Куплю мужа. Дорого. Б / у и некондицию не предлагать
Шрифт:
Уффф… Вроде никого не забыла… Зал неистовствует…
— Красивую девушку нашёл себе чемпион! Завидую! — привычно соврал шоумен и обратился уже ко мне — Сделаете чемпиону подарок?!
— Конечно!
— Вы сказали, что здесь с подругами? Они тоже болели? — ведущий тонко намекнул на то, что одна стриптизёрка хорошо, а три — лучше.
— Конечно болели! И тоже хотят поздравить чемпиона! — я помахала рукой, приглашая подруг на сцену.
— Поздравления чемпиону от девушки Ксю и её подруг! Мухосранск форева! — закончил шоумен свою часть работы. На экране замелькали кадры нарезки из финального боя Телохранителя
— Шустро ребята работают! Смонтировали за две минуты! — подумала я, пока подходили подруги.
— Три — четыре! Начали! — шепнула я, расстёгивая оставшиеся две пуговицы на блузке.
Все камеры нацелились на нас, транслируя наше выступление на весь мир. Круто! Вот он, звёздный час! Будем надеяться, не последний!
Расстёгнутая блузка легко соскользнула вниз, когда я опустила руки. Полноватая, да ещё и пьяная Ли растерянно улыбаясь боролась с молнией на платье. Стройная Эн легко выскользнула из одежды и теперь принимала эффектные позы, стоя на сцене в чёрных чулках и коралловых стрингах.
— Королевой этого вечера должна быть Я! Я, а не эта рыжая, но мне на этом поле никогда рыжую — бесстыжую не переиграть! — улыбалась я, пытаясь красиво расстегнуть брюки и задыхаясь от ревности.
Ли наконец — то справилась с платьем, значит пора и мне: свободные светлые штаны легко упали, осталось через них только перешагнуть.
— Три- четыре! — опять шёпотом командую я и мы насколько можем синхронно снимаем трусики.
— Три- четыре! — мы замахиваемся и три комочка ткани яркими бабочками улетают в темноту зала. Теперь мы трое стоим ничем не защищённые от беспощадных лучей софитов и жадных глаз камер. Я только в туфлях, у подруг ещё чулки. У Эн чёрные, у Ли — белые, с ярко — алой подвязкой на правом бедре. И всё же… Я здесь звезда, Я здесь королева! Девчонки — моя свита, а те кто в зале — подданые, с восторгом принимающие монаршьи милости. Вот ради этого и стоит жить, чёрт возьми! Вот ради этого завтра я раздвину ноги перед Телохранителем! Если мой путь к трону проходит именно так, значит пусть будет так! А кто думает иначе — получит по голове!
— Мухосранск рулит! — кричу я, подойдя к самому краю сцены.
Зал кричал, свистел и аплодировал, а я упивалась триумфом, милостиво разрешая подругам разделить его со мной.
Прожекторы погасли, наше изображения на экране сменила надоедливая реклама, официант собрал разбросаные по сцене вещи в пакеты и охранники оттесняя толпу проводили нас за столик. Веселье продолжалось… Или только началось?! Разумеется, нашу одежду никто отдавать не собирался, но не устраивать же здесь скандал: "Отдайте мои штаны!" Ну и ладно, играю роль голой королевы! Или бери выше — голая богиня?
— Ксю! Ксю! — кричал, пытаясь привлечь моё внимание пацан из соседнего подъезда. Пришлось сделать вид, что я резко оглохла: гопник не пара для звезды и королевы! Охранник вежливо наступил пацану на ногу, тот сразу всё понял и отошёл куда-то в глубь зала.
— Выпьем за вас, красавицы! — из под руки охранника вынырнул местный олигарх, хватая Ли за грудь. Следом за ним протиснулся официант с подносом.
— А замуж меня возьмёшь?! — Ли протянула для поцелуя пьяные губы с размазаной помадой.
— Конечно! Завтра утром всё решим, зайка! — весело улыбнулся олигарх, трижды женатый
— Блин! Я здесь звезда и королева, а не эта сисястая! — который раз за вечер пришла ревнивая мысль.
Впрочем, мы с Эн тоже не остались без внимания: её начали тискать двое каких — то местных шишек, а меня усадил к себе на колени местный конфетный король.
— Котик, мы с мамой очень любим тортики! И конфеты! — решила я порадовать мать, раз уж выдалась такая возможность.
— Торт?! Да без проблем! Завтра с утра доставим!
— Утром ты всё забудешь, котик! — сказала я мягко, но чужую руку со своей промежности тем не менее убрала. Дядечка посопел, потом призывно махнул рукой и выдал ценное указание подбежавшему секретарю — помощнику — приживалу:
— Ты это… организуй торт, конфет побольше… отвезёшь ей! Мухой давай!
— И это добавь туда же! — сгребла я со стола красивую пузатую бутылку, продиктовав адрес.
— Эх, красивый мальчик! И почему он секретарь, а не владелец бизнеса?! Лучше бы наоборот: я бы сидела у этого мальчика на коленках, а старый хрыч бегал бы с посылками к моим предкам! Мне бы это точно было приятнее! Эх, нет в жизни совершенства! — думала я, прополаскивая рот хорошей порцией алкоголя после слюнявых поцелуев моего сегодняшнего ухажёра.
Глава 10
— Гадство! Как голова — то болит! — думала я, проснувшись от дикого вопля будильника. Из кухни доносился довольный мамин голос:
— Да-да! Вся в меня! Я тоже в её годы была — ух!
— Хвастается подругам по телефону — поняла я — Насчёт "ух" это она врёт, конечно! Всегда была тихой серой мышкой, насколько мне известно.
— Да, торт! Огромный! И вкусный — пальчики оближешь! И разных конфет целый ящик! — продолжала хвастать мама.
— Это да, конфеты она всегда любила! И меня — то заделали только потому что папе нормальные девки не давали, а мама за кулёк конфет соглашалась. Потом на аборт лень было сходить, потом собразили что пособие на семью больше, чем два пособия на холостяков. Вот и получилось… — вспоминала я подробности, которые много раз слышала во время семейных ссор.
— Доброе утро, доченька! — мать клюнула меня в щёку измазаными в шоколаде губами.
— Доброе утро, доча! — поздоровался папа, не сводя глаз с бутылки, которую я вчера передала вместе с тортом.
— Доброе! Как торт?
— Спасибо, доченька! Очень вкусно! — мама расплылась в улыбке и опять бросилась пачкать меня шоколадом.
— А ты чего вискарь не открываешь? Ждёшь, когда ему тринадцать исполнится? — пошутила я, обращаясь к отцу.
— И так двенадцать лет выдержки! Куда уж больше! — в совершенном восхищении выдохнул папа — Но я же не знаю, кому это! Можно открывать?
— Ну и выдержка у тебя! Открывай, конечно! — похвалила я отца. Наверное, он всю ночь не спал, пробку облизывал!
Мать сконфужено охнула, покосившись на ополовиненый торт и спросила:
— Доченька, тебе кофе сварить?
— Не откажусь! — я небрежно кивнула. Конечно, мне должны и кофе сварить, и рюмку налить и вообще всё! Я же со вчерашнего вечера звезда! Надеюсь, не меньше чем на неделю!
Пока батя разливал виски по рюмкам, а мать варила кофе в квартиру ворвались бабушки и принялись меня целовать, отпихивая друг друга: