Курьеры специального назначения

Зверев Сергей Иванович

Изучив находящуюся перед ним стену и не найдя там ничего полезного для собственного спасения, Никонов продолжил изучение странной комнаты. О том, чтобы повернуть голову, не могло быть и речи. Оставалось только одно – повернуться всем телом. Поработав немного пальцами ног, он почувствовал, как застоявшаяся кровь стала понемногу циркулировать по организму. Теперь нужно было сделать круговое движение ногами, чтобы всем телом повернуться в одну из сторон. Сделав глубокий вдох, Роман, собрав остатки сил, сделал первую попытку. Его тело пронзила такая сильная боль, что в глазах снова потемнело. Но все же ему удалось качнуть тело в сторону. Когда прошел приступ и Роман открыл глаза, то почувствовал, как по его телу пробежал холодок. То, что Никонов

увидел в первое мгновение, заставило его ужаснуться. На железном столе лежало тело ребенка лет пяти. Глаза были широко открыты, а руки раскинуты в стороны, где они крепились специальными ремнями, так же, как и ноги. Одежды на нем не было. Тело было распорото вдоль туловища, и внутри не было никаких внутренностей. В голове у Романа окончательно все перемешалось. Он не мог понять, кто мог пойти на такие зверства? Даже если эти фээсбэшники – совсем не фээсбэшники, то зачем им понадобилось так издеваться над невинным ребенком?

В это время справа раздался слабый стон. Никонов не помнил, откуда у него взялись в тот момент силы, но он все же смог развернуться так, чтобы посмотреть. Почти рядом с ним, под потолком, висел мужчина. Его тело было исполосовано вдоль и поперек. На ранах уже запеклась кровь, и было ясно, что этот пленник висит здесь долго. Роман хотел было что-то спросить, но не успел. Дверь открылась, и на пороге появился мужчина в белом халате, представившийся при их первой встрече капитаном ФСБ Бессоновым.

– Ну, что, герой, я смотрю, ты уже пришел в себя? – Бессонов подошел к Роману вплотную и, нагло усмехаясь, посмотрел ему прямо в глаза. – Это хорошо, а то времени у нас осталось не так много.

Роман почувствовал сильный запах перегара и понял, что, скорее всего, они, поминая своего убитого товарища, глушили водку.

– Готов умереть за Родину, герой? – Бессонов пальцем приподнял голову Романа за подбородок.

Никонов молча смотрел в глаза мнимому капитану ФСБ и понимал, что у этого человека не осталось ничего человеческого. В его глазах не было даже намека на сострадание или жалость.

– Да пошел ты на хер! – равнодушно ответил Роман и отвернулся.

В это время в комнате появился недавний «пленник». Подойдя к Роману, он похлопал его по голому торсу.

– Слушай, Бес, а может, его тоже на запчасти пустить? Парень он молодой, здоровый. – Он еще раз похлопал Никонова по бедрам, как будто бы перед ним находился не человек, а арабский скакун, которого он собирался приобрести.

Никонов не сразу понял, о чем речь. Он хотел что-то ответить, но тут его взгляд упал на разрезанное тело на столе, и тут до него дошел смысл сказанного. Он сообразил, для чего предназначены запотевшие термосы. Эти бойцы занимались здесь извлечением человеческих органов. Роман почувствовал, как у него на голове зашевелились волосы.

– А что, мысль неплохая, – согласился тот, кого называли Бесом. Посмотрев на часы, он обвел комнату взглядом. – Если сейчас начнем, то к приезду машины успеем! – Он потер руки и, повернувшись к своему напарнику, приказал: – Для начала надо убрать со стола, – он кивнул на железный стол, где лежало тело малыша. – Тащи кислоту, Серый!

Через минуту Серый уже откручивал крышку на металлической канистре, а Бес отстегивал ремни, которыми были привязаны руки и ноги мертвого мальчика. Роман следил за каждым их движением, при этом не переставая думать о своем освобождении. Бес взял тело малыша за ногу и небрежно, как куклу, отнес в угол комнаты, где стояла глубокая ванна. После того как он опустил туда мертвого ребенка, Серый стал поливать его из канистры светлой жидкостью. Послышалось шипение, и по комнате стал расползаться неприятный запах паленого человеческого тела. Кроме того, едкий запах кислоты начинал заполнять все пространство комнаты. Заткнув широкой ладонью половину лица, Бес вылетел из комнаты. Через секунду за ним последовал и Серый, забыв при этом закрыть крышку канистры. От резкого запаха, похожего на нашатырь, смешанного с запахом тлеющего мяса,

у Романа перехватило дыхание. Даже зажмурившись, он чувствовал, как из его глаз ручьями текут слезы. Казалось, что кислота проникала в каждую его клеточку, и не было от нее никакого спасения.

