Куплю тебя за миллион
Шрифт:
Облизываю пересохшие губы.
Я не знаю, чего мне хочется…
С ним? Все запреты перестают иметь значение.
Я понимаю, что хочу большего, осознаю, что ещё не знаю точно, каково это — принадлежать мужчине полностью. Но от мысли об этом мне становится волнительно до дрожи и приятной, горячей тяжестью наливает низ живота.
С трудом держу себя в руках и пытаюсь не смотреть на мужчину, как на большой чупа-чупс, который хочется облизать и покусать.
Я с большим трудом контролирую свои
— Бекетов, а как быть с тем, что меня обманом лишили денег?
Мужчина резко выпрямляется и сжимает кулаки.
— Ты МЕНЯ об этом спрашиваешь?! — интересуется со злостью. — Разве я тебя не предупреждал?! Но ты захотела показать, что прозорливее меня. Захотела? Получила.
Жизненный урок жестокий. Но должно быть, я его заслужила.
Однако от этого мне не менее горько на душе и тошно… Тошно от собственного бессилия и глупости. Я подвела всех, не только своего покойного отца, возлагающего на меня большие надежды. Но и биологического отца, который позаботился о том, чтобы я жила в безопасности до совершеннолетия, а после этого жила ещё и припеваючи.
— Я лишилась всего? — спрашиваю тихо.
— У меня не было достаточно времени, чтобы выяснять подробности. Но даже поверхностных сведений хватило. Ты абсолютно всё подарила глубоко любимому супругу, Леониду Андрополосу. Фамилию мужа брать будешь? — предлагает с усмешкой.
— А ты жесток, — говорю со слезами.
— Жестока жизнь, а я лишь констатирую факт.
— Неужели совсем-совсем ничего нельзя поделать?!
— Не знаю, Анна-Мария, — говорит без тени усмешки, а глаза принимают странное, нечитаемое выражение. — Это сложный вопрос. Ляг, закрой глаза и захлопни болтливый рот… — приказывает с нажимом.
Дверь захлопывается. Меня накрывает плотным коконом паники, но лишь до мгновения, когда Бекетов занимает водительское сиденье.
Автомобиль срывается с места, взвизгнув шинами.
Я следую приказу Бекетова и закрываю глаза.
Если очень-очень сильно постараться, то можно притвориться, будто удалось отмотать плёнку назад и вернуться в исходную точку нашей истории: я сбегаю из дома мачехи вместе с опасным мужчиной.
Я, Бекетов, дорога в неизвестность, баюкающий шорох шин.
Как бы я хотела вернуться назад и развернуть свою жизнь в ином направлении.
Ни одной досадной ошибки. Ни одного глупого решения. Ни одного лживого обещания.
Однако реальность — иная, мне придётся проглотить эту горькую пилюлю не подслащённой.
Теперь я в полной власти Бекетова.
И, кажется, даже сам чёрт не знает, что творится в голове наёмника, и какие у него планы насчёт меня.
Глава 3
Марианна
Просыпаюсь я среди облаков перистой ваты. Иначе я не могу назвать это великолепие мягких одеял и перины, в которой можно утонуть.
Я не помню, как здесь оказалась. Уснула в машине Бекетова и проснулась только сейчас.
С трудом и большой неохотой выпутываюсь из них и приземляюсь на прохладный пол из светлого дерева.
Оглядываюсь по сторонам.
Комната настолько просторная, что на мгновение я теряюсь в обилии света и позолоты.
Потолки высоченные, больше трёх метров, точно.
Может, Бекетов меня в музей принёс?!
У него очень специфическое чувство юмора.
Но постель роскошнейшая, бельё не пахнет ни старьём, ни нафталином.
Так что вариант с музеем можно смело отмести в сторону.
Так где же я?!
Взгляд цепляется за низкий журнальный столик, стоящий возле кресел на гнутых ножках. На столике аккуратно сложена мужская белоснежная рубашка.
И, кажется, записочка. На красном стикере.
Мгновенно подлетаю.
Корявым почерком Бекетова на красном стикере выведено.
«Разрешаю тебе надеть свою рубашку, Анна-Мария»
О-о-о-о, это так мило!
Схватив рубашку, я закапываюсь лицом в белоснежную ткань.
Сумасбродно пытаюсь вдохнуть знакомый аромат мужского парфюма.
Рубашка пахнет лишь чистотой, но я всё равно вспоминаю, как звучит запах кожи Бекетова.
Таю в тот же миг.
Улыбаюсь, как сумасшедшая.
Сам Бекетов пожертвовал мне свою рубашку.
Если учесть, как он не любит делиться одеждой, это почти что благословение свыше.
А записочка?! Ну, разве не мило?!
Бекетов отрицает существование чувств. Но кажется, он романтик!
Теперь не отвертится!
Это так мило и заботливо с его стороны.
И необходимо, должна признать. Не разгуливать же мне голой, в трусиках, которые вообще ничего не скрывают, но больше демонстрируют.
Впрочем, я не против продемонстрировать Бекетову себя.
Ведь он спас меня.
Мой герой… Вредный, конечно, но всё равно такой желанный.
Я с наслаждением надеваю рубашку, привычным жестом закатываю рукава.
Внезапно до моего слуха доносится отдалённый шум.
Ох, это он, Бекетов! Вне всяких сомнений!
Метнув взгляд в зеркало, немного поправляю пальцами пышную шевелюру.
Краситься времени нет и нечем. Быстро чищу зубы, умываю лицо ледяной водой и выбегаю из комнаты.
Бегу вприпрыжку на звук мужского голоса, пока приглушённого. Я так взбудоражено, что даже интонаций не различаю.
Лишь слышу знакомые вибрации.
Вылетаю из коридора и замираю на самом верху мраморной лестницы.