Куплю чужое лицо
Шрифт:
Пат спустилась с лестницы, остановилась в пяти шагах от меня. Она сложила руки в ладонях, что-то прошептала, вздохнула, повернулась и медленно пошла к бассейну. Там она сбросила на траву кимоно, оставшись обнаженной, ступила на бордюр и, красиво изогнувшись в воздухе, нырнула; долго плыла под водой, появилась в противоположном конце бассейна; ухватившись за поручни, быстро вышла из воды. Цветные огоньки на мгновение осветили ее изящное тело. Я, к сожалению, не успел присоединиться. Она же, накинув халат, направилась к дому, не
Я – Хаос. И оттого мне так жалко стало себя, что даже запершило в горле. Не пил часа четыре, глотка стала сухая, как пятка пустынника. Я невольно закашлялся.
– Кто там? – встревоженно спросила Пат.
– Это я, Володя, – с трагизмом в голосе прошептал я.
– Ты?! – Она изумленно распахнула глаза. – Как ты пробрался сюда, зачем?
Девочка-шалунья, восточная загадка, невеста ночи, принцесса порока, обрадуйся же, наконец!
– Да вот, водички зашел попить.
– Уходи немедленно, а то тебя убьют. Сейчас сюда придет Лао со своими бандитами.
Она тревожно оглянулась.
– Он-то мне и нужен… Здесь охрана есть?
– Есть. Он только что приехал и ужинает на втором этаже. Там у них пост наблюдения… Я не знаю, что мне с тобой делать.
– Для начала пригласи меня в гости.
Она всплеснула руками.
– О чем ты говоришь! Это тюрьма… Мерзавец Лао издевается надо мной. Он настоящий садист. Он ничего не может, пока я не начинаю кричать от боли. Это продолжается часами… Когда-нибудь он убьет меня и выкинет в океан, чтобы меня съели акулы. А я не хочу…
Ее начало трясти.
– Пройди вперед и выключи свет, – приказал я.
Она повиновалась. Оказывается, я был меньшим злом в ее несчастной жизни.
Когда цветные окна погасли, я осторожно ступил на крыльцо. Шаг мой был тихим, как у храброй рыси, но сердце подводило – барабанило, как на параде. Пат протянула мне в темноте свою прохладную ручку, я схватил ее, как путеводный компас. Приключения продолжались.
Она довела меня до двери и подтолкнула вперед, а сама вернулась и включила свет в холле.
Послышался недовольный женский голос, скрипучий, как ключ в старом замке. Пат что-то резко ответила, вошла за мной в комнату, поспешно прикрыла дверь. И тут ее независимый вид как рукой сняло, она с шумом перевела дух и через мгновение была в моих объятиях.
– Что ты сказала ей?
– Это хозяйка. Я сказала, что выключатель барахлит. Она нас не видела, у нее своя комната… Что же делать?! Лао вот-вот должен появиться. Он всегда приезжает по пятницам и велел подготовить меня к ночи.
– Дай мне, пожалуйста, воды. – Я кивнул на холодильник.
– Да, прости, ты ведь за этим приехал, – произнесла она растерянно, без тени иронии.
Баночку сока я осушил в три секунды и попросил еще. Пат протянул мне большую бутылку.
Вдруг раздался стук в дверь. Пат побледнела, заметалась.
– Это он!
Но послышался голос хозяйки. Я прыгнул на подоконник, задвинул занавеску.
Вошла толстуха и нудным голосом стала что-то выговаривать. Пат соглашалась, послушно кивая. «Вот прыгнуть бы сейчас на нее, подобно бабуину с пальмы», – помечталось мне. Бабка тут же бы околела от страха.
Из всего разговора я понял только «Лао».
Хозяйка продолжала брюзжать, а Пат вдруг топнула ножкой, тоже что-то сказала насчет Лао и буквально вытолкала ее.
– Старая дура, – сказала Пат, закрыв дверь на ключ. – «Ты готова, ты готова к приходу господина Лао?» Спросила, что это тут за странный запах. А ей сказала, что пожалуюсь Лао, потому что мешает мне настроиться для любви и тогда ей самой придется ублажать господина.
– Так мы и поступим: отдадим ему толстуху.
– Тихо, – вдруг замерла Пат, глаза ее округлились от страха – насколько могут округлиться у тайки. – Идет! Боже, что сейчас будет… Ты будешь убивать его? – Она снова стала метаться. – Я не знаю, куда тебя спрятать. Иди в ванную комнату.
– Там слишком сыро. Я предпочитаю пуховые постели.
Ни разу в жизни не спал в ботинках в постели. Был у меня молодой боец из глухого туркменского кишлака, пастух, так вот, он спал не раздеваясь. Считал неприличным.
Я погрузился в перо; Лао, оказывается, был неженкой. Пат накрыла меня одеялом, забросала подушками. Бутылку с водой я взял с собой, чтобы сладко, по-младенчески посасывать. В дверь уже стучали.
«Интересно, протрезвел ли мерзавец Вилкин, чтобы продать меня в очередной раз Лао?»
– Ты, кошка сиамская, почему так долго не открывала? – с порога набросился Лао. Он говорил по-английски, так как по-тайски едва изъяснялся.
– Я от старухи закрылась. Она ко мне пристает, господин. Мне кажется, что она лесбиянка.
Лао расхохотался.
– О-о, какие тут у вас секретики. Ты скучала по мне?
– Да, господин Лао. Вы так редко приезжаете ко мне.
– Всю неделю я думал, что бы нам еще такое вытворить. И я придумал, это будет для тебя моим сюрпризом. Это будет фантастика с элементами мазохизма…
– О-о, господин!
Я прел под одеялом, слушал эту мерзость и запивал ее сладкой водичкой. Лао пыхтел, как мартовский конь.
– Быстрей раздевай меня. Теперь – в душ! Я хочу побыстрей смыть грязь города, который носит твое имя. Паттайя, ты у меня будешь сегодня верещать особенно звонко и задушевно, как колокольчик. Кстати, ты выполнила мое задание, маленькая негодяйка? Я тебе приказал придумать что-нибудь пикантное. Иначе я буду сечь тебя до исступления…
Голоса затихли – послышался шум воды и уханье Лао. Видно, толстяк обожал холодный душ. Я хотел было вылезти на свет, но решил сначала высосать воду: никак не мог напиться после гонки на мотоцикле. За три часа на раскаленном воздухе иссох, как пустынный кизяк.