Но тут до него донесся звук щелчка и послышался еле слышный шум, похожий на шум вентилятора. Не открывая глаз, Роман почувствовал, как его тело обдало потоком свежего воздуха. Заработала вентиляция. Через минуту в комнате не осталось и следа запаха кислоты.

В дверях снова появились «доктора». Серый, подойдя к Роману, наклонился к его ногам и стал крутить своеобразную лебедку, опуская Никонова на пол. Бес же подошел к стеллажу и стал перекладывать лежащий на нем медицинский инструмент. У Романа проскользнула надежда. Во всяком случае, у него был шанс броситься во вторую комнату, где, скорее всего, должно было находиться оружие, а значит, у него была какая-то возможность на спасение. Но едва его ноги коснулись пола, он понял, что его надежды оказались напрасными. От долгого висения под потолком его тело затекло настолько, что он не чувствовал его. Видимо, Бес и Серый знали об этом, потому что вели себя спокойно. Как только Роман бесформенным мешком повалился на пол, Серый подошел к нему и стал развязывать ему руки. Никонову хотелось вцепиться в эту наглую морду, но он не мог пошевелить даже пальцем.

– Помоги, Бес! – обратился Серый к капитану.

– Сейчас, с инструментом закончу, – ответил Бессонов, как будто бы готовился не к убийству, а действительно занимался чем-то важным.

После того как Романа поместили на стол и привязали ремнями, Бес подошел к нему вплотную и, нагнувшись к его лицу, спросил:

– Ну, что, герой, страшно?

Все внутри у Никонова сжалось до такой степени, что было трудно дышать, но он решил не показывать этим уродам, что действительно боится предстоящей экзекуции. Сжав зубы, он с ненавистью смотрел в глаза своему мучителю, стараясь не выказывать свой страх.

– Ты такой смелый, как я посмотрю! – Беса разозлило спокойствие Романа. – Сейчас увидим, как ты запоешь, когда я начну вырезать тебе внутренности, – зло проговорил «доктор» и, рванув на груди Романа рубашку, обнажил грудь.

Кровь стала циркулировать по всему телу Романа, и вскоре он почувствовал, как к его конечностям стала возвращаться чувствительность. Когда над ним нависла круглая морда Беса, Роман незаметно попробовал пошевелить пальцами. К его радости, у него это получилось. Он даже успел ощутить, что Серый впопыхах лишь слегка затянул ремни. Но все равно Роман понимал, что ему еще нужно время, чтобы окончательно прийти в себя. А времени, как назло, не было. Бес уже направился к стеллажу, где лежали инструменты. Роман следил за ним, собираясь с силами. Он прекрасно понимал, что сейчас в своем положении не сможет противостоять этим амбалам. Но так просто сдаваться он не собирался.

Бес подошел к стеллажу и, взяв с одной из полок стеклянную бутылку, снова вернулся к Никонову.

– Слушай, а ты мне нравишься! – неожиданно подобрев, сказал он. – Обычно мы работаем без анестезии, но для тебя я сделаю исключение. Заслужил!

Он открыл бутылку, и до Романа донесся запах медицинского спирта. Приподняв голову Никонова, Бес поднес к его губам бутылку и насильно влил спирт. Обжигающая жидкость попала не только в рот, но и в нос Романа, от чего он закашлялся и попытался убрать голову, но Бес крепкой рукой продолжал удерживать ее.

– Пей сколько сможешь – легче будет!

К удивлению Никонова, медицинский спирт придал ему сил. Кровь стала быстрее циркулировать по телу, и уже через секунду он почувствовал себя в норме. Бес, прекратив наконец вливать в него спирт, стал обильно, не жалея, лить оставшуюся жидкость на оголенный торс Романа. Серый, все это время наблюдавший за происходящим, вдруг предложил:

– Может, перед тем как начать, хлопнем еще по одной?

Бес, вылив остатки спирта, швырнул пустую бутылку в сторону и, нагнувшись к Роману, сказал: