Куплю любовницу для мужа
Шрифт:
— Я не…
— Да не стесняйся ты, как маленькая, ей-богу! На них все женщины так реагируют. У нас даже уборщица-пенсионерка швабру роняет, когда их видит.
Он заводит меня в небольшой, но стильно обставленный кабинет, усаживает в кресло возле стола, садится передо мной на стол, наклоняется и шепчет:
— Так, я сейчас буду их запускать по одной. Ты уверена, что готова?
Молча киваю.
— Хорошо, первая пошла, — говорит он, беря в руки телефон.
Моя шея на нервной почве немедленно покрывается гусиной кожей.
— У меня только один вопрос, Макс: они экскортницы?
— Нет, в твоем случае жрицы любви не подойдут. Слишком специфически выглядят, и из них это уже даже каленым железом не выжечь. Эти девчонки — профессиональные содержанки. Поэтому точно знают свое место, а также, что можно, а что нельзя. Кодекс содержанок — штука сложная. Тут, знаешь ли, тоже нужно понимать, когда уступить, а когда форсировать события. А еще они обучены первому правилу содержанок.
— Я даже боюсь спросить какому, — мне не удается скрыть сарказм, сквозящий в голосе.
— Напрасно язвишь. Первое правило: не уводить мужика из семьи. И, главное, они выглядят, как обычные девчонки, а не как экскортницы, у которых ценник на лбу написан.
Насчет "выглядят, как обычные девчонки" я бы поспорила. Первая кандидатка сидит напротив меня, рассказывает нехитрую биографию из серии: "приехала, не поступила". А я мысленно посылаю Максу призыв выгнать ее немедленно. Гордей на такое не купится. А я с такой не решусь иметь дело. Лицо наглое, глаза цепкие, говорит без умолку, а сама ощупывает меня взглядом, оценивая стоимость одежды.
— Мы тебе позвоним, — Макс замечает мой напряженный взгляд и мягко спроваживает ее, оборвав на полуслове.
Вторая ничуть не лучше первой. Короткая юбка леопардовой расцветки, сожженные пергидролем волосы и накачанные ботоксом губы в половину лица. И только глядя на эту девушку, которая явно родилась уже в этой леопардовой тряпке, понимаю ужас ситуации. Потому что одно дело — нафантазировать себе, что я могу контролировать ситуацию. А другое дело — воочию увидеть этих стерлядей. Господи, я приехала сюда выбирать любовницу мужу! Резко встаю, едва не опрокинув кресло, подхожу к окну и глубоко вздыхаю, чтобы не расплакаться при посторонних людях.
— Мы тебе позвоним, — скороговоркой выпаливает Макс, чуть ли не силой выталкивая девушку из кабинета.
— Не, ну а шо? А када? А ты ж сказал… — сопротивляется леопардовая Барби. — А я ж за дороху заплатила.
— Вот, держи на такси, — Макс сует ей в руки деньги и захлопывает дверь.
В этот момент я всхлипываю, не сдержавшись.
— Так, спокойно! Посмотри на меня! — он одним прыжком пересекает кабинет и обнимает меня сзади, крепко прижимая к груди.
— Не нужно, Макс, дай мне две минуты побыть одной.
— Тебе не нужно быть одной, у тебя есть я, — шепчет он и мягко, но настойчиво поворачивает меня лицом к себе. — Иди ко мне, — он подставляет плечо под мое мокрое от слез лицо. — Вот так, все хорошо, — его рука мягко похлопывает меня по спине, словно я ребенок.
Когда Белка была маленькая, я так же успокаивала ее.
— Все будет хорошо, мы вместе справимся, — сильными пальцами он берет меня за подбородок, поднимая голову, и слегка прикасается губами к краешку моего рта.
Замираю в руках Макса. Странное чувство: чужой мужчина так близко. Меня окутывает его запах — смесь дорогого мыла и ненавязчивого одеколона с нотками свежести синего оттенка — "Наутики" или классического "Давидофф".
— Не нужно так близко… — кладу руку на его грудь, чтобы отодвинуть от себя, и пальцы сами натыкаются на рельефные бугристые мышцы.
— Нужно, — шепчет он. — Мне лучше знать. Я — твой психолог.
— Психологи так себя не ведут, — нажимаю чуть сильнее, отталкивая его.
— У меня своя методика, — не сдается Макс и кладет руку на мои пальцы, поглаживая их. — И она работает. Тебе ведь легче, правда?
И тут я понимаю, что он прав. Мне и в самом деле стало легче.
— Послушай меня, Настя, — он вдруг резко прижимает меня к себе, обнимая двумя руками, — просто доверься мне, не думай, плыви по течению, делай, как я скажу. И будет все так, как нужно! И, главное: доверься своему телу. Оно умнее, чем мозг. Оно лучше знает!
— Это не так, Макс!
— Это так, Настя! Твой мозг сопротивляется, шепча, что нельзя обниматься c чужим мужиком. А тело расслаблено, ему хорошо. Ты же балерина, ты умеешь слушать тело и доверять ему. Твои мышцы сейчас, как вата.
Это звучит ужасно неправильно, но он прав. Телу не хочется, чтобы его выпускали из этих крепких мужских рук. Да, я это осознаю. Но все же…
— Так неправильно! — не сдаюсь я.
— Так логичнее всего! — горячо спорит он. — У тебя с мужем открытый брак. И если рано или поздно тебе нужно будет предъявить любовника, так кто, кроме меня, лучше всего подойдет для этой роли? Ты ведь об этом не подумала, правда?
От растерянности я даже перестала сопротивляться его рукам. Занятая мыслью о любовнице для мужа, я, действительно, совершенно упустила это из виду.
— Где ты его возьмешь, Настя? По клубам будешь бегать? — сильные пальцы Макса пробегают по моему позвоночнику, слегка надавливая, и блаженное успокаивающее тепло разливается по спине.
Даже думать об этом не хочу. Лучше уже кто-то знакомый. Макс мне, по крайней мере, не противен. А другие… стоит только подумать и представить себе, как на мне пыхтит чужой мужик, и к горлу подкатывает тугой ком тошноты.
— Хорошо, — решительно вырываюсь из его рук, отхожу к столу и становлюсь за ним, чтобы посмотреть Максу в глаза. — Можно тебя нанять на роль любовника? Только учти: спать с тобой не буду. Просто нужно, чтобы ты сыграл роль. Я увеличиваю вдвое твой гонорар психолога. Этого хватит? Или нужно больше?
— А вот сейчас было обидно, — тихо отвечает он, нервно засовывает руки в карманы и отворачивается к окну. — Мне не нужен дополнительный гонорар. Хватит того, о чем уже договорились. Я вообще-то от всей души. Ты мне очень нравишься. Наверное, потому что у меня в жизни было столько боли, что я увидел тебя и подумал: просто встретились два одиночества. Два человека, у которых внутри все выжжено, всегда понимают друг друга… ладно, неважно. Видимо, я в тебе ошибся. Извини!