… Хотя последнее произнести вслух я так и не рискнула.
— Даже если я сам что-нибудь приготовлю и буду кормить тебя с ложечки?
Ох, а вот такого каверзного вопроса я совсем не ожидала, еще и под изучающим взглядом своего непредсказуемого совратителя, до сих, между прочим, стоявшего передо мной в чем мать родила. И, кстати, большое спасибо его матери за такую шикарную картинку. Ею я готова любоваться, хоть краснея, хоть бледнея до скончания веков.
— А ты умеешь готовить? — подколка получилась немного грубоватой, но, как говорится, сам напросился. Мне и без того нелегко стоять перед ним в его же рубашке, пока он светится передо мной всеми своими оголенными красивостями. А еще, меня непреодолимо сильно тянет его обнять. Если бы не этот треклятый бутерброд…
— Для начала приготовлю тебе настоящий кофе, учитывая, что аппетит себе ты уже перебила. Хотя, если выбросишь остаток этого недоразумения… — он указал взглядом на мою руку с обкусанным шедевром кулинарного искусства. — Обещаю, сильно переживать не буду